Дракон Фаунил - Худ Дэниел (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt) 📗
Как бы там ни было, Лайам решил, что на этот раз надо идти. Леди Неквер ждала его во второй половине дня, так что у него оставалось целое утро, чтобы поговорить с Виеску и, возможно, с кем‑то еще.
Лайам улегся в постель, и перед его мысленным взором закружился хоровод лиц.
Кессиан, матушка Джеф, леди Неквер и ее странный супруг, госпожа Доркас, бедняга Тарквин, Фануил… Он провел в Саузварке четыре длинных и скучных месяца, и, собственно говоря, купание в бухте Тарквина было его единственным развлечением. И вот внезапно все разом переменилось: в одни сутки он умудрился напиться на званом вечере, получить приглашение в гости от знатной дамы, взяться за расследование убийства и потерять часть души.
Не многовато ли всего этого для одного человека, особенно после четырех месяцев спячки? Его словно втягивал в себя водоворот событий, который только набирал силу. И за всем этим маячил крохотный дракончик с желтыми, как у кошки, глазами и мыслями, гладкими и холодными, словно морская галька.
Заснул Лайам не скоро.
4
Проснулся он вскоре после восхода солнца. В окно уже врывался утренний гомон. Казалось, что все самые горластые погонщики, самые несмазанные телеги и самые несмолкающие волы собрались под окном гостиницы госпожи Доркас с единственной целью – разбудить самого ученого ее постояльца. Кроме того, где‑то затеяли игру дети, и их звонкий галдеж окончательно стряхнул с Лайама остатки сна.
Ворча, Лайам поднялся с тюфяка и последними каплями влаги, сохранившимися на дне ведра, кое‑как умудрился промыть глаза. Он пошарил по столу, отыскал свечу и зажег.
В мансарде было довольно темно: за ее единственным окошком небо затянули тяжелые, грузные тучи.
– Дождь… – пробурчал Лайам, чувствуя себя совершенно несчастным. – А я так мечтал закатиться на загородный пикничок.
Собственная шутка вызвала у него легкую улыбку. Лайам подхватил ведро и двинулся вниз по лестнице, сначала медленно, потом перепрыгивая через ступеньки. Где‑то между третьим и вторым этажами он уже начал насвистывать.
Хозяйка дома еще не встала – Лайам знал, что она в такую рань не встает, – но над огромным кухонным очагом уже висел чайник. Когда Лайам, насвистывая моряцкую песенку, вошел в кухню, худая, невзрачная девушка – единственная служанка госпожи Доркас – застыла как вкопанная и глаза ее полезли на лоб. Тут до Лайама дошло, что он забыл накинуть тунику.
Лайам перестал свистеть и, плотоядно глядя на девушку, щелкнул зубами. Та молча повернулась и опрометью кинулась в соседнюю комнату.
«Интересно, что бы сказала леди Неквер, если бы я предстал перед ней без рубашки?»
Ухмылка Лайама сделалась еще плотояднее, если бы несчастная служанка увидела его сейчас, она бы наверняка грохнулась в обморок. Лайам снял чайник с крюка и налил в ведро горячей воды.
Вернувшись в мансарду, Лайам тщательно вымылся, а пока обсыхал, соскреб пемзой щетину со щек и с подбородка, морщась и вскрикивая. Ему припомнились шутки Тарквина по поводу отсутствия у него бороды, а также недавние подначки матушки Джеф и эдила.
– Пусть застрелятся, – проворчал он и снова раздвинул губы в волчьей ухмылке. Ему это нравилось. Облачившись в свой лучший наряд – зеленую как молодая листва, отороченную белым кантом тунику и брюки салатного цвета, – Лайам почувствовал себя повелителем мира.
Вот только обувь… Лайам с сомнением оглядел свои сапоги и покачал головой.
«Нет, для чистки обуви я еще не созрел. Пожалуй, сойдет и так».
Его вчерашнее похмелье наконец‑то развеялось, а шишка на затылке заметно уменьшилась. А еще его ждали дела. До сих пор его в Саузварке ничто не заботило, кроме книги, которую он хотел написать, а она упорно не шла. Теперь же он, можно сказать, оказался в самом центре событий. Лайам пока что понятия не имел, куда все это его заведет. Но просыпаться и знать, что тебя ожидают дела, – прекрасно!
Это нехитрое умозаключение наполнило Лайама предчувствием чего‑то чудесного. Он подпоясался и полез в сундук за деньгами. Укладывая в кошелек монеты, он заметил на дне сундука небольшой боевой нож в простых ножнах и после секундного колебания прихватил и его. Сыск – вещь нешуточная, и оружие может прийтись кстати.
Лайам закрыл и запер сундук, а нож повесил на пояс. Он положил руку на рукоять, снова изобразил на лице волчью ухмылку, рассмеялся и двинулся вниз по лестнице.
На этот раз служанка не стала прятаться от него. Видимо, одетый мужчина не внушал этой дурочке опасений. Лайам, внутренне улыбаясь, но очень учтиво поинтересовался, не знает ли она, где находится аптека господина Виеску.
Служанка не знала, но робко предположила, что она может находиться в Норсфилде или в Аурик‑парке – там проживал ремесленный люд. Лайам кротко улыбнулся и вежливо поблагодарил замурзанную дуреху. Но стоило ему шагнуть за порог, как его улыбка вновь превратилась в волчью ухмылку. Всю дорогу до конюшни, где содержался Даймонд, Лайам посмеивался про себя.
Парнишки, которого он посылал вчера с поручением, уже не было, но другой мальчишка – он казался родным братом вчерашнего – явно горел желанием оказать господину услугу.
– Сходи к леди Неквер и передай, что я охотно ее навещу в назначенное мне время, – сказал Лайам. Мальчишка тут же пустился бежать. – Эй, малый! – крикнул Лайам. – Поручение может и подождать – выведи для начала мою лошадку!
Пристыженный паренек вывел коня, и Лайам, вскочив в седло, направил Даймонда к городским воротам.
Жирные, сланцево‑серые тучи напоминали о приближающейся зиме, хотя ветер с моря дул не очень холодный. Лайам вспомнил прошлую зиму. Он провел ее в краю, где солнце греет круглый год и где даже дожди не приносят прохлады. Сейчас же он ехал мимо пастбищ с серой, жухлой травой, мимо сжатых полей, притихших в ожидании холодов, и улыбался. Давненько ему не случалось зимовать в Таралоне!
Фануила он нашел там же, где и оставил, – на столе пустынного кабинета. В доме было тепло, хотя – Лайам лишь сейчас это заметил – в жилье Тарквина не имелось ни одного камина. А это значило, что магия Тарквина продолжала работать, невзирая на кончину старого чародея. Лайам и не знал, что такое бывает.
«Бывает, если магия заклинания равна могуществу мастера».
Дракончик невозмутимо смотрел на Лайама, и того вновь поразило несоответствие между игрушечными чертами сидящего перед ним существа и тяжеловесностью посылаемых им мыслей.
– Так рано, а ты не спишь, – сказал Лайам, чтобы что‑то сказать.
«Мне нужно мало сна. Ты дашь мне еду?»
– Сырое мясо? С вашего позволения, маленький господин, – сказал Лайам, низко кланяясь дракончику. В желтых глазах Фануила мелькнуло нечто похожее на любопытство, и Лайам поспешил на кухню, старательно представляя себе кусок сырой вырезки.
Пока Фануил вгрызался в мясо, Лайам прошелся по комнате, разглядывая диковины, поражающие его воображение.
– Что это за странные штуки в банках?
Сосуд, который Лайам разглядывал в данный момент, заключал в себе нечто, напоминающее законсервированную голову собаки. Лайам пожал плечами и двинулся дальше, не дожидаясь ответа.
«Ты сегодня очень веселый».
– Ну, мой маленький господин, раз уж ты можешь читать мои мысли, то наверняка знаешь, чем вызвано это веселье.
«Да. Ты полностью увлечен. Тебе не терпится приступить к делу. Я знал, что так будет».
– Да ну?
Слова дракончика слегка пригасили веселость Лайама, и он остановился у стола с крохотным макетом Саузварка.
«Тот, кто носит удачу с собой, всегда рад случаю проверить, не потерял ли он ее».
Лайам расхохотался:
– Верно! Я похож на человека, который возвращается с рынка и похлопывает по кошельку, чтобы проверить, по‑прежнему ли на месте его золотишко. Но удача – не золото в кошельке. Ее наличие выясняется в предприятиях, сопряженных с немалым риском.
