Конан. Пришествие варвара (сборник) - Говард Роберт Ирвин (серии книг читать бесплатно txt) 📗
Постоянные преследования заставляли приверженцев Асуры все искуснее укрывать свои храмы и налагать покров тайны на отправлявшиеся в них службы. В свою очередь, такая таинственность порождала еще более чудовищные подозрения и невероятные россказни.
Конан, однако, отличался религиозной терпимостью, присущей варварам. Он покончил с гонениями и запретил своим подданным преследовать приверженцев Асуры – ведь все обвинения против них зиждились на весьма шатких доказательствах, ничем не подтвержденных сплетнях и слухах. «Если они – злые волшебники, почему позволяют вам себя обижать? – говорил Конан. – А если нет, так и трогать их не за что. Да пусть на здоровье веруют в таких богов, какие им нравятся!»
Хадрат почтительно пригласил короля сесть. Конан опустился в кресло, отделанное слоновой костью, и жестом указал Альбионе на второе такое же. Но она предпочла золоченую скамеечку у его ног и тесно прижалась к его колену: только рядом с ним она чувствовала себя в безопасности. Она была правоверной митраиткой и с самого детства наслушалась всяческих ужасов о кровавых жертвах нечеловеческим богам в сумраке таинственных храмов. Юная графиня до смерти боялась поклоняющихся Асуре.
Хадрат остался стоять перед ними, склонив непокрытую голову:
– Приказывай, государь!
– Для начала – еды, – проворчал Конан.
Жрец ударил серебряным жезлом в золотой гонг.
Мелодичный звон еще метался меж мраморных стен, когда из-за портьер появились четверо в капюшонах и внесли приличных размеров серебряный столик, уставленный хрустальными сосудами и блюдами, над которыми курился ароматный пар. С поклоном поставили они столик перед королем. Конан вытер руки узорчатым полотенцем и с нескрываемым удовольствием причмокнул губами.
– Остерегись, государь! – шепнула ему Альбиона. – Говорят, они едят человечину…
– Ставлю свое королевство, это всего лишь жареная говядина, и не более, – ответил Конан. – Ешь, девочка! Небось изголодалась на тюремной похлебке!
Альбиона вняла его совету, а пуще того – живому примеру человека, чье слово было для нее непреложным законом. Она принялась есть – очень изящно и с очень большим аппетитом. Сидевший рядом с ней король Аквилонии рвал мясо зубами и большими глотками пил вино так, как будто ел последний раз несколько дней назад, а не минувшим вечером.
– Ваши жрецы, Хадрат, проницательны и умны, – сказал он с набитым ртом, держа в руках кость. – Буду рад, если вы поможете мне отвоевать королевство.
Но Хадрат покачал головой, и кость с грохотом обрушилась на стол.
– Кром и демоны! Да что за напасть такая сразила мужей Аквилонии? Сначала Сервий, а теперь еще ты! Неужели вы только и можете мотать своими пустыми башками, когда я рассуждаю о том, как бы дать под зад коленом этим скотам?
Хадрат вздохнул и медленно выговорил:
– Горькими будут мои слова, государь. Я и рад был бы произнести нечто иное, но, увы, со свободой Аквилонии покончено навсегда. Более того – свобода всего нашего мира, похоже, доживает свой век. Эпоха сменяет эпоху; история открывает страницу рабства и ужаса. Так бывало и в прежние времена…
– О чем ты? – невольно понизив голос, спросил король.
Хадрат сел и опустил локти на колени, глядя в пол.
– О том, что против тебя сговорились не только мятежная знать Аквилонии и немедийские завоеватели, – сказал он. – Здесь замешано волшебство – жуткая черная магия, пришедшая в сегодняшний день из далеких и зловещих времен. Страшная тень восстала из глубин прошлого, и нет никого, кто был бы способен ей противостоять…
– О чем ты? – повторил Конан.
– О Ксальтотуне из Ахерона, что умер три тысячи лет назад, а теперь вновь разгуливает по земле.
Конан долго молчал. Некий образ всплыл в его сознании – спокойное, нечеловечески прекрасное лицо, обрамленное темной бородой и густыми волнистыми волосами. Жутковатое ощущение – где я видел его раньше?.. – вновь накатило на короля. Ахерон! Память смутно откликнулась на слово, рождая неясные обрывки воспоминаний.
– Ахерон, – пробормотал он. – Ксальтотун из Ахерона! А ты не спятил, жрец? Ахерон – это миф, которому я не знаю сколько веков! Никто не ведает, существовал ли он когда-либо вообще…
– Он существовал, – ответил Хадрат. – Империя черных магов, погрязших в таком зле, какого нам теперь и не представить. Ее разрушили хайборийские племена, пришедшие с запада. Волшебники Ахерона занимались гнусной некромантией и самой низменной тавматургией, которой обучили их демоны. И величайшим из чародеев проклятого королевства был Ксальтотун из Пифона.
– Ну и как же все-таки удалось его свергнуть? – спросил Конан скептически.
– Он ревностно хранил и берег источник космической мощи. Но его выкрали и обратили против него же. А теперь он ему возвращен, и чародей снова непобедим.
Альбиона куталась в черный плащ палача и смотрела то на жреца, то на короля, не вполне понимая их беседу. Конан сердито тряхнул головой и проворчал:
– Болтовня. Если Ксальтотун пролежал мертвым три тысячи лет, каким образом он… Какой-нибудь негодяй присвоил его имя, и только!
Хадрат наклонился к столику из слоновой кости и раскрыл стоящую на нем маленькую золотую шкатулку. Кругляш тускло блеснул в руке жреца, и он протянул Конану крупную золотую монету очень древней чеканки.
– Ты видел Ксальтотуна в лицо? Вот, взгляни. Ее отчеканили в Ахероне незадолго до его падения. Черное царство было так насыщено колдовством, что магическая сила присуща даже монете.
Конан взял золотой кружок и хмуро уставился на него. За годы грабежей через руки Конана прошло немало всевозможных монет, он неплохо в них разбирался. Края были сношены до тонкости, надписи истерты, их стало почти невозможно прочесть. Но изображение, оттиснутое на одной стороне, было, как прежде, ясным и четким. И Конан, вглядевшись, с шипением втянул в себя воздух, на него вдруг повеяло ледяным холодом, от которого поднялся дыбом каждый волосок. С монеты смотрело бородатое, непроницаемое, нечеловечески прекрасное мужское лицо.
– Клянусь Кромом, это он! – пробормотал Конан.
Теперь он понимал, почему черты Ксальтотуна с самого начала показались ему так странно знакомыми. Когда-то давно в далекой стране он уже разглядывал такую монету.
– Совпадение! – проворчал он, передернув плечами. – Совпадение – или у того, кто присвоил себе имя забытого чернокнижника, хватило ума подделать и внешность…
Но голос короля не звучал убежденно. Вид монеты потряс его до глубины души. Привычный, реальный мир рушился у него под ногами, падая в бездну колдовства и иллюзий. Чародея он еще мог понять, но такая бесовщина попросту не лезла в сознание!
– У нас нет сомнений, это действительно Ксальтотун из Пифона, – сказал Хадрат. – Это он с помощью заклинаний подчинил себе духов земной стихии и обрушил скалы при Валкие. И он же незадолго до рассвета подослал в твой шатер порождение тьмы.
Конан сдвинул брови:
– Откуда ты знаешь?
– Последователи Асуры владеют тайными способами получать нужные сведения… впрочем, не важно. Важно иное: понимаешь ли ты, что вотще пожертвуешь своими подданными, безуспешно пытаясь вернуть себе корону?
Конан подпер кулаком подбородок, невесело глядя в пространство. Альбиона смотрела на него с беспокойством, силясь постичь загадку, с которой столкнулся ее король.
– А нет ли в мире, – спросил он наконец, – чародея, способного потягаться в магии с Ксальтотуном?
Хадрат покачал головой:
– Если бы такой был, мы, асуриты, наверняка знали бы о нем. Люди называют наш культ пережитком древнего стигийского змеепоклонства. Это ложь: наши предки пришли из Вендии, что лежит за морем Вилайет и голубыми горами Химелии. Мы – сыны Востока, а не Юга и осведомлены обо всех магах Востока, которые много сильнее чернокнижников Запада. Но перед черной мощью Ксальтотуна любой из них – соломинка на ветру.
– Но ведь когда-то его победили! – настаивал Конан.
– Да, – кивнул Хадрат. – Но уж теперь-то он позаботится, чтобы источник космической силы не был снова похищен.
