Путь отречения. Том 1. Последняя битва (СИ) - Шевцова Анастасия (лучшие бесплатные книги txt) 📗

— Мне кажется или вы игнорируете меня? — Слегка натянув поводья, он пустил лошадь тише. Их беседу не следовало слышать посторонним: унижение тоже имело разумные границы.

— Вам не кажется… Карл, — холодно ответила Дарита. — Но вы заблуждаетесь, считая, что смогли ввести меня в заблуждение. Я вижу вас насквозь. — Привстав в седле, она оглянулась на горы, а затем, метнув на него полубезумный взгляд, прошипела: — Предатель и убийца!

— Это я уже слышал, Дэру, — с усмешкой ответил он, примеряя привычную роль. — Не могу с вами не согласиться: вещи нужно именовать теми именами, которые они заслуживают. Однако вам вряд ли станет легче от осознания пороков того, кому вы отныне принадлежите.

Задохнувшись от гнева, княгиня мотнула головой.

— Вы чудовище! — взяв себя в руки, с чувством произнесла она. — Даже звери не предают себе подобных!

Засмеявшись, Карл откинул упавшие на лоб волосы и, взглянув на небо, мысленно подсчитал, сколько еще осталось до захода солнца.

— Странно это слышать от вас, Дари, — наигранно расстроился он. — Как я вижу, жизнь не особо вас тяготит, даже несмотря на то, что вы живете благодаря смерти родной сестры. О благородной Дариме я, так и быть, промолчу: чувства невесты положено беречь.

— Что вы имеете в виду? — насторожилась она, легко проглотив наживку.

Ощутив, что князь отвлекся, успокоенный их бессмысленной болтовней, Карл взял левее и, наклонившись в сторону, прошептал:

— А вы подумайте, Дари! Ваша мать прекрасно поняла, с какой целью князь прислал вас к ней. Неужели вы могли подумать, что Миэль, которому подвластны мысли каждого, при желании не узнает, что она сделала? Ему нужен был только предлог. Теперь он его получил. Вам не будут рады в Княжестве — у вас здесь нет и не будет будущего.

— А как же…

Поднеся палец к губам, Карл заставил ее замолчать. Наученная матерью, Дарита осеклась и опустила голову.

— Вы ведете какую-то странную игру, — спустя мгновенье заметила она. — Я вам не верю и, надеюсь, Князь со временем разберется, что вы за человек.

— Несомненно, — с улыбкой согласился он. — Только вряд ли вы останетесь при этом в добром здравии, княгиня.

— Как же я вас ненавижу… — В ее голосе послышалось столько внутреннего достоинства, что Карл перестал улыбаться и, серьезно взглянув на нее, ответил:

— Это делает вам честь, Дэру. И мне не жаль слышать такие слова из ваших уст. Постарайтесь сохранить свою ненависть до конца, но не дайте ей ослепить вас.

Удивленно выпрямившись, она метнула на него пронзительный взгляд и, пришпорив лошадь, поскакала вперед.

— Через три часа делаем остановку, — нагнав едущих впереди воинов, громко сказала княгиня. — Заметите сушняк — подбирайте. Я хочу костер!

Оглянувшись на Карла, Дарита презрительно скривила губы, затем пришпорила своего тарпана и понеслась вперед. Один из сопровождающих хотел было последовать за ней, но Карл вовремя окрикнул его и знаком приказал оставить княгиню в покое.

К вечеру, когда солнце приблизилось к западным вершинам, отделяющим степи от побережья, между двумя небольшими холмами, больше похожими на могильные курганы, было решено устроить привал.

На небе размашистыми перьями алели облака. Отойдя подальше от костра, Карл бросил на траву плащ и лег, положив под голову седло. О сегодняшних планах князя ему было известно, поэтому он терпеливо ждал. В последние дни за два часа до захода солнца Миэль оставлял любые дела, требующие ментального контроля: Лирамель отнимала все его внимание, и эта длительная передышка давала Карлу время проанализировать предыдущий день и распланировать следующий. Не имея возможности уединиться в Шанфаре, он ждал этого вечера с нетерпением и толикой беспокойства.

Привычно прогнав воспоминание о сестре, Карл закрыл глаза и сжал в кулаке бумажку. Он устал, очень устал, и эта усталость сейчас была лучшей защитой от князя: Миэля раздражала слабость, равно как и другие, уже несвойственные ему эмоции и чувства.

Осторожные шаги заставили Карла насторожиться, но, узнав кошачью поступь Дариты, он остался лежать неподвижно. Сейчас он не был расположен поддерживать начатую игру: ему требовались покой и тишина.

— Вы не спите, — постояв над ним, уверенно сказала княгиня и, отойдя на шаг, села на землю.

Не поднимая руки, он погрозил ей пальцем, давая понять, что не может сейчас говорить. Это было не совсем правдой, но терять драгоценные минуты, которые должны были вот-вот начать отсчет, Карл не желал.

— Мне положено быть подле жениха, — ответила княгиня, оставшись на месте.

— Хорошо, оставайтесь, — ответил он тихо и, прислушавшись к себе, открыл глаза: сознание вдруг стало легким и ясным, словно с него убрали пыль и грязь. — Но прошу вас помолчать, я устал за день.

Не дожидаясь ее кивка, он повернулся на бок и, развернув полоску бумаги, замер.

— Читайте вслух, — попросила Дарита. — Я знаю это пророчество с шести лет.

— «Я проклинаю мой род и всех дочерей моих, и ни одна из них не разродится младенцем мужеского пола, доколе не сгинет тот, кто поднял руку на мою плоть и кровь, — останавливаясь на каждом слове, произнес он. — Берегите первенцев ваших, ибо придет час, когда рожденный первым станет вторым, и кровь его не прольется на алтарь».

Замолчав, Карл быстро взглянул на княгиню и перевернул бумажку.

— «Тогда придет час отмщения моего. И как молния рассекает небо от края до края, так рассечет Правящая оковы ваши, ибо дана будет власть не первому, но второму, который станет первым. И рука второго над ним, как рука судная, ибо то, что скреплено кровью, кровью и разрушится».

— Вторая часть не относится к Княжеству, — пояснила Дарита. — Это то, о чем говорил ваш король, тот, который уничтожил мой народ.

Карл поймал ее взгляд и осторожно заглянул в верхние волны сознания. Ему нужно было видеть, правду ли говорила княгиня или пыталась ввести его в заблуждение.

— Она отослала ему вторую часть своего пророчества, — никак не реагируя, договорила Дарита. — Так пела наша Помнящая. Вы понимаете, что оно значит?

Медленно кивнув, Карл отвел взгляд и еще раз прочел строки. Последний кусочек аккуратно и четко вошел в выстроенную им картину и тут же поменял ее почти до неузнаваемости. Конечно, он понимал, вопрос был лишь в том, знал ли князь его тайну или она была ему неведома. От этого зависело все.

Резко встав, Карл повернулся лицом на запад. Солнце почти коснулось горизонта и продолжало падать, гася день.

— Я могу взять тебя в любое время, — прошептал он, не глядя на Дариту. — И я это сделаю, если так повелит мне долг…

— Ты обещал! — яростно прошипела она, вскакивая на ноги и кладя ладонь на рукоять меча.

— Я солгал. — Карл пожал плечами, а затем скомкал бумажку и протянул ей: — Сожги. Я знаю, что вам нельзя хранить письма.

Дарита не шевельнулась. Неподвижно, как львица перед броском, она смотрела в его глаза, будто выискивая в них что-то, что дало бы ей надежду.

— Милость за милость, слово за слово, услуга за услугу, Дэру Дарима саэр Дейн, — договорил он и поклонился ей. — Я окажу милость тебе, а ты окажешь ее мне, когда я попрошу об этом. Я дам слово тебе, а ты сдержишь свое, когда придет время. И окажешь мне услугу, которую я попрошу, в чем бы она ни заключалась, ибо Миэль знал, что сделала твоя мать задолго до того, и просил меня выведать эту тайну. И как бы ты ни была предана ему, знай, что пока его рука над твоей степью и беловершинными горами, тебе не будет здесь места. По крайней мере, не в мире живых. Вот, я оказал тебе услугу, предупредив о том заранее. Примешь ли ты остальные условия?

Поклонившись в ответ, княгиня выпрямилась, словно натянутая струна. Закат выкрасил ее рыжие волосы в алый, сделав их похожими на пламя.

— Если приму, дашь ли ты мне слово, что не скрепишь наш брак?

Карл медленно покачал головой:

— Нет. Я сказал и не изменю своего решения. Но если обстоятельства сложатся иначе, я не трону тебя. Мне не пристало прерывать свой Род ради дочери Дэйн.