Меч и Цепь - Розенберг Джоэл (читать книги без сокращений .TXT) 📗
Но это все равно непростительно…
Уолтер заглянул ему в лицо.
– Прости, Карл. – Он развел руками. – Девятый Закон Словотского: «Порой ты ничего не можешь поделать с тем, что тебя мучит». – Вор вздохнул. – Как бы оно ни мучило, – пробормотал он.
Чак стягивал Карлову тунику.
– Если кто меня и тревожит – так это девчонка, – заметил он. – Слишком уж маленькая.
Карл вопросительно на него глянул.
– Ей всего лишь одиннадцать или вроде того. Но Ормист – он мастер, остальные подмастерья либо ученики – любит молоденьких. Говорит, с ними занятно. Эта у него уже с год, с налета на Мелавэй, он держит ее при себе даже в Пандатавэе. Говорит, она не принесет ему столько денег, сколько приносит наслаждения.
Карл забыл дышать.
– Что?
Уолтер побелел.
– Он насилует одиннадцатилетку?
Чак почесал затылок.
– Каждую ночь. А днем она плачет и просит каких-нибудь снадобий, чтобы унять кровь: Ормиста не назовешь добряком. – Чак ударил кулаком в днище повозки. – У нас в Катарде ему за такое отрубили бы яйца, не важно, рабыня девчонка или вольная.
– Уолтер, – начал Карл. – Мы не можем…
– Заткнись, черт тебя побери. Дай мне подумать. – Он поднес ко рту кулак и принялся глодать костяшки.
Через пару минут рука опустилась.
– Куллинан, если ты сможешь устроить все… не важно. – Он прямо взглянул на Карла. – Ты помнишь, что я сказал – насчет того, что порой с тем, что мучит, ничего не поделаешь?
Карл медленно кивнул.
– Ну так вот: забудь. Иногда я понятия не имею, о чем говорю.
– Тут я с тобой согласен.
– Ну а теперь – что ты намерен делать? Тактик у нас ты, не я.
– Я обещал Ахире, что не полезу в драку, если только это не будет самозащитой. – Он усмехнулся, зная, что скажет Уолтер.
– И ты согласился, что решать, самозащита ли это, буду я. И сейчас я говорю: да. Это будет самозащитой. – Уолтер слабо улыбнулся. – Приемлемое объяснение придумаем после. Тактика – твоя епархия. Что будем делать?
Карл улыбнулся:
– Последуем за ними, но поодаль – до темноты. Потом ты получишь удовольствие порыскать вокруг и все разведать. – Он повернулся к Чаку. – Хочешь поучаствовать? Сможешь зацапать их денежки.
Чак пожал плечами.
– Не возражаю. Деньги лишними не бывают. – Он похлопал по воображаемому кошелю. – Особенно сейчас. – Взяв с пола один из клинков, воин наполовину вытащил его из ножен: заточенный с одной стороны, изогнутый, он был скорей саблей, чем мечом. Чак кивнул.
– Если в мою долю войдет и это – с удовольствием присоединюсь. Оно того стоит.
Карл приподнял бровь.
– Уж не намерен ли ты сводить с этими парнями счеты?
– И это тоже. – Чак мрачно усмехнулся. – Ты думаешь, у меня их нет?
Карл сидел, привалясь спиной к высокой сосне. Меч лежал у него на коленях. Цепь манрики-гузари он рассеянно пропускал меж пальцев. Так было незаметно, что руки у него дрожат.
Над ним, потрескивая и шурша иглами, качались сосновые ветки, а меж них, то появляясь, то исчезая, мерцали звезды. Холодный западный ветер леденил грудь. В полумиле вниз по дороге, полускрытый деревьями, горел костер, бросая в небеса пригоршни сияющих искр.
Чак кашлянул.
– Этот твой дружок что-то уж больно задерживается, – прошипел он. – Пойман, должно быть. Или убит. – Он провел пальцем по лезвию сабли, потом поднес палец ко рту – отсосать кровь из пореза. В который уж раз… – Добрый клинок.
Карл помотал головой:
– Нет. Мы бы непременно услышали.
– Услышали, что это добрый клинок? Правда?
– Нет – попади он в беду. – Карл осекся. Искоса глянул на Чака. На лице того было написано карикатурное изумление. – Чувство юмора вернулось?
Чак улыбнулся.
– Я всегда шучу перед дракой. Спокойней себя чувствуешь. А вот отец мой обычно пил. Говорил, от этого глаз у него становится зорче, а кисть – крепче. И ведь помогало.
– Неужто? – Карл скептически хмыкнул.
Сопение.
– Кроме последнего раза, конечно. Кисть у него была такой крепкой, что не расслабилась, даже когда гном отсек ему руку. – Он на миг прикусил губу. – Вот поэтому я и не пью перед дракой – пошутишь, кисть и расслабится. – Он глянул на Карла. – Ну, теперь ты все обо мне знаешь, расскажи о себе. Откуда ты? Имя незнакомое, хоть по виду-то вроде из салков. Высоковат для салка, но бывают ведь и такие…
Карл покачал головой.
– Долгая история. Может, и расскажу – потом.
– Как хочешь. – Чак тронул манрики-гузари. – Но расскажи хотя бы, откуда это твое металлическое боло. Пожалуйста! Никогда такого не видел. Его и бросить-то вряд ли можно.
– Его и не бросают. А что с ним можно делать, я тебе еще покажу. Надеюсь.
– Ты чертовски уверен в себе.
– Разумеется. – Он покровительственно улыбнулся Чаку, сжимая пальцы, чтобы скрыть дрожь. Это все, что я могу, чтобы держать себя в руках. Но этого он не сказал. – Мы говорили о твоей долине.
– Не моей. Просто я однажды проезжал через нее. Но она хороша. И там никто не живет – я узнавал. Во всяком случае, не жил пару лет назад. Слишком уж далекая глушь; если кто там поселится, до ближайшего клирика ему добираться дней десять – а то и всю дюжину. А поскольку это в эльфийских краях, людям вести там дела – хуже некуда. Жизни не будет от чертовых эльфов.
– Но люди там жить могут?
– Конечно. – Чак пожал плечами. – Как я и сказал – если кто готов отказаться от цивилизации… Я же…
– …шумишь слишком, – прошипела темнота.
Карл вскочил на ноги – меч в одной руке, манрики-гузари в другой.
Уолтер Словотский со смешком вышел из тени.
– Успокойся. Это всего лишь ваш добрый приятель-вор.
Карл подавил желание врезать ему. Черт возьми, сколько уж раз он просил Уолтера не подкрадываться к нему! У него это чертовски ловко выходит.
Это просто нервы.
– Как они там?
Словотский наклонился и поднял сучок.
– Это фургон. – На земле появилась буква «X». – Дорога проходит здесь. – Мягко изогнутая черта обогнула крестик слева.
– Костер вот тут, с нашей стороны фургона, так что наша сторона освещена. Чак, их четверо, так?
– Да.
– А я видел только троих. Один несет стражу на крыше фургона – в компании с бутылкой и арбалетом. Другой, толстяк, спит у костра, с нашей стороны. У него арбалет, но он не взведен. – Вор пожал плечами. – Правда, спит он с мечом в руке. Третий в гамаке – он вот здесь, меж деревьев.
Уолтер сплюнул.
– Четвертого я не нашел. Он мог облегчаться в кустах, но тогда у него или запор, или понос. Я дал ему кучу времени появиться – нет как не было.
– Может, он в фургоне?
Уолтер пожал плечами:
– Может, и так.
Чак качнул головой:
– Они не спят в фургонах. Слишком опасно. А будь кто-нибудь с женщиной – ты бы услышал. Кляпами они не пользуются. Впрочем, я бы не тревожился. Арбалета у них только два, и нам известно про каждый. Когда начнется драка, четвертый выскочит, и мы его положим.
– И как же мы это сделаем? – поинтересовался Уолтер.
Карл поднялся.
– Сделаем так же, как тогда – с Ольмином. Подберись поближе к фургону, чтобы быть уверенным, что достанешь ножом того, что на крыше, и жди. Дай нам с Чаком побольше времени – занять места – и снимай часового. Это будет сигналом для нас.
– Отлично, – сказал Уолтер. – Но мы не знаем, когда у них смена. Что, если нас заметят прежде, чем мы подойдем?
– Верно подмечено. Если они всего лишь поменяются местами, волноваться нечего. Просто убери того, что на фургоне. С другой стороны, если арбалет унесут с крыши, или тот, что у огня, насторожит свой – нам надо знать об этом прежде, чем мы нападем. Если это случится, просто уходи. Когда пройдет время, а мы с Чаком ничего не услышим, то вернемся сюда, спланируем все заново и попробуем снова.
Он повернулся к Чаку:
– Убьешь того, что в гамаке. Тот, что у костра, – мой.
Воин кивнул:
– Запросто. Что делать дальше?
