Чародей - Вулф Джин Родман (книги читать бесплатно без регистрации TXT) 📗
Вистан помог Лоту подняться с земли и снабдил его новым оружием. Бледный и потрясенный, он вернулся ко мне, и я вручил ему меч Лота, клинок из разбавленной водой стали.
– Он твой, – сказал я. – Проверь, входит ли он в твои ножны.
Я двинулся на Лота, готовый продолжить схватку. Он отступил на шаг назад, поднял над головой меч, прежде принадлежавший Вистану, и вновь испустил воинственный клич. В далеком прошлом я слышал, как сидящие в разных лодках рыбаки в открытом море перекликаются друг с другом, и хотя крик моего противника звучал не столь тоскливо, мне показалось, что цель у него такая же: что он обращается с призывом к своим товарищам, с просьбой о помощи.
Тогда я ни о чем не думал или думал только о том, что мне надо подступить к Лоту быстро и покончить с ним прежде, чем к нему подоспеет подмога. Я попытался – и через несколько мгновений ударом топора выбил противнику глаз и увидел, что он отступает под моим натиском, когда я держусь справа от него. Однако он сражался не менее искусно, чем любой живой человек, перенося удары, которые убили бы любого смертного, и продолжал сражаться в темноте, под снегопадом; и даже лишившись правой руки, он отшвырнул в сторону щит и выхватил меч из своей отрубленной руки, которая все продолжала ползти по снегу, норовя вцепиться мне в лодыжку.
Они явились, мертвецы, призванные Лотом на помощь, – не знаю, из глубоких ли могил или надземных гробниц; одни недавно убитые, другие умершие столь давно, что Моркана едва сумела оживить их. Объятые ужасом, зрители пустились в бегство, но я не обратил на это никакого внимания.
Ибо я отбросил в сторону топор и обнажил Этерне – и тогда ко мне на помощь пришли мои сторонники, призрачные рыцари, галопом спускающиеся с неба. Темное облако уплыло прочь, и солнце вновь засияло, заставив сверкать свежевыпавший снег; и мертвецы сражались с мертвецами за честь живой королевы. Вистан и Поук дрались плечом к плечу со мной, и Облако била копытами и топтала моих врагов – и бодала бы, не будь рог у нее еще столь мал; а Гильф метался среди них, своими размерами и свирепостью превосходивший любого льва.
Солнце еще стояло высоко, когда битва закончилась. Я протер клинок Этерне первой попавшейся под руку тряпицей, отбросил ее подальше, ибо она пахла могилой, и наконец вложил меч в ножны. Арнтор сидел на своем троне с совершенно невозмутимым видом, бесчувственная Гейнор лежала у него в объятиях; и Моркана стояла рядом, улыбаясь. Пять рыцарей с обнаженными мечами стояли перед ними; и я запомнил их, поскольку они оказались храбрейшими из всех, которыми похвалялся Тортауэр: Марк, Ламвелл, Геррун, Робер и Ориел.
– Вы одержали победу, сэр Эйбел, и вместе с вами моя невестка, – громко сказала Моркана. – Я признаю вашу победу и ее невинность.
Губы ее улыбались, а в глазах были черная ночь и ненасытная похоть.
– Вы разделите с нами трапезу сегодня? – кивнул Арнтор. – Я хотел бы поговорить с вами.
Его глаза тоже чернели, как грозовые облака. Я опустился на одно колено:
– С превеликой радостью, ваше величество.
Глава 33
ПОД ТОРТАУЭРОМ
Анс получил ранение в грудь; кровотечение не останавливалось, пока мы не перевязали его, и он казался очень слабым. «Я в порядке, сэр. Я в порядке» – вот и все, что он сказал, прежде чем закрыл глаза. Я не мог исцелить Анса, не обманув Вальфатера, ибо поклялся не делать ничего подобного. Все же я испытывал непреодолимое искушение, а потому присел на корточки возле раненого и положил руку ему на голову. Возможно, немного целительной силы изошло из меня. Я надеюсь.
Мы с Вистаном отвезли Анса обратно в гостиницу и поручили заботам Поука, а сами приготовились к обеду с Арнтором и Гейнор: умылись водой, которую нагрели на огне камина, и облачились в свое лучшее платье.
Вистан очень долго любовался своим новым мечом: клинок он снова тщательно протер и смазал маслом, а головку эфеса, украшенную драгоценными камнями, с восхищением рассматривал сначала при свете закатного солнца, а потом при свете каминного огня и свечей. Когда мы сели на лошадей, чистые и благоухающие, он сказал:
– Когда я стану рыцарем, я расскажу своему оруженосцу, как сражался с мертвецами в Тортауэре.
Я кивнул и пустил Облако легкой рысью.
– И как сражался с ангридами в Йотунленде, плечом к плечу с эльфами, и таким образом стал богатым.
– И стал еще богаче благодаря заключенным пари, – сказал я. – Все убежавшие сегодня вернутся завтра, и ты сможешь собрать с них выигранные деньги.
Он рассеянно кивнул.
– Полагаю, Поук соберет деньги за Анса, когда Анс оправится настолько, что сможет остаться один на несколько часов.
– Я расскажу своему оруженосцу все это, и он сочтет меня величайшим лжецом в Митгартре. – Вистан рассмеялся.
– Он скоро повзрослеет и поумнеет. Сколько тебе лет?
– Почти восемнадцать. Я скоро стану рыцарем, во всяком случае, я надеюсь.
– Ты уже рыцарь. Просто пока никто не называет тебя «сэром Вистаном».
– Однажды вы говорили что-то подобное Таугу.
– Да. Тауг действительно рыцарь, хотя и не хочет быть им. На самом деле от твоего выбора здесь ничего не зависит.
Вистан кивнул, но ничего не сказал.
– Я не понимал этого, когда был моложе. Я хотел быть рыцарем и стал им – но не благодаря такому своему выбору, а благодаря своим поступкам и образу мыслей. Выбор между добром и злом определяется образом мыслей, да и вообще любой выбор.
– Принцесса выбрала зло? Над этим я не задумывался.
– Нет, – сказал я. – Принцесса выбрала добро, но, похоже, зло выбрало ее.
Мы продолжали разговаривать по дороге к замку и после, когда переехали через мост, который опустили перед нами; но единственные слова, достойные внимания, произнес Гильф, когда нас проводили в пиршественный зал: «Ухо востро!»
Он был прав, конечно: сейчас, как никогда, требовалось сохранять бдительность. Не менее важным представлялось и то, что он счел возможным заговорить в присутствии Вистана. Дело было не в том, что я назвал Вистана рыцарем, и не в том, что они сражались бок о бок, но в сочетании этих обстоятельств с еще каким-то. Гильф хорошо разбирался в людях.
Я видел пиршественный зал Гиллинга в Утгарде. Пиршественный зал Арнтора по сравнению с ним казался маленьким, но был обставлен лучше: гостям короля предлагалось сидеть не на табуретах, а в креслах и на скамьях со спинками. Стены были увешаны щитами; на щитах заслуженных рыцарей геральдические фигуры изображались в цвете, на щитах менее заслуженных они обозначались только линией контура, а щиты рыцарей, никак себя не проявивших, оставались однотонными. Сам того не ведая, я последовал этому обычаю, когда выбрал себе однотонный зеленый щит.
Арнтор и Гейнор должны были сидеть за стоящим на возвышении столом, королева по правую руку от короля. Мне предстояло занять место по левую руку от Арнтора, как доверительно сообщил сопровождавший нас паж, и рядом с Морканой. Об этом свидетельствовало качество кресел: у Арнтора целиком позолоченное и украшенное драгоценными камнями; у Гейнор поменьше и поизящнее; а у принцессы позолоченное лишь в верхней части, хотя покрытое красивой резьбой и снабженное бархатной подушкой. Мне предназначалось кресло попроще, но ни в коем случае не убогое: большое, с искусно вырезанным изображением Никры на спинке. Вистана провели к столу пониже, но Гильф уселся подле моего кресла.
– О прибытии его величества возвестят трубы, – тихо проговорил паж. – Все должны стоять, покуда он не позволит сесть. Как только он сделает рукой вот такое движение, садитесь.
Я выразил сожаление, что он не сможет давать мне советы, пока я ем.
– Смогу. Каждого из сидящих за столом будет обслуживать свой паж. Я буду стоять за вами. Согните указательный палец крючком, коли захотите поговорить со мной. Я буду подавать вам блюда и выполнять ваши поручения в случае надобности.
Пока мы разговаривали, в зал входили остальные приглашенные, – думаю, в общей сложности собралось около сотни человек. Я спросил пажа, как мне следует вести себя.
