Естественно, магия (СИ) - Искварин Валентин Валерьевич (книги бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Да, госпожа Хранительница, маги безответственны. Их надо ограничивать. Той же блокировкой, кстати. Но дело не только в этом. Немало найдётся охотников злоупотребить магией, использовать волшебника в корыстных целях. Магия — оружие редкое, а потому даже предположить, что его кто-то пустил в ход — путь в психушку. Так что, стоит склонить мага к сотрудничеству, и жизнь чудесным образом преобразится. Причём, навряд ли потребуется боевое чародейство: куда выгодней управлять людьми, или заставить мага что-нибудь спрятать, или найти, украсть, устроить тихую и тонкую диверсию конкурентам…
Гадко это! Человек предприимчивый и неразборчивый в средствах с лёгкостью пустит прекрасную мечту о волшебстве псу под хвост! Так что сидеть тихо до завершения учёбы, не привлекать внимания — в интересах самого ученика. И в блокировке появляется дополнительный смысл. Когда ученик подрастёт, сможет сопротивляться возможному шантажу, например, — тогда уж и освобождать.
Кстати, а многие ли доучившиеся сохраняют «режим секретности»? Неужели за несколько дней или недель учителям удаётся настолько прочно привить взрослому человеку чувство ответственности, чтобы не опасаться его выходок? Им, магам-педагогам, конечно, виднее: ему-то никогда не приходилось решать таких непростых воспитательных проблем. Или есть узда изощрённей и крепче, чем грубая блокировка? Или Лира знает, что к концу обучения пройдёт зуд в кончиках пальцев, магия утратит свою новизну и привлекательность?
Есть только один способ выяснить, как говорится…
6. Стрела Зенона
Память больше не впрыгивала в голову, как суслик в нору: грызун гранита науки пристально исследовал знакомый пейзаж.
— Здравствуй, ученик!
— И вам поздорову, сударыня!
В голове раздался смех, и скороговоркой вчитались слова:
«Привет, Виктор! Ты исключительно забавный. Откуда ты набрался старословия?»
«Из разных краёв да не из самых учёных книг, хозяюшка. — Раз уж её забавляет лёгкость в разговоре, можно и пошалить. — Кстати, как к тебе обращаться?»
«Ты меня называл красавицей», — пококетничала Хранительница.
«Что-то не припомню…» — Опять шуточки со временами или провалы в памяти? Но теперь-то всё помнится исключительно точно и полно, так что остаётся только подглядывание в будущее.
«Ага. Вижу, печать тебе уже не нужна».
Рука зачесалась, но под волшебную робу не заглянуть, не проверить, пропал ли рисунок на запястье.
— Хорошо, что ты так бодр, — сообщила Лира. — Сегодня тебе предстоит сделать заклинание щита и…
— А страничку!?.
— В конце урока, — ответила довольная, как сытый крокодил, наставница. — Сейчас это знание будет тебя отвлекать.
Ну вот, подвесили морковку перед носом. Можно бы возразить, что с хоть какой-то теорией проще станет творить заклинания. Но что-то подсказывало: старая волшебница станет жадничать, а настойчивые уговоры — пресекать. Всё же он не хозяин здесь, а всего лишь ученик.
— Я вас прервал, извините…
— Постарайся больше не прерывать. — Это следовало понимать как шутку? Не было в ней пафосной менторской надменности. — …И наложение печати мага. Это простейшие начальные заклинания, и мы полагаем, ты готов к их… созданию.
«Мы» означает Лиру и Красавицу?
«Нет, друг мой. Я тут ни при чём: я — не полагаю».
«А тогда кто ещё в этом… «университете таинств»?»
«Хм, сейчас — не знаю. — Безразлично и беззаботно так ответила! — Разве это важно? А! Тебе хочется знать, сколько магов да как они живут. Могу дать только бесполезный ответ: Лира не одна».
Пожалуй, да. Сейчас от этого знания ни тепло, ни холодно. Как и от наставлений Лиры, кстати. Всё-таки что за обучение такое: сделай то-то, как хочешь; а вот теперь ты созрел — падай туда придётся?
Впрочем, даже если старая волшебница его не учит в обычном смысле, то указывает путь саморазвития, подталкивает к действию. Отчасти даже вселяет уверенность. По крайней мере, ей так кажется. Немного похоже на научное руководство. Только научный руководитель появляется даже не на первом курсе. А тут — с первого урока такой продвинутый подход, как если бы ученик уже был готов и многое знал о предмете изучения. Не очень-то логично.
Хотя, «разве это важно»? Застопорится обучение — будет повод что-то менять.
— Ну-с, с чего начать?
— С печати, пожалуй, — голос наставницы потеплел. Видно, Виктор много времени уделил размышлениям, и вот — обрадовал однозначной готовностью к работе. — Нужно нанести на доску надпись, рисунок — не важно, что. Вот материал.
Туман у ног разбежался, открыв плоский кусок струганной сосны и пиалу с зеленовато-бурым порошком. Бронза, кажется. Можно и пальцами втереть металлическую пыль, получив что-нибудь грубое, варварское.
Нет уж! Он же — маг! Здесь, в этом гроте, нет ограничений — можно творить, ничего не боясь, любуясь красотой созданного, наслаждаясь применением своих способностей. В первом заклинании не было ничего эстетичного, лишь простой этюд разрушения.
Виктор снова подумал: взаправду ли это? Что он делает, как это получается? Манипуляции чем-то, сути чего не понимает, отчего — при несвоевременном применении — может до боли перехватить дыхание. И это только самая малость, самое начало. Плюс первые шаги в технике безопасности. Но…
Хочется быть особенным! Кто ж станет возражать против такого? Пусть будет ответственность, пусть — ограничения! Они лишь добавление к другим ограничениям, которых полна обычная жизнь. Но вознаграждение за них — целый новый прекрасный мир!
И молодой маг не будет одинок. Телепатка сказала, что не только Лира, но и ещё какие-то волшебники что-то решают в его судьбе. И они уже как-то приспособились жить в мире, который не замечает магии, среди тех, кому знать о ней не положено. Значит, нужно учиться, становиться в ряд с этими могущественными людьми, существами, тем более что они его позвали.
В голове раздался смешок.
«А что ты сделаешь, если путь совершенства откроется в бесконечность?»
«Пойду, — ответил Виктор. И «чтобы не показаться невежливым» добавил: — Наверное…»
«Я знаю нескольких человек, которые не пошли, а побежали. Они перестали бояться чего-либо. Дорожить чем-либо. И вынуждены были остановиться, только вися над пропастью».
«Так и висят? Левитируют?»
Вдруг действительно однажды встанет та же проблема: радостно нестись вперёд или красться, озираясь и следя за тем, чтобы земля оставалась прямо под ногами, а не в туманной дали. Хотя об этом говорить рано. Но можно подумать…
«Мы стали мостами», — дохнула пустота.
Мы? С ней всё понятно: жизнь во гробе — самый тот вис над пропастью. Если только гроб — не иллюзия.
«В нём моё тело, Виктор. И — да, я не одна стала мостом».
— Виктор, ты в затруднении? Если я могу чем-то помочь… — добавила Лира, по видимости, и не собираясь помогать.
— Ах, да…
«А ты — можешь?»
«Тебе лишь нужно спокойно и вдумчиво создавать формы», — подкормила его уверенность Хранительница.
Ну, коли так, идея уже есть. Виктор представил, что из руки в руку протянулась трубка. Один конец удлинился и опустился в чашу. Другой стал тонок, тоньше мизинца, и потянулся к доске.
Самой трубки он не увидел, лишь потянувшиеся струйкой бронзовые пылинки показали, что первая часть замысла удалась. Теперь частицам бронзы положено ускоряться на выходе канала, чтобы металл с размаху впечатывался в доску. Остаётся только плавно изменять направление. Вот такой струйный, кажется, магический принтер.
— Интересно!
Что интересного? Виктор завершил подпись — двадцать на тридцать сантиметров, сбросил и растворил в пространстве трубку. Что-то не так, что непривычно? Этот способ показался самым простым и, кстати, основанным на «пройденном материале». Чего же ждала антинаучная руководительница?
— Лира, а как вы делаете надписи?
