Вечная зима (СИ) - Бархатов Андрей (лучшие книги txt) 📗

— Конечно понимаю, — произнес Йоран, — но с тобой никуда не пойду. Я сбежал в эти места подальше от всего этого хаоса, а не в его поисках.

— Мне нужна помощь, Йоран. Помощь воинов. Помощь тех смельчаков, которые сражались с нами бок о бок. Остались ли такие?

— Буду откровенен, нынешние смельчаки выглядят хуже тебя нынешнего. О тебе в твои лучшие годы и говорить не стоит.

— Пускай даже такие, — махнул рукой Лех. — Где они? Приведи меня к ним.

— Они пытаются остановить волколаков на поле боя, поэтому вряд ли они тебя послушают.

— Если Первый волколак вернется к жизни, то никакое оружие нас уже не спасет. И угрожать он будет не просто всему человеству, а…

— Да, я понимаю, хватит уже о последствиях! — оборвал его Йоран. — Никто не пойдет на север, в этом я тебя уверяю. Даже не стоит пытататься.

— Тогда собирайся. Мы отправляемся.

— Я уже…

— …говорил, что не пойдешь. Я услышал тебя, а теперь пошли. Как только защитим останки Первого и погубим Обращенного предводителя, тогда ты сможешь придаваться покою. Мы совершим несомненно геройский поступок, но знать о нем никто не будет. Я знаю, на подобное ты обязательно согласишься.

И Йоран практически согласился, хотя его взгляд и слова говорили о противоположном. Воспоминания о тех непростых днях, когда волколаки уверенно вытесняли людей с земли, несли за собой смерть и разрушения, а полный жизненных сил Йоран с доброй сотней воинов денно и нощно отстаивал небольшой полуостров в надежде на подкрепление. Он был жив, он был эмоционален, он был целеустремлен и решителен в своих действиях. А потом все это растворилось в тысячелетнем мире и наступившей старости. Йоран был готов. Он загорелся желанием вернуть то время хотя бы на одно жалкое мгновенье, но сказать об этом вслух никак не мог. Ему нужен был толчок. Самый маленький и незначительный, который позволит ему пойти за Лехом. И он ожидал его с нетерпением. Он произошел.

Со всех сторон послышался хруст снега, перебиваемый усиленным дыханием. Крыша дрогнула, словно кто-то запрыгнул на неё. По дереву прошлись звериные когти. Только Леху стоило отворить дверь, как на него набросился волколак и повалил на спину. Зверь был очень худым и жалким, сломленным голодом. Шкура обтягивала кости, сумасшедшие глаза выступали из глазниц. Одной рукой Лех схватил животное за пасть, а второй взялся за меч и пронзил лишенный шерсти живот. Второй волколак пробрался внутрь через окно и набросился на старика. Йоран ушел от атаки и ударил нападавшего по морде своей тростью. Неожиданный, но кратковременный прилив сил удивил как Йорана, так и Леха. Ещё двое волколаков вбежали внутрь и атаковали Леха. Последний вскрикнул от впившихся в плечо зубов. Боль придала ему сил. Одному зверю он свернул шею, а второму вспорол живот. Тем временем Йоран уклонялся от прыжков следующего зверя, готовясь разнести его череп своей тростью. Лех швырнул ему меч. Йоран отреагировал мгновенно и одним точным движением рассек горло врага.

— И этот сброд смог подобраться к останкам Вольги? — спросил Йоран. — Мне стыдно за тебя, Лех.

— Идем, нет времени говорить о моих слабостях, — Лех выбежал наружу. Йоран пошел следом, поражаясь тому, что все-таки согласился отказаться от покоя, пускай даже временно. В любом случае прибывающие с севера волколаки не дадут ему мира, а потому их стоило истребить. Эта мысль воззвала ко многим похожим, которые некогда имели место в голове юного Йорана. Они придали старику немного сил и отчасти вернули ему молодость. Он просил Леха освежить ему память рассказами о прошлом. Так и завязалась беседа, беспрерывно продолжающаяся чуть более дня. Лех и сам отпер замок собственной памяти, и воспоминания наперебой влетали в его разум. На губы Йорана впервые за последние тысячи лет вылезла улыбка, искренняя и не напыщенная. И Лех намеренно поддерживал эту улыбку, делясь все большим количеством историй. Некоторые из них приходилось приукрашивать и додумывать, дабы Йоран не упустил возможности вылезти из старческой шкуры хотя бы на время. И Лех так увлекся, что не замечал торчащие из-под снега части доспехов. Как только Йоран указал на частично заметенный серебряный наруч, Лех резко остановился и схватил друга за плечо.

— Осторожно, мы не имеем права касаться их, — тихо промолвил он.

— Отчего же нет? — спросил Йоран, уже вознамерившись толкнуть наруч тростью.

— Эти воины пали в битве с могущественным противником. Жизнь — меньшее, что он может отобрать, поэтому не стоит тревожить их и без того беспокойные души.

— Что за могущественный противник? Мудрецы?

— Мудрецы. Самые темные из них.

— Мне казалось все они темные. Скорее, с темными помыслами.

— Ты всегда был воином, Йоран. Твое дело — сражаться и побеждать. А мое — изучать и исследовать. Хоть я и брался за меч, но воин из меня был дрянной, ты знаешь не понаслышке. В какой-то степени я был мудрецом…

Лех продолжил говорить, но Йоран уже не слушал его. Ему очень хотелось разбудить всю эту замерзшую армию, чтобы дать им шанс вновь ощутить пыл битвы и проверить собственные силы. Пока Лех отвлекся, Йоран ткнул тростью в замеченный им шлем. Летящие вниз снежинки тотчас же зависли в воздухе, а весь улегшийся на земле снег стал подниматься к небу, равно как и останки воинов, которые постепенно собирались воедино. “Йоран!” — прикрикнул на него Лех, прежде чем воины набросились на него. Йоран также вступил в бой. Но сколько они не били врага, а тот по-прежнему стоял на ногах, несмотря на всю хрупкость их конечностей. Йоран схватил костлявую руку одного мертвеца и разрубил её тростью. Спустя мгновенье она вновь соединилась. Все больше и больше мужей поднимались на схватку с потревожившими их сон живыми. И когда Йоран оказался в окружении, он понял, что под влиянием воспоминаний, вернувших его духу молодость, совершил опрометчивый и глупый поступок. Он лишний раз уверился в том, что не стоило ему ввязываться во все это.

— Ну что, Йоран, доволен? — спросил Лех, пытаясь совладать с тремя противниками.

— Ты и не предупреждал, что их невозможно сразить, — с порицанием произнес Йоран. — Вместо упреков скажи лучше, как нам их одолеть?

— Всем, что источает тепло, — отвечал Лех, парируя удары врага. — Огонь, раскаленный металл или даже твое собственное тело.

— Тогда меч тебе ни к чему. Рви их руками.

— Мое тепло запрятано глубоко в сердце, — Лех показал свои синие руки. — А что насчет тебя?

— Понятия не имею, — Йоран отбросил трость, впился руками в шейный позвонок воина и попытался сломать его. Он рассчитывал на собственное тепло, пробужденное в бою, однако его расчет провалился. Мертвец рассек его живот своим обледенелым мечом и отбросил навзничь. Лех подхватил старика и принялся бежать дальше, уклоняясь от смертельных ударов.

— Эх, Йоран-Йоран, а ты ведь ни капли не изменился. Вновь глупость сделал, как и всегда, — качал головой Лех.

— Замолчи, идиот, — с недовольством ответил Йоран. — Нужно было попытаться. А теперь поспеши, пока они нас не нагнали.

И Лех спешил. Он боялся, что враг будет гнать их до самой смерти, ибо в таком случае их смерть будет неотвратимой. Йоран не признавал своей вины в произошедшем. Точнее, не признавал её открыто. Где-то в душе он все-таки сожалел о содеянной глупости, проклиная себя за излишнюю наивность, навеянную воспоминаниями.

Со временем павшие воины отставили преследование живых. Они остановились, выстроившись в ряд, и с пустотой в глазницах (и глазах, у кого они уцелели) прошивали бессмысленным взглядом Йорана и Леха.

— Они остановились, — обернувшись, сказал Йоран. — Можешь уже поставить меня на землю и отдохнуть.

— Некогда нам отдыхать, — Лех отпустил старика. — Мы пришли.

И действительно на отдых уже не было времени, так как стояли они уже перед гробницей Первого волколака. Гробница была в виде огромного черного обелиска, на стенах которого были выточены рисунки зверей.

— А что с теми? — спросил Йоран, указывая на стоящих в ожидании мертвецов.