Буря Жнеца (ЛП) - Эриксон Стивен (книги без регистрации .TXT) 📗
– Мой брат убил себя, а мои родители умерли – умерли в ту ночь, когда я убежал. Как и учителя.
– Что же с ними случилось?
– Я сам не понимаю, – признался Клюв. – Я только показал им свечу.
– Ты это делал еще раз, Клюв? Показывал свечу?
– Никогда, ни одного цвета. Кузнец мне запретил. Он говорил, только в крайнем случае.
– Как в ту ночь, с родителями и учителями.
– Да, в ту ночь… Видите ли, они высекли кузнеца и прогнали, за то, что он дал мне нож. А потом попытались отобрать нож. Вот тогда и настал крайний случай.
Да, она сказала, что они поедут отдельно… но вот они, скачут рядом с остальными, и мошкара кусается, особенно за шею, и забивается ему в уши и в нос коню, и он понимает, что ничего не понимает.
Но она скачет рядом, очень близко.
Отряд добрался до крошечного островка, окруженного черными болотами. Он имел округлую форму; Клюв разглядел остатки строений.
– Тут были здания, – сказал один солдат.
– Джагутские, – выкрикнул Клюв, внезапно взволновавшись. – Омтозе Феллак. Хотя не пламя, только запах свечного сала. Вся магия утекла, от этого и сделалось болото, но нам тут нельзя остаться, потому что под скалами сломанные тела, и духи мертвецов голодны.
Все уставились на него. Он опустил голову. – Извините…
Но капитан Фаредан Сорт положила ему руку на плечо: – Не надо, Клюв. Это тела Джагутов?
– Нет. Форкрул Ассейлов и Тисте Лиосан. Они сражались на руинах. Во время того, что называли Справедливыми Войнами. Здесь была только засада, но никто не выжил. Они поубивали друг друга; последняя стояла с дыркой в горле, она истекла кровью прямиком там, где встал Кулак. Она была из Форкрул Ассейлов, и последней ее мыслью было: «Моя победа доказывает, что мы правы, а они неправы». Потом она умерла.
– В пределах видимости тут единственное сухое место, – обеспокоился кулак Кенеб. – Может ли кто из магов изгнать призраков? Нет? Дыханье Худа! Клюв, на что они способны?
– Они вгрызутся в наши мозги и заставят творить ужасные вещи, чтобы мы поубивали друг друга. Такова суть Справедливых Войн: они никогда не заканчивались и никогда не закончатся, потому что Справедливость – слабый бог под слишком многими именами. Лиосан звали его Серканосом, а Ассейлы – Рюнтаном. На каком бы языке не изъяснялся бог, последователи его не понимали. Язык – загадка. Вот отчего он не имел силы, ведь поклонники веровали в неправильные вещи – одни их придумывали, другие не соглашались. Вот отчего войны никогда не заканчиваются. – Клюв помолчал, оглядывая замкнутые лица. Пожал плечами. – Я не знаю. Может, смогу поговорить. Призвать одного. С ним и поговорить.
– Думаю, не надо, – сказал кулак. – Вставайте, солдаты. Уходим.
Никто не вздумал возражать.
Фаредан Сорт подтащила Клюва к себе. – Мы оставим их сейчас. Как думаешь, в каком направлении нам идти, чтобы поскорее покинуть призраков?
Клюв показал на север.
– Далеко?
– Тысяча шагов. Там будет край старого Омтозе Феллака.
Капитан посмотрела на Кенеба и его взводы. Они спустились с островка, пошлепали по воде от в направлении от побережья, то есть на восток. – А им сколько отходить?
– Может, три тысячи шагов. Если не войдут в реку.
Она хмыкнула: – Ну, лишние две тысячи шагов их не убьют. Ладно, Клюв. На север так на север. Веди.
– Слушаюсь, капитан. Мы можем идти по старой насыпи.
Тут она засмеялась. Клюв не понял, почему.
Во время войны, при осадах, за миг до приступа, можно услышать особенный звук. Скопища онагров, баллист и катапульт единым залпом выпускают снаряды. Тяжелые камни ударяются о прочные стены, здания и укрепления издают хоровой вопль крошащегося кирпича и камня, звенит лопающаяся черепица, стонут оседающие стропила крыш. Кажется, вздрагивает сам воздух, как будто пытаясь убежать от насилия.
Сержант Корд встал на мысе, склонившись под яростными ударами ледяного ветра; он вспоминал именно этот звук, когда смотрел на кишащие в проливе ледяные горы. Громадные глыбы – словно стены рушащегося города – нависали над тем, что звалось Фентской Косой, раскалывались – миг тишины, и громовые волны от разрывов льда проносились над беспорядком волн морских, ударяясь о крепость. Клубящиеся серебристые облака, фонтаны пенистой воды…
– Горная гряда в предсмертных корчах, – пробормотал стоящий рядом Эброн.
– Боевые машины, крушащие стены города, – возразил Корд.
– Замороженный шторм, – сказал сзади Хром.
– Вы все ошибаетесь, – заскрипел зубами Хрясь. – Это похоже на то, как большие куски льда… падают.
– Да, ты… просто потрясающий, Хрясь, – отозвался капрал Шип. – Худом проклятый поэт. Не могу поверить, что Волонтеры Мотта решились прогнать тебя. Нет, правда, Хрясь! Не могу поверить.
– Ну, не то чтобы они могли что-то решать, – сказал высокий узловатый сапер, яростно потирая обе щеки. – То есть, я ушел, когда никто не видел. Открыл кандалы рыбьей косточкой. Вы не можете арестовывать верховного маршала, ни по какому. Я так им и говорил. Не можете. Не позволено это.
Корд поглядел на капрала: – Не лучше ли поговорить о твоей сестрице? Что, если она устанет все это держать? Мы не знаем. Наоборот не знает даже, как ей удалось в первый раз. Он не в помощь.
– У меня нет ответов, сержант. Она и со мной не разговаривает. Сам не понимаю – она не выглядит усталой, хотя с тех пор не спала. Я Синн почти не узнаю. С самого И’Гатана.
Корд обдумал сказанное и кивнул: – Я отошлю Наоборота. Адъюнкт, должно быть, сейчас высаживается у Форта.
– Точно, – сказал Эброн, потянув себя за нос. Наверное, пытался выяснить, не отморожен ли. Взводный маг, как и Наоборот, не имел понятия, каким образом Синн удается отгонять ледяные горы. Сильный торчок его самоуверенности. Это было видно. – Гавань закрыта, негодяй, что там правит, сидит под замком. Все по плану.
Хром буркнул: – Хорошо, что ты не суеверен, Эброн. Лично я хотел бы соскочить с этой хребтины прежде, чем упаду и опять сломаю колено.
Шип захохотал: – Именно это ты и должен сделать, Хром!
– Спасибо, капрал. Я реально благодарен за заботу.
– Забота. Правильное слово. Я поставил пять империалов на то, что ты оправдаешь кличку еще до конца месяца.
– Ублюдок.
– Шип, – сказал Корд (в это время Хром торопливо отбежал от обрыва, что заставило всех улыбнуться), – где Синн сейчас?
– На том старом маяке.
– Ясно. Пойдемте в укрытие. Дождь на лету в снег превращается.
– Точно, – с внезапным гневом сказал Эброн. – Она не просто сдерживает лед, сержант – она его убивает. Вода прибывает, и прибывает быстро.
– Я думал, он так и так помрет.
– Да, сержант. Но она ускоряет процесс. Не просто разрывает Омтозе Феллак, как гнилые прутья в корзине – нет, она плетет что-то другое.
Корд вытаращился на мага: – Не одна Синн у нас онемела. Что ты имел в виду под «другим»?
– Не знаю я! Худовы яйца! Не знаю!
– Там никаких корзин, – вмешался Хрясь. – Я никаких не вижу. Болотные свинки, Эброн! У тебя глаз так глаз! Даже когда я щурюсь, не вижу никаких…
– Хватит, сапер, – оборвал его Корд. Он еще раз посмотрел на Эброна – и отвернулся. – Идемте, у меня между ног ледышка, и это еще самое теплое место.
Они направились вниз, к хижине рыбака, которую сделали своей «базой».
– Вам нужно избавиться от нее, сержант, – заявил Хрясь.
– От кого?
– От ледышки между ног. Хотя бы руками согревайте.
– Спасибо, Хрясь. Я еще не настолько отчаялся.
Это была уютная жизнь. Если хорошенько подумать. Да, Малаз трудно назвать жемчужиной Империи, но там хотя бы нельзя было попасть в шторм и утонуть. Да и на компанию нельзя было пожаловаться. У Щупа собиралось достаточно дураков, чтобы Вифал чувствовал себя как дома.
