Книга 1. Цепные псы одинаковы - Олненн Иней (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
Ингерд вперед качнулся:
— А не рассказали птицы, кому за ту беду ответить надо?
— Про то не слышал я.
Ян поглядел на него и решил, что пора разговор в сторону уводить.
— Дозволь спросить тебя, янгар, — говорит, — не осерчаешь ли ты за мой вопрос?
— Спрашивай, — отвечает ему Крийстен Брандив.
— Отчего брата твоего младшего зовут Одиноким Охотником? Отчего он в стае не летает?.. Коли не по нраву тебе вопрос мой, ничего не говори.
Крийстен Брандив поглядел туда, где спал, на шкурах разметавшись, брат его младший. Думал Ян, что не ответит янгар, потому как много историй странных довелось ему слышать про Аарела, и в некоторые верилось, но Крийстен Брандив ответил:
— Не кровный брат он мне. Найденыш. И мне, равно как и вам, неведомо, почему ему любо в одиночку летать. Сам не говорит, а я не пытаю. Да и не очень-то его разговоришь! — неожиданно улыбнулся янгар. И тут же сказал серьезно: — Никого нет в нашем племени на него похожего, он — Орел, а мы в сравнении с ним птенцы, что едва летать начали.
Ян головой покачал в изумлении. Уж если Высокий Янгар Крийстен Брандив говорит, что не сравниться ему с Одиноким Охотником, то кто же тогда на самом деле Одинокий Охотник?..
Так и провели они ночь за разговором. Ян все ждал, когда янгар про их дорогу спросит, а потом понял: знает Крийстен Брандив, куда и зачем они идут, потому и не выведывает ничего. Но благодаря тому, что знались между собой Орлы да Соколы, соседями были, часто воевали бок о бок, пошли Ян да Ингерд по Орлиной земле беспрепятственно. На прощание предупредил их Крийстен Брандив:
— Поосторожнее в этих лесах, со вчерашнего дня тут бродит отряд Боргвов, не попадитесь либо им, либо тем, кто охотится за ними.
Ян уже не рад был, что вообще в эту затею ввязался. Дома каждый клинок на счету, а тут за просто так погибнуть можно. А за просто так он погибать не хотел.
— Ян, послушай-ка меня, — сказал Ингерд, видя, как нерадостные мысли терзают Сокола, — вернись на Стечву. К чему тебе все это?
Но Ян покачал головой.
— Ты не дойдешь без меня. Ты не знаешь дороги, для любого ты здесь чужой, а люди лихие, имени спрашивать не станут, сразу подрежут. Нет, один ты не дойдешь.
Ингерд понимал его правоту. Без Яна первый же дозор Орлов изрешетил бы его стрелами, и поминай как звали. Но беспокойство Яна стало и его беспокойством.
А путь был все так же долог и так же опасен. Чтобы не повстречаться с Боргвами, приходилось постоянно быть начеку. Ведь Куницы по лесу-то в одиночку пробираются, но по сигналу условному в миг стаей собираются, не устоишь перед стаей-то. Ян попадал в такие переделки и каждый раз еле ноги уносил.
— Последнее время они так и наседают с того берега Келмени. Места им мало, что ли? — говорил Ян. — Лисы уже не знают, куда от них деваться.
По ночам было холодно и росно, а они даже костер не могли развести. Ели сухой хлеб, запивали вином, спали на земле. А лес все не кончался, и, продираясь сквозь бурелом, Ингерд признавал правоту Яна: без него он и впрямь заблудился бы. Но все меньше думал Черный Волк о благодарности и все больше о мести своей, ибо мучила она его, как свежая рана, болела, и ничто не могло успокоить эту боль. Иной раз Ян слышал, как он во сне скрежещет зубами, и холодел.
И все же как ни хоронились они от чужих глаз, а в беду все равно угодили.
Идут они, значит, по широкой прогалине, молодые деревца только-только проросли сквозь пепел, тихо так идут, по сторонам смотрят, под ноги — нет. И вдруг Ян как ухнется куда-то вниз да с треском и шумом великим. Ингерд к земле припал, думал, напали на них, а кто — непонятно. Слышит, Ян зовет его. Подполз Ингерд к краю, вниз глянул — яма глубокая, земля свежая, стало быть, недавно выкопана, а на дне Ян лежит, встать не может, зашибся.
— Погоди, — сказал ему Ингерд.
А сам березку молодую срезал, в яму опустил.
— Держись, — говорит, — вытащу.
Ян за ветку уцепился, Ингерд потащил его наверх, да вдруг сзади его кто-то по спине хватил. От неожиданности Ингерд ветку выпустил, Ян обратно в яму скатился. Выпрямился Волк разгневанный, а перед ним трое лучников стоят, тетивы натянули, и еще один — с мечом. Ингерд сперва решил, что это Боргвы, те самые, которых Орлы выслеживали, а потом видит, из-под ксаров кудри у них рыжие пробиваются, а тот, что с мечом, еще и хвост лисий к рукаву прицепил.
Стоят они так, друг друга разглядывают. Потом тот, что с мечом, говорит уверенно:
— Да ты не Боргв, как я погляжу.
А лучники тетиву не ослабляют.
— Какого ты племени? — спрашивает рыжий. — По кармаку вижу, что Сокол, но на Сокола ты похож, как я — на лебедя.
Тут Ян из ямы голос подает:
— Он Сокол, Скантир, и только попробуй тронь его.
Ингерд молчит, ждет, что дальше будет. Рыжий к краю ямы подошел, нагнулся и спрашивает:
— Неужто Ян Серебряк?
— Он самый, — отвечает Ян сердито. — Яму-то, небось, ты вырыл?
— Я, — не стал отрицать рыжий. — Боргвов караулил. Ты-то как туда попал?
— Известно как. Шел, шел и провалился.
— А это кто с тобой? Только не ври, что он Сокол. Это он тебя туда спровадил? Если хочешь, я его убью.
— Я тебе убью! — прошипел Ян. — Он — Волк, но из моего племени, ты с другого бока на кармак-то посмотри! Но сначала помоги мне отсюда выбраться.
Рыжий опустил в яму березку, ту, что Ингерд срубил, и поднял Яна наверх.
— Ты что же это, Лис, своих от Боргвов отличить не можешь? — накинулся на него Ян. — Ты для кого яму вырыл?
— А ты не броди там, где тебе бродить не положено! — защищался рыжий. — Или Келмень со Стечвой перепутал? Каким ветром тебя сюда занесло?
— Мы к Згавахе идем, — сказал Ингерд, понимая, что таиться смысла нет.
Рыжие брови изумленно поползли вверх.
— Да на что она вам? Или жить расхотелось?
Ингерд в сторону отошел, на землю сел, почуял, что уморился за день. Он еще не знал, что судьба свела его с неугомонным Оярликом Скантиром из рода Лис, он был рыжий, как лис, и такой же хитрый. Туархи и Боргвы давно охотились за его огненной головой, а он охотился за ними. Оярлик был окраинным дозорным, лучше него никто лес не знал, и был он сыном брата Овьяра Скантира, Высокого Янгара Лис.
— Наша стоянка здесь рядом, — сказал он. — Хороших постелей не обещаю, но ужин будет вполне сносный.
Кто же станет отказываться? Да никто, а уж тем более не тот, кто последние три дня ел только хлеб да коренья.
Пока шли до стоянки, завечерелось, потянуло холодком, первые звездочки замигали на небе.
— Далеко ли? — спросил Ян рыжего.
После того, как в яму сверзился, у него руки-ноги побаливали.
— Близко уже, — ответил тот. — Вон за тем холмом.
А Ингерд вдруг остановился, как вкопанный, воздух с шумом в себя втянул, и глаза его заблестели по-волчьи.
— Чую кровь, — сказал он. — Много крови.
Оярлик и Ян переглянулись и взялись за мечи, лучники на тетиву положили каленые стрелы. Бесшумной звериной походкой обошли они холм, и побелел Оярлик, увидев картину, что взорам их открылась.
Все его бойцы лежали на земле вповалку, все они были мертвы, еще дымились свежие раны, и красная была под ними трава.
Страшно зарычал Оярлик, бросился к одному, к другому и тщетно звал их по менам и поднимал их головы.
Ингерд и Ян оглядели поле боя и не нашли ни одного чужого тела, ни одного чужого клинка, ни одной чужой стрелы. Лисы сражались яростно и жестоко, но они сражались друг с другом.
— Это были лучшие мои бойцы, — с отчаянием Оярлик глядел вокруг себя и не верил тому, что видел. — Как такое… как такое может быть?.. Как может брат поднять меч на брата?..
Никто не мог ответить ему. Молчали лучники-Лисы, скорбя о погибших товарищах, молчал Ян, обеими руками опершись на меч, и думал о новом неведомом враге, что разжигал вражду между сородичами. Молчал Ингерд, глядя на изрубленные тела, ворошил в душе воспоминания, и сердце его каменело.
