Магия отступника - Хобб Робин (книги без регистрации бесплатно полностью TXT) 📗
— Там! — с явным облегчением воскликнул другой кормилец.
Мы все уставились на тело Дэйси, но я ничего не заметил. Однако мигом позже уголок ее рта дернулся. Я не был вполне уверен, что действительно это видел, но затем ее голова слегка качнулась.
Рядом со мной облегченно вздохнул Джодоли.
— Дерево приветило Дэйси, — объявил он.
Ее кормильцы зашевелились, обмениваясь взглядами. Снова хлынули слезы, но теперь это были слезы облегчения — такие проливают, когда после трудных родов на свет все же появляется живой младенец. На смену муке пришла радость, а затем и умиротворение. Кормильцы торопливо принялись за работу. Они с головы до ног укутали Дэйси в одеяло. Смочили ткань водой из мехов и примяли ее по форме тела.
— Теперь оно замерзнет, — пояснил Джодоли, — и защитит ее, так что падальщики не растащат то, что по праву принадлежит дереву. Все прошло лучше, чем я рассчитывал. Конечно, я предпочел бы видеть более радостное воссоединение, но и этого достаточно. У Дэйси есть дерево.
Кормильцы и стражи начали засыпать укутанное тело снегом. Джодоли отступил чуть подальше, и мальчик-солдат тоже, но не вслед за великим, а отошел к краю поляны. Он глянул вверх, в сумрак под пологом из сплетающихся ветвей каэмбр. Стоило ему повернуться к прогалине спиной, как сразу потемнело, а лес сделался таинственнее. Так, что ему даже померещился зовущий его тихий голос.
— Невар. Нева-ар.
Мужской голос. Мальчик-солдат быстро обернулся, оглядывая лес. Он никого не заметил.
— Невар, — послышалось более отчетливо, — сукин ты сын, ты что, не собираешься здороваться?
Бьюэл Хитч. Его насмешливый голос было невозможно ни с кем перепутать.
Мальчик-солдат медленно повернулся к ближайшему дереву. Это была молодая каэмбра, примерно того же возраста, как та, с которой только что соединилась Дэйси. С отчаянно заколотившимся сердцем он шагнул к стволу. Наступил на что-то твердое под снегом и сразу же отпрянул назад. Это не было веткой. Кость. Кость ноги.
— Они оказали мне огромную честь. Не великому, не спеку. Но ее клан знал, что я послужил магии как мог, так что они принесли меня сюда и дали мне дерево. Я так и не смог поблагодарить тебя, Невар, так что займусь этим сейчас. Спасибо, что сдержал слово, даже узнав, как я тебя подставил. Спасибо, что позволил спекам забрать мое тело из того деревянного ящика и принести сюда.
— Бьюэл… — Мальчик-солдат произнес это имя вслух вместе со мной.
Не знаю, какую часть моего «я» — гернийца или спека — больше потрясло то, что мой друг и предатель все еще живет здесь. Мальчик-солдат сдернул тяжелую рукавицу и прижал ладонь к коре дерева.
— Осторожнее! — предостерег Бьюэл, появляясь передо мной столь же четко, как если бы на его костях все еще оставаласьплоть. — Это молодое деревце, и я прожил в нем лишь несколько месяцев. Сейчас оно довольно крепко спит, но если вдруг проснется голодным, то набросится на тебя, как змея на крысу. Вот оно как. Нет, вы только посмотрите на него. И кто из нас сделался местным, старина? Пятна и все такое.
— Я вовсе не тот, за кого ты меня принимаешь — возразил мальчик-солдат.
Бьюэл усмехнулся. Он выглядел не совсем так, как я его помнил: сделался выше, мускулистее, волосы его были причесаны. Я вдруг осознал, что вижу его собственное, улучшенное представление о себе. У меня перехватило дух от того, как по-новому я увидел теперь Лисану. Пусть я и удивил мальчика-солдата, разделив с ним эту мысль, но следующие слова Бьюэла поразили меня куда сильнее. Он покачал головой, еще шире расплывшись в своей призрачной ухмылке.
— О нет, старина. Теперь ты именно тот, за кого я тебя и принимал. Если не больше.
Он склонил голову набок и искоса заглянул мне в глаза, не прекращая улыбаться. И я вдруг понял, что он видит меня таким, какой я есть, но в то же время и мальчика-солдата. Он сочувственно покачал головой.
— Ты все еще в непростом положении, дружище, без сомнения. Может, в еще худшем, чем в нашу последнюю встречу, хотя в это трудно поверить. Ты простил меня? Или нет?
Его улыбка померкла, и лицо посерьезнело. Я растерялся. Простил ли я его? Но как бы я смог? Он убил женщину и добился того, чтобы подозрения пали на меня. Он распустил слухи, настроившие горожан против меня настолько, что толпа пыталась меня растерзать. Его принудила к этому магия. Но даже зная это…
— Я понимаю тебя, — ответил за нас обоих мальчик-солдат. — Когда ты настолько хорошо понимаешь человека, прощение перестает иметь значение. Ты сделал, что должен был. Бьюэл Хитч. Выполнил приказ магии.
Бьюэл по-прежнему смотрел на нас. Нет. На меня. Он ждал.
— Мне не за что прощать Бьюэла Хитча, — произнес я там, внутри. — Меня предал не он, а магия.
Я ощутил, как нахмурился мальчик-солдат, и понял, что он расслышал мои слова. А когда Бьюэл вновь ухмыльнулся — убедился, что и он тоже их не пропустил.
— Без разницы, кто это сделал, Невар, — мне жаль, что так вышло. Но я не могу сожалеть о том, что я этим купил. Об этом.
— Тебе нравится быть деревом?
Позади меня остальные уже заканчивали свою работу. Тело Дэйси укутали в замерзающее одеяло и засыпали снежным саваном. Ее кормильцы разглаживали снег, словно тонкое покрывало на спящем ребенке.
— Быть деревом, — улыбнулся он. — Пожалуй, можно сказать и так.
Он вздохнул, но не удрученно, а, скорее, с удовлетворением от полноты собственной жизни.
— Невар! — окликнул меня Джодоли.
Мальчик-солдат обернулся к нему, и великий жестом подозвал его. Остальные выстраивались кольцом вокруг Дэйси и ее дерева и ждали, что он к ним присоединится.
Когда он зашагал прочь, Бьюэл заговорил нам вслед, обращаясь ко мне. Он еще не окреп в своем дереве. Его голос стихал по мере того, как мы удалялись от него, но слова все же долетали до меня.
— Оно того стоит, Невар. Неважно, что она у тебя отнимет. Неважно, от чего ты откажешься. Неважно, что тебе придется сделать. Оно того стоит. Уступи, старина. Отдайся магии. Ты не пожалеешь, обещаю.
Мальчик-солдат коротко кивнул. Я замер в упрямой неподвижности у него внутри.
«Нет».
Он отвернулся от каэмбры и сугроба, который, если приглядеться, все еще повторял очертания сидящего человека. Остальные собрались вокруг дерева, где такой же, только гораздо больший снежный курган стал могилой для Дэйси. Мальчик-солдат направился к ним. Пока он пробирался сквозь снег, к нему присоединился Джодоли. Он заговорил так, словно между ними не было ссоры или она не имела сейчас никакого значения.
— Хорошо, что дерево ее приняло. Дэйси выбрала его три года назад, едва поняв, что станет великой, и ежегодно навещала его, даря ему свою кровь, чтобы оно пробудилось и признало ее. И все же в морозную погоду иногда случается так, что дерево не принимает тело великого. И тогда уже никто не сможет ему помочь.
— А что происходит теперь?
— Теперь мы споем ей на прощание. Наши песни напомнят ей, кем она была, чтобы, когда дерево ее заберет, воспоминания Дэйси остались яркими. Конечно, петь следовало бы всему ее клану, а не паре кормильцев и горстке стражи. Но мы здесь, Невар, с нашей стороны было бы мудро почтить ее долгими песнями, такими долгими, какие мы только сможем спеть обо всем, что нам о ней известно. Ты понимаешь?
Он имел в виду, что это будет мудро с политической точки зрения.
— Думаю, да. Я прослежу за тобой и сделаю все, что смогу.
— Вот и хорошо. Давай присоединимся к ним.
Происходящее настолько отличалось от гернийских похорон, насколько это вообще возможно. Мы встали в кольцо вокруг дерева и взялись за руки. Нам пришлось оголить ладони на морозе, поскольку считалось крайне важным кожей касаться друг друга. Спустя пару мгновений я понял почему. Я ощутил магию, текущую по кругу из сцепленных рук, словно мы все держались за трубу, сквозь которую — сквозь нас — течет вода.
Петь начали кормильцы, как и полагалось им по праву. Это было не столько пение, сколько речитатив, без мелодии и рифм. Первый пересказал все, что смог вспомнить о Дэйси: с того дня, как впервые встретил ее, до самой ее смерти. Он говорил нараспев, пока его голос не охрип настолько, что он не мог больше произнести ни слова. Когда он наконец смолк, его сменил второй кормилец, тоже вспомнивший, как он встретился с Дэйси и как служил ей много дней. Он старался не повторять того, что уже рассказал его товарищ. Тем не менее еще до того, как кормильцы закончили петь, короткий зимний день подошел к концу.
