Глинглокский лев. (Трилогия) - Степной Аркадий (полные книги .TXT) 📗
Интересно задумано… — протянул герцог. — Но не слишком ли мудрено и сложно?
Таков Пес, — развел барон руками, — операция разработана лично им. Пес всегда начинает издалека, зато и внедряться ему удается настолько глубоко, что другим это просто не доступно. Он умеет не спешить, а его успехи говорят сами за себя.
Хорошо, — подытожил герцог, — положимся на Священника и пожелаем ему удачи.
Лондейл был довольно ровным городом. В нем были всего лишь две небольшие возвышенности. На одной из них стоял графский дворец, а вершину другой венчала старая высокая колокольня, сделанная целиком из дерева. Днем на ней всегда сидел наблюдатель, его задачей было бить в колокол в случае, если где-нибудь он заметит предательский дымок разгорающегося пожара. Ночью же башня пустовала, и это было на руку предателям.
Крепкий парень в форме пятого ополченческого нетерпеливо спросил:
— Ну что, готово?
Располневший старик, в котором без труда можно было опознать его давешнего собутыльника, недовольно проворчал в ответ:
Быстро только дерьмо хавают, чтобы вкуса не почувствовать. А хворост нужно разложить грамотно, дабы полыхнуло сразу и было видно издалека. Ясно тебе?
Нечего меня уму-разуму учить, — огрызнулся молодой. — Время скоро, а у тебя еще ни хрена не готово.
Почему не готово? — с легкой издевкой спросил старик. — Готово уже, все чин чином сделано, а время-то еще и не подошло.
Ну и ладно, — сменил гнев на милость повеселевший юноша. — Время, оно лишним не будет, главное — не опоздать. Давай пока наверх поднимемся, посмотрим, что в округе делается.
Да ну, что там делать? — отмахнулся старик. — Еще заметит кто. Давай лучше здесь спрячемся.
Ополченец неуверенно нахмурился. Старик порылся в складках своей одежды и выудил видавшую виды оловянную фляжку.
— А чтобы скучно не было, мы тут слегка пображничаем, — подначивал он ополченца, покачивая фляжкой.
Хмельное содержание фляжки весело булькнуло, и это решило дело.
Ну хорошо, давай посидим здесь, — сдался ополченец. Откручивая с фляжки крышку, он тем не менее не преминул заметить: — Вообще-то трактирщик предупреждал, чтобы до окончания сегодняшнего дела мы к выпивке не притрагивались. Говорил, что ежели ослушаемся, то будет худо.
Да ладно, — пренебрежительно фыркнул старик. — Это он для тех грозился, кому сегодня ворота штурмовать. А наше с тобой дело маленькое, подожжем башенку и деру. Затея нехитрая, такому делу пара капель не помеха. Впрочем, если ты не хочешь… — Он сделал вид, что собирается забрать фляжку.
Но-но! — воскликнул ополченец, отталкивая его руку. — Это я просто тебе напоминаю, вдруг ты чего подзабыл, а пара капель и впрямь делу не помеха.
Он приложился к фляжке, наполненной доверху дешевым вином, и, сделав несколько больших глотков, с удовлетворением выдохнул:
Эх, отрава, конечно, зато весьма к месту. А то что-то неспокойно мне, дед.
Да какой я тебе еще дед?! — огрызнулся старик, забирая у него фляжку и в свою очередь «причащаясь». — Мне еще жить да жить. У меня, может, жизнь только с сегодняшнего дня по настоящему-то и начнется.
— Ладно, ладно, не лайся, — успокаивающе сказал молодой, не желая ссориться.
Некоторое время на колокольне царила тишина, прерываемая лишь негромким бульканьем. Иногда ветер тревожил старый колокол наверху, и тот слегка покачивался, натужно скрипя при этом.
Первым не выдержал старик. Пересев ближе к ополченцу, он возбужденно зашептал:
Слышь, паря, у меня тут мысля появилась. Вот подожжем мы эту хреновину, на совесть подожжем, чтобы там, где надо, увидели. И считай, на этом наше с тобой дело сделано. На хрена нам потом к воротам-то ломиться?
Ну как это? — удивился ополченец. — Трактирщик же ясно сказал: как сделаете дело, так сразу же идите к южным воротам и присоединяйтесь к остальным.
Вот-вот, — ухмыльнулся старик. — А на воротах-то к этому времени будет ох как жарко. Стража спохватится да в копья ударит, и рыцари к тому же от графского дворца вмиг примчатся, а с той стороны эльфы навалятся. Такая буча начнется, что мама не горюй. А нам с тобой особенно стремно будет — либо стража с рыцарями нас завалит, либо эльфы по ошибке проткнут. Меж двух огней окажемся, паря. И я вот тебя еще раз спросить хочу: на хрена нам это с тобой надо? Давай лучше дело сделаем, подожжем здесь все да схоронимся. У меня недалеко местечко припасено, в жисть никто не найдет. А когда все утихнет, спокойно так вылезем и к первому же эльфийскому патрулю с чистой совестью. Дескать, так и так, мы ребята свои, отведите-ка нас в свою тайную полицию и найдите-ка поскорей трактирщика. После чего останется только получить заслуженную награду, и никакого тебе, к черту лысому, риска. Ладно я придумал?
Ну да, — хмыкнул молодой, — а трактирщик что, дурной, что ли? Он нас сразу за жабры возьмет и спросит, где были и почему к воротам не подошли, как велено было.
Да ладно, — отмахнулся старик, — что мы, соврать, что ли, не сможем? Придумаем всякого, еще и героями станем. Дескать, нелегко было башню жечь, охрана там подскочила либо еще чего. Мало ли чего там могло случиться.
Молодой задумался; мысль, высказанная стариком, и впрямь стала казаться ему весьма дельной. Но тут же он вспомнил о своей зазнобе и понял, что к тому времени, когда они со стариком вылезут из убежища, с «любовью» его будет уже покончено. В лучшем случае станет чьей-нибудь рабыней, в худшем — натешатся да прирежут, чтобы не возиться. Нет, такое развитие событий было ему не по душе.
Ишь чего удумал, — нахмурившись, накинулся он на старика. — Хочешь все по-своему переиначить? Трактирщика за дурака держишь? Он же раскусит эту твою уловку в два счета и без награды оставит не только тебя, но и меня в придачу. Нет уж, трактирщика обманывать опасно и хлопотно. Я в таком деле тебе не подмога. Лучше уж у ворот рисковать. А начнешь хвостом вилять, так я тебя… — Молодой зловеще взмахнул перед носом у опешившего старика боевым ножом.
Ты чего, чего? — попятился старик, выставив перед собой ладони. — Не хочешь, так и скажи. Чего ножом-то сразу махать? Я же предложил только…
А того, — расправил молодой плечи, — хочешь разбогатеть, так делай, что сказано. А то ни денег тебе не будет, ни новой жизни. Понял?
Понял, понял, — испуганно закивал старик.
Вот так-то. — Молодой собой даже загордился, вот он какой честный, оказывается, в отличие от своего подряхлевшего напарника. — А у ворот к тому же, — сказал он с важностью, — нам с тобой рисковать и в самом деле не обязательно. Спрячемся в сторонке да подождем, пока наша не одолеет. А после сразу к трактирщику и кинемся, у него даже мыслей никаких не возникнет.
И то дело, — заискивающе улыбнулся старик, поняв, что взбучки не будет.
Солдаты вели себя почти беспечно. Охранять южные ворота изнутри казалось им делом нетрудным и ленивым. Большинство бойцов расстегнули завязки на броне, сняли с головы опостылевшие шлемы и сложили свои копья шалашиком, оставив при себе лишь кинжалы да топоры. Мирно потрескивал разложенный ими костер, над которым весело булькала в котелке уха. В полк, охранявший южную сторону, набирали в основном рыбаков, и поймать прямо с городской стены рыбку на ужин не было для них чем-то невозможным.
Ополченцы — большей частью молодые, безусые ребята — лениво переговаривались и были похожи на вялых и сонных осенних мух. Некоторые из них тайком дремали, делая вид, что несут службу. Сержант куда-то отлучился, а капралы азартно резались в кости, не обращая на царившее вокруг разгильдяйство особого внимания.
Эх, сейчас бы ударить, и получилось бы здорово, — шепотом сокрушался Тумо, наблюдая за ополченцами. — Даже пикнуть бы не успели, мы их сразу тепленькими и прихватили бы.
Ага, — едва слышно усмехнулся Шустрик, — а потом пришлось бы не меньше часа удерживать ворота. Харкая кровью и отбиваясь против целого полка…
Цыц! — одернул их Священник, окончательно сбросив маску удалого трактирщика. — Не хрена тут болтать, действуем по плану. Сначала сигнал, потом еще немного обождем, а как услышим, что лучники за стеной зашумели, так наше время и подойдет. И никакого геройства. Откроем ворота, впустим лучников и отойдем в сторонку. Нечего им мешать, пусть сами рубятся, если уж им так охота.
