Нож сновидений - Джордан Роберт (версия книг .TXT) 📗
Илэйн скрипнула зубами. Эта женщина хочет дать понять, что Илэйн приняла это решение в один из перепадов настроения! Разве? Все выглядит вполне разумным и логичным. Не могут же они держать сул’дам в плену вечно. Отослать тех, кто не хочет свободы, назад к Шончан – отличный способ избавиться от них и в то же время нанести удар по врагу. И тут дело не в ненависти к Шончан. Ну и в ней тоже, конечно. Но чтоб ей сгореть, как же это ужасно быть неуверенной в том, что ее решения являются здравыми! Илэйн не могла позволить себе ошибаться. Да и спешка действительно ни к чему. В любом случае, лучше отправлять обратно целую группу. Так меньше вероятности, что кто-то подстроит женщинам какой-нибудь «несчастный случай». Шончан вполне способны на такое.
– Я подумаю об этом, Реанне, но сомневаюсь, что от этого что-то изменится.
Реанне еще раз глубоко вздохнула. Она с нетерпением ждала обещанного права вернуться в Белую Башню и надеть белое платье послушницы – слышали, как она признавалась, что завидует Кирстиан и Зарии, – и мечтала вступить в Зеленую Айя, однако у Илэйн были сомнения на этот счет. У Реанне доброе сердце, порой даже чересчур мягкое, а Илэйн никогда не встречала Зеленую, которую можно было бы назвать мягкой. Даже те, кто внешне напоминали хрупкий цветок, обладали стальным характером.
Впереди из поперечного коридора выскользнула Вандене – стройная, седовласая и грациозная Айз Седай в темно-сером шерстяном платье с темно-коричневой полосой – и повернула туда же, куда направлялись они. Судя по всему, она никого не заметила. Вандене принадлежала к Зеленой Айя, и в ее твердости сложно было усомниться. Джаэм, ее страж, шел рядом с ней, он близко склонил к ней голову – они беседовали – и то и дело ерошил пальцами свои редеющие седые волосы. Скрюченный и тощий, так что темно-зеленая куртка болталась на нем, словно на вешалке, он был стар, но так же несгибаем до мозга костей, как и его госпожа, – старый корень, о который затупится еще не один топор. Кирстиан и Зария, в простых белых одеяниях послушниц, покорно следовали за ними, скромно сложив руки на животе. Одна – по-кайриенски бледная, а другая невысокая и узкобедрая. Для беглянок, которым удалось то, что удавалось лишь немногим – оставаться вне досягаемости Белой Башни годами, а в случае с Кирстиан, более трехсот лет, – они вернулись к статусу послушниц удивительно легко. Впрочем, правила Родни представляют собой смесь тех же правил, по которым живут послушницы и Принятые. Белые шерстяные платья и потеря права приходить и уходить, когда захочется, – пожалуй, единственное отличие, хотя в последнем случае Родня в некоторой степени определяет и это.
– Я очень рада, что она занялась этими двумя, – прошептала Реанне с какой-то теплотой. Ее глаза светились заботой. – Это хорошо, что она оплакивает сестру, но, боюсь, без Кирстиан и Зарии смерть Аделис стала бы для нее навязчивой идеей. А может, уже стала. Мне кажется, то платье, которое сейчас на ней, раньше принадлежало Аделис. Я пыталась предложить ей утешение – у меня есть опыт в помощи людям пережить горе; я была деревенской Мудрой и много лет назад носила красный пояс в Эбу Даре, но она и слушать меня не стала.
На самом деле Вандене теперь ходила исключительно в одежде своей погибшей сестры и к тому же пользовалась ее цветочными духами. Порой Илэйн казалось, что Вандене хочет стать Аделис, предложить свою жизнь в обмен на жизнь сестры. Но разве можно винить кого-то в том, что он до умопомрачения жаждет найти убийцу сестры? Только горстка людей знала, что именно этим она и занимается. Все остальные, и Реанне не исключение, считали, что Зеленая сестра поглощена обучением Кирстиан и Зарии и в скором времени приступит к наказанию их за побег. Вандене занималась и тем и другим, причем с завидным рвением, но все же это было лишь прикрытием для ее настоящих целей.
Илэйн, не глядя, протянула руку и нащупала раскрытую навстречу ладонь Авиенды – обе девушки желали ощутить уютное тепло сестринского пожатия. Илэйн сжала ладошку сестры, не в состоянии представить, что же будет, если Авиенды не станет. Они быстро переглянулись, и во взгляде Авиенды читались те же чувства, что обуревали саму Илэйн. И как только она могла раньше считать, что у Аийл бесстрастные, лишенные выражения лица?
– Ты верно сказала, Реанне, у нее есть Кирстиан и Зария, – Реанне не входила в число тех, кто знал правду. – Мы все скорбим по Аделис по-своему. Вандене обязательно найдет утешение в грядущем.
Но, по-видимому, это произойдет только тогда, когда она найдет убийцу Аделис. А если нет, то хотя бы время начнет притуплять ее боль… Ну, об этом нужно будет думать, когда наступит тот момент. А сейчас пусть Вандене думает своей головой. Тем более что Зеленая – в этом нет никаких сомнений – не позволит никому руководить ее действиями. А это не просто раздражает, это приводит в бешенство! Илэйн должна стоять в сторонке и смотреть, как Вандене разрушает себя изнутри, и, что хуже всего, извлекать из этого пользу. И тот факт, что другого выхода нет, делал ситуацию еще более невыносимой.
Когда Вандене и ее спутницы свернули в другой коридор, из боковой галереи прямо перед Илэйн появилась Рин Харфор – полная, тихая женщина с шапкой седых волос на голове, исполненная королевского достоинства. Ее алая форменная накидка с Белым Львом Андора, как всегда, выглядела так, будто только что вышла из-под утюга. Илэйн никогда не видела, чтобы хоть волосок выбился у Рин из прически или чтобы даже после долгого дня, посвященного наблюдению за всеми работами во дворце, она выглядела хоть капельку хуже, чем с утра. Но было и еще кое-что. Выражение ее круглого лица было несколько озадаченным, но при взгляде на Илэйн, оно тут же стало озабоченным.
– Ох, миледи, вы же промокли до нитки! – изумленно воскликнула она, делая реверанс. – Вам немедленно нужно избавиться от этой мокрой одежды.
– Благодарю, госпожа Харфор, – ответила Илэйн сквозь зубы. – А я-то и не заметила.
Она тут же пожалела о своей вспышке – Главная Горничная верой и правдой служила и ей, и ее матери, но что самое неприятное, госпожа Харфор не обратила ни малейшего внимания на ее выпад, даже бровью не повела. Перепады настроения Илэйн Траканд никого больше не удивляли.
– Я пройдусь с вами, если позволите, миледи, – спокойно сказала она, пристраиваясь рядом с Илэйн. Веснушчатая молоденькая служанка, несшая корзину сложенного стопкой постельного белья, начала делать реверансы перед своей госпожой. Стоит заметить, что перед Илэйн она приседала не намного больше, чем перед Главной Горничной. Но Рин сделала быстрый жест – и девушка поспешила прочь, не успев закончить очередной поклон. Возможно, госпожа Харфор не хотела, чтобы служанка услышала что-нибудь лишнее.
Рин говорила, не умолкая:
– Три Капитана наемников требуют аудиенции. Я проводила их в Голубую Приемную и наказала слугам следить, чтобы какие-нибудь ценные мелочи случайно не завалились им в карманы. Как выяснилось, это было совсем необязательно. Вскоре появились Кареане Седай и Сарейта Седай и составили им компанию. Капитан Меллар тоже там.
Илэйн нахмурилась. Меллар. Она старалась занять его посильнее, чтобы у него не оставалось времени на всякие пакости, и все-таки он каким-то непостижимым образом возникал именно там и именно тогда, когда Илэйн меньше всего хотела его видеть. На сей раз Кареане и Сарейта последовали его примеру. Одна из них должна быть сестрой-убийцей из Черной Айя. Конечно, если это не Мерилилль. Но сейчас она вне досягаемости. Рин знала об этом. Держать ее в неведении – настоящее преступление. У нее повсюду были собственные «глаза и уши», и кто-нибудь из них вполне может заметить жизненно важную улику.
– Чего хотят наемники, госпожа Харфор?
– Я думаю, еще денег, – проворчала Бергитте и взмахнула своим луком без тетивы, словно дубинкой.
– Очень даже может быть, – согласилась Рин, – но они отказались рассказывать мне о цели своего визита, – она поджала губы. Только и всего. Но, видимо, этим наемникам удалось ее оскорбить. Если они умудрились не заметить, что она не просто старшая служанка, тогда они и вправду туговаты на голову.
