Альвийский лес (СИ) - Пасценди Доминик Григорьевич (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений txt) 📗
Вот ведь как умеют завернуть! На самом деле, говоря простыми словами, юноше, имеющему даже здесь, в Заморской Марке, чисто символическую поддержку нескольких не самых важных городов, предлагали корабли и войско — явно имея в виду, что за них придётся рассчитываться, причём не разовым платежом, а долгосрочными уступками…
Император благосклонно кивнул, встретился взглядом с Дорантом, потом с гильдмайстером, кивнул ещё раз и произнёс:
— Доблестный граб элс Штесшенжей! Мы благодарим Всеобщую торговую компанию, его величество короля Эктоберга и лично вас за любезное предложение помощи в восстановлении наших законных прав. Вопрос сей, однако, требует серьёзного обсуждения, для коего я вас и ваших людей приглашаю присоединиться ко мне и моим министрам, как только это станет удобно, по окончании сего приёма. Соблаговолите присутствовать здесь до его окончания и дождаться соответствующего приглашения.
Дальше последовали ещё представления, но местная знать Императора не заинтересовала вовсе. Он был вежлив, доброжелателен, но явно скучал.
Когда утомительный приём, наконец, закончился, Император (которому по-прежнему больно было наступать на правую ногу), опершись на плечо неизбежного Нери, тяжело поднялся и, прихрамывая, перешёл в отдельный кабинет, отведённый ему заранее гостеприимным наместником.
Туда, не ожидая приглашения, проследовали за ним Дорант, гильдмайстер Ронде, наместник Гасетт и каваллиер Горжи. Последних деликатно выдворили, отправив по каким-то надуманным, но весьма правдоподобным и срочным поручениям. Дорант в очередной раз поразился тому, сколько всего умеет юный Император.
Наконец, в кабинет завели гальвийцев. По этикету в помещении сидел только Его Величество, что Дорант счёл очень мудрым, ибо в ногах правды нет, и отстоявшие уже несколько часов на приёме гальвийцы устали и должны быть более покладистыми. Сам он тоже не был свеж, но ему-то переговоры не надо было вести. Он незаметно облокотился о дубовую консоль и приготовился внимать.
Внимать оказалось особо нечему. Основные условия, которые интересовали гальвийцев (и от которых, как они ясно дали понять, зависела их поддержка нового Императора) были уже от гильдмайстера известны: прямой доступ к товарам Заморской Марки (на что Император, сделав недовольную мину, как бы со скрипом согласился), возможность для гальвийцев участвовать в колонизации Заморской Марки (что было мягко отвергнуто под предлогом необходимости сначала взять власть в этой самой Марке). Взамен второго пункта Император предложил включать корабли гальвийцев в свои конвои, что вызвало бурный обмен выразительными взглядами между членами гальвийской делегации и было в конце концов благожелательно принято.
Сюрпризом оказалось требование доступа к железным рудникам Империи, "буде Император достигнет удовлетворения своих законных требований и прострёт руку свою над той частию Империи, коя в Старом Свете размещается". Гальвийцы, впрочем, ничего особо наглого не просили: их интересовали неограниченные закупки железной руды без заградительных пошлин, и только. Дорант аж проснулся, потому что вообще ничего не понял. Это требование, на котором гальвийцы настаивали чуть ли не с ножом у горла, было ему в принципе непонятно: Гальвия свободно покупала у Империи сталь и стальные изделия (ну да, через десять лет после окончания очередной войны), зачем им сырая руда, которая, в пересчёте на изделия, получалась для них дороже?
Император же явно понимал, в чём тут дело, и полез в дебри, которые Доранта оставили вовсе в недоумении. Когда он с сожалением понял, что окончательно потерял нить, переговоры вдруг завершились ко всеобщему удовольствию, судя по сияющим рожам гальвийцев и скупой улыбке Императора.
Когда чужаки ушли, Дорант не преминул крайне вежливо и формально поинтересоваться у Императора результатами переговоров, под предлогом того, что ему надо знать: рассчитывать на корабли и десант гальвийцев или нет?
Император повелел всем, кроме Доранта, покинуть помещение. Гильдмайстер прожёг в комесе Агуиры огромную дыру взглядом, но вышел вместе со всеми.
— Дорант, ты не представляешь себе, чего мы добились! — Заявил Его Величество, возбуждённый едва ли до неприличности. — Они уступили по вопросу доступа к колонизации Марки, когда я согласился на закупки железной руды!
— Йорре, — с трудом выговорил Дорант, которого до сих пор раздражали претензии Императора на неформальные отношения, — объясните мне, пожалуйста, для каких подземных червей нужна им наша руда?
— Дорант, ты просто не учился у Сетруоса. Он очень подробно рассказывал мне, чем живёт Империя. Наша железная руда, которую копают в Илконских горах на севере, содержит примеси, дающие ей уникальные, поразительные свойства. Ты знаешь, например, что только из нашей руды можно делать пружины для замков пиштолей? Сталь из другой руды ломается, когда пружину закручивают десяток раз. А из нашей — остаётся целой, сколько её ни крути. И клинки из нашей руды получаются упругими и прочными, они перерубают мягкое железо, которое получают из своей руды гальвийцы.
— Так что же, мы будем отдавать им нашу руду, чтобы они делали оружие не хуже нашего? — Возмутился Дорант.
— А пусть себе покупают. Они не знают, что не вся имперская руда имеет одинаковые свойства. Мы будем гнать в Гальвию руду из южных болот, она там содержит больше железа, чем горная с севера, но не имеет нужных примесей. Пока гальвийцы сообразят, что к чему, они уже успеют нам помочь кораблями и людьми. Главное — кораблями! Вот ты знаешь, Дорант, сколько всего кораблей может выставить Заморская Марка?
Дорант обескураженно промолчал. Он никогда не думал о Заморской Марке в целом. Его интересовали свои собственные дела — а Император, при своём малолетстве, имел достаточно образования, чтобы рассуждать о делах Империи и отдельных её частей.
— Государственный ум, — подумал Дорант, — из него может действительно выйти хороший Император.
И тут Его Величество Доранта разочаровал:
— Всего чуть больше, чем три десятка! — Заявил он безапелляционно.
Дорант же точно знал, что только у тех людей, с которыми он был знаком лично, кораблей намного больше.
— Да простит меня его величество, — Император сморщился, будто разжевал кислейший зелёный плод лиммы, — но на самом деле Марка располагает куда более многочисленным флотом, чем вы обозначили. Только тех кораблей, кои находятся в её портах одномоментно — более пяти десятков, а если дождаться прибытия кораблей, принадлежащих здешним судовладельцам, плывущих сейчас в океане или же находящихся в Империи — то будет их около сотни.
— Как такое может быть, комес? — Спросил Император, судя по титулованию Доранта, им недовольный. — Мне даже не Сетруос это рассказывал — Светлейший дука Санъер отцу моему докладывал об этом.
— Да простит меня ещё раз его величество, — снова вызвал Дорант гримасу у Йорре, — но люди, зарабатывающие на перевозке грузов из Марки в Империю и из Империи в Марку, не все свои корабли регистрируют в портовых книгах как коммерческие корабли Марки. Из тех, что зарегистрированы в Империи — многие на самом деле имеют хозяевами здешних граждан, причём в основном из высшей знати. И особенно из высшей знати Заморской Марки. Здесь, в Марке, слишком высокие налоги на судовладельцев.
— Так и ты тоже их не платишь?
— Я как раз плачу. Плачу и плАчу. Но мне и моим кумпанионам нельзя подставляться, мы люди мелкие. Это вот родня вице-короля, как покойный дука Таресс, другие вельможи со связями в имперской столице могут, их никто не тронет, если что. А нас — сметут, дай только повод. И мы платим почти вдвое против того, что платят люди дома Аттоу или дружки вице-короля. У его зятя шесть кораблей ходят сюда три раза в год, и все занесены в книги имперского флота в Марриде. А ещё многие под аллирийским флагом ходят, аллирийцы за небольшие деньги кого угодно в свои книги внесут, лишь бы капитан был из тамошних, или шкипер. Один раз заплатил — и больше ни о чём не думай, хоть это и не разрешено по закону. И никого это не волнует, ни здесь, ни в Империи.