Визит из невыразимого (СИ) - "Pinhead" (библиотека книг TXT) 📗
Незнамо почему, но как-то инстинктивно, каким-то шестым чувством он определял, что все эти вопросы связаны. Что-то общее в них было, как будто они были нанизаны на одну и ту же нить, проходящую сквозь всё это дело.
Боумен переглянулся со своим помощником.
— Я понятия не имею, мистер Поттер, как вы умудрились обратить внимание и, главное, связать все эти вопросы, но, разрешите мне, пожалуйста, на них не отвечать. Проблема в том, что это секретная информация.
— Дело ваше. Но и вы тогда не узнаете то, что хотите знать.
— Мистер Поттер, поверьте, в ваших же интересах ответить мне. И в интересах вашей подруги.
— Скорее всего, у неё уже больше нет никаких интересов. И не будет.
Боумен тяжело вздохнул.
— Ну ладно, будь по-вашему. Однако я не думаю, что вы сможете понять это правильно, так что пеняйте на себя.
— Вы уверены? — неожиданно вмешался помощник Боумена. Гарри в первый раз услышал его голос, и он оказался таким же невыразительным, как весь его вид.
— Бросьте, Троттер! Наш собеседник настолько уже увяз в этом деле, что как бы нам ни пришлось в скорости признать его внештатным сотрудником. К тому же, глупо надеяться, что то, что связывает этих двоих, не преодолеет любые запреты.
По виду Троттера, однако, было заметно, что аргументы его не убедили. Он недовольно нахмурился и пожевал губами, но оставил свои возражения при себе.
— Видите ли, — Боумен снова повернулся к Гарри и пригладил свою прилизанную прическу, — между сотрудниками Отдела Тайн существует тесная ментальная связь.
— То есть?
— Ну, вы же знаете что такое легилименция? Нам удалось расширить рамки этого явления до приличного расстояния и подключить нескольких адресатов. Разумеется, только специально для этого подготовленных. Это было сделано для того, чтобы над особо сложными загадками работать сообща буквально. Сливать разум в одну цепочку.
— Погодите, вы хотите сказать, что любой из вашего отдела может в любую минуту залезть другому в мозги?
Внезапно перед его глазами всплыли события прошлой ночи. Неужели в тот самый момент, когда он считал, что находится наедине со своей любимой женщиной, тут же присутствовала ещё дюжина совершенно незнакомых персонажей. В тот самый момент, когда она сходила с ума от наслаждения, они все следили за ней и наблюдали? Что за чудовищный гротеск?!
— Я же сказал, мистер Поттер, что вы всё поймете совершенно неправильно. Разумеется, ни о чём подобном не идет речь! Подумайте сами, кто бы захотел работать в таких условиях? Слияние происходит только с согласия и только для нужд отдела.
У него от сердца отлегло. Он уже вообразил себе, как Гермиона двадцать четыре часа находилась с целой кучей народу у себя в голове, и ему стало нехорошо. Хотя что-то ему подсказывало, что в особых случаях согласия могли и не спросить. Но об этом Боумен ему бы точно ничего не рассказал.
— Получается, о том, что творилось у неё дома, вы не знали?
— Ну конечно нет! Вы снова выставляете нас какими-то чудовищами. Неужели вы считаете, что мы просто так оставили бы нашего коллегу в подобном положении?
«А не коллегу?» — вертелся у него на губах вопрос, но он предпочел не вступать в новую полемику. Внутри себя он всё более и более чувствовал неуместность этого разговора под этой дверью. Это был еще не полноценный стыд, но что-то уже похожее на него, поэтому он решил поскорее закончить обмен почти бесполезными репликами.
— Ладно, у меня последний вопрос, мистер Боумен. А что на счет меня? Гермиона как-то обмолвилась, что я с самого начала в этом деле. В конце выяснилось, что кроме меня вообще некому было остановить то, что нам всем угрожало. Это что — случайность? Меня не оставляет чувство, что кто-то будто подстроил, чтобы я оказался в центре событий. Даже тропа у водохранилища — и та носит моё имя.
Боумен внезапно улыбнулся.
— Вот тут вы ошибаетесь. Тропа вовсе не вашего имени. Всему виной горшок.
— Горшок?!
— Видите ли, подразумевается, что это тропа, по которой носили горшок. Раньше она шла точно к известному вам кругу камней, и название с тех пор так и осталось в памяти.
— Я не понимаю.
— Раньше в ритуалах довольно часто использовался большой горшок, который ставили в центр круга. Для жертвоприношений. Туда складывались… разные вещи. Человек, который нёс горшок, шёл впереди процессии. Вот так и появилось название.
— Разве не горшечник?
— У магов не бывает горшечников, разве вы не знали? А вот молодым посвященным зачастую доверяли держать этот самый горшок.
— И как это связано со мной?
— Вы знаете, почему ваша фамилия Поттер, а не Певерелл?
— Хм, ну я… честно говоря, никогда не задумывался над этим. Я и о том, что потомок Певерелла узнал не так давно.
— Странно, что ваша подруга вам не рассказала эту историю, уж она-то всегда с особенным любопытством изучала всё, что связано с Дарами Смерти. Впрочем, учитывая особую вашу чувствительность к некоторым сторонам жизни, я могу её понять.
— К каким ещё сторонам? На что вы намекаете?
— Всего лишь на то, что вам было бы не очень-то приятно узнать некоторые подробности. Сам ритуал, который затеяли братья, чтобы вызвать Ха… Повелителя мёртвых, был довольно грязен. Настолько, что даже по тем временам вызывал сильное осуждение у окружающих. Впрочем, семья Певереллов всегда славилась тем, что преступала границы, как возможного, так и дозволенного. Их отец создал немало замечательных заклинаний, как и многие в роду до него, поэтому братья решили не отставать, породив нечто неслыханное. Река в известной легенде — лишь аллегория… хотя, не думаю, что вы поймете, о чём я. Скажу только, что их затея увенчалась полным успехом, но им самим, конечно, и в голову не пришло, чем придется за него заплатить. Каждый из них получил всё, что просил. Старший — власть, в лице самой сильной палочки, средний вернул погибшую невесту, младший… Вот с младшим сложнее. Вся затея была целиком организована двумя старшими братьями, а он? А он только держал горшок, что бы в нём ни находилось. Он был в ужасе от того, в чём принимает участие, но и отказаться не мог, это был вопрос, связанный со славой всего рода. Штука в том, что на этот раз слава оказалась весьма недоброй. И он попросил для себя плащ невидимости, чтобы скрыться на время от осуждающих взглядов. В результате, каждый из трёх отдал за полученные Дары самое ценное, то, чем он больше всего дорожил. Старший — жизнь, средний — свою невесту, которую обрёл, но снова вынужден был потерять, младший… он тоже расстался с тем, что было ему ценнее всего. Со своей фамилией! Плаща оказалось недостаточно, чтобы спастись от соплеменников, разгневанных кровавым ритуалом. Ему пришлось бежать и скрываться. И так для всех он постепенно превратился из носителя знаменитой и славной фамилии в поттера — в того, кто держал горшок! Поучительная история, не правда ли?
— Да… — сказал Гарри тихо, вдруг осознавая, что его вопрос о себе был изначально бессмысленным. Дело было вовсе не в Отделе Тайн и не в заговоре вокруг него, дело было в нём самом. Вся эта история в какой-то степени была завершением той — старой — истории. Как и в какой — он не знал, но эта бесконечная линия предков снова предстала перед ним. И недаром они встретились — он и Том — в той самой финальной схватке. Недаром все Дары как-то сошлись в их руках. Этот замысел был пограндиознее одного конкретного дела. Возможно, потомки братьев до сих пор платили за то, что те сотворили. Судя по тому, что Гермиона не стала рассказывать ему подробностей, сотворили они и вправду что-то невыносимо грязное. Видимо, он и был последним из тех, кто окончательно должен был искупить ту — прошлую вину. Возможно, и тем, что помог отправить обратно в бездну веков тварь, которая могла положить конец всякой истории.
— Он сказал… — Гарри сглотнул воздух, внезапно чувствуя какую-то поразительную беспомощность, — Повелитель мёртвых сказал, что мы заплатим оба. Оба отдадим самое ценное.
