Хроники Иберлена (Трилогия) (СИ) - Бочаров Анатолий Юрьевич (бесплатные версии книг .TXT) 📗
— Ваши исследования, — сказал Гайвен, — ничего не меняют, пока остаются скрытыми здесь. Юные аристократы в большинстве своем полагают это чепухой. Что толку в электричестве, пока мы режем друг другу глотки мечами?
— Теперь, — усмехнулся Патридж, надкусывая яблоко, — скоро еще и начнете палить из мушкетов. Мы все слышали про пушки. Верховный констебль не относится к ним серьезно — а вот история говорит, за таким оружием будущее. Помяните мои слова, еще двадцать лет — и каждый дворянин будет учиться стрелять из пистолета, и еще соревноваться в меткости. Мир меняется, мой господин. Потихоньку, слегка, но меняется. У вас же есть во дворце керосиновая лампа? Фабрику, что их делает, построили при участии наших людей. Лучше свечи, правда? Всего-то и нужно, что вспомнить, как перегонять нефть. Куб мы соорудили, а дальше за малым. Нам повезло, что черное золото, как его звали в старину, еще осталось в иберленской земле. Были времена, когда Древние тратили его бездумно. Затем они научились брать свет от солнца, и на оставшиеся источники нефти наложили запрет. Кое-что перепало и нам. На определенное время хватит.
— А потом? — спросил Гайвен. — Электричество и нефть, куда они снова приведут нас?
— В будущее, мой господин. Исключительно в будущее. Добрым оно станет или дурным — решать уже вам, и таким, как вы.
Наука действительно понемногу меняла мир. И все же доверие к ней не было безграничным. Даже герцог Айтверн брезгливо морщился на упоминание пушек. Что уж тут было говорить о магии — она и вовсе, несмотря на пример Бердарета Ретвальда, была окружена ореолом страха. Гайвен не раз задумывался, смог ли бы он овладеть колдовскими секретами основателя своего дома? Один хмурый майский день на вершинах Горелых Холмов дал ему окончательный ответ на этот вопрос.
— На что похожа твоя магия? — спросил Гайвена Артур Айтверн несколькими днями позже.
— Я уже говорил тебе. На море в шторм. На внезапный порыв ветра. На крик в пустоту. Это все совсем не так, как написано в сказках. Не нужно шептать заклятия, не требуется призывать демонов. Все проще и сложнее сразу. Мне захотелось, чтоб Эрдера не стало, вот его и не стало. Мне казалось, меня прознает свет, и мое тело вот-вот распадется на части. Вместо этого исчез Эрдер. — Гайвен помолчал. — Но когда он умирал — я ощутил такую телесную боль, будто сам умирал вместе с ним.
Артур Айтверн выслушал и угрюмо кивнул. Гайвен до сих пор не знал, как ему относиться к этому человеку и кем его считать — неприятелем, другом, союзником или возможным противником. Прежде сын лорда Раймонда вел себя задиристо и непочтительно. Война изменила его. Теперь новый герцог Айтверн сделался серьезен, временами даже молчалив, держался мрачно. Он на многое пошел ради победы в этой войне. Убил собственного давнего друга, Александра Гальса, а затем — короля, с которым его семья была связана тысячей лет верности. Ведь это Карданы, не Ретвальды, дважды собрали Иберлен из осколков. Сначала отстояли разрозненные герцогства северо-запада от натиска темных фэйри, затем — подняли страну из пепла Войны Пламени. Убив Гледерика Кардана, Артур пошел против чести и памяти своих предков. Именно Артуру, по большому счету, Гайвен был обязан троном — и потому почувствовал себя предателем в день, когда лишил его звания лорда-констебля.
Однако поступить иначе Гайвен не мог. У Иберлена уже был, совсем недавно, один плохой лорд Верховный констебль — проморгавший предательство в рядах собственного окружения, бездарно позволивший врагу взять королевский замок, не уберегший государя, которого клялся защищать. Раймонд Айтверн хорошо владел оружиием — но совершенно не годился для должности, которую занимал. Оставлять на этой должности его сына означало подвергнуть Иберлен новому риску.
«Я сам взвалил на Артура это бремя. Мне требовался человек, который соберет лордов Запада вместе под одним знаменем, заставит их мне подчиняться. Но хотя армия собрана, он не сможет командовать ею».
Сначала Гайвен предложил принять командование войском Данкану Тарвелу. Случился этот разговор на второй день после того, как солдаты армии Ретвальда заняли Тимлейн. Гайвен принимал стеренхордского герцога в малом королевском кабинете, в тот самом, где как рассказывали слухи, две недели назад Гледерик Кардан убил графов Дериварна и Холдейна, устроивших попытку покушения на него.
— Иберленской армии нужен новый командир, — сказал Гайвен прямо. — Сейчас необходимо разместить войско в городе, следить за предотвращением новых бунтов. Встретить солдат Эрдера и Гальса, когда те подойдут — и держать их под присмотром. Это все сложная работа. Сэр Артур мог бы справиться с нею — лет через десять, если наберется опыта. В настоящего момент такого опыта у него нет. Сэр Данкан, вы спланировали эту кампанию от начала и до конца. Примите официально то звание, которое все это время занимали по сути.
Данкан Тарвел сидел в кресле напротив Гайвена. Прямая негнущаяся осанка. Рано поседевшие волосы — не белые, как у Гайвена сейчас, а скорее серые, как грязный снег. Костистые пальцы, задумчиво выбивавшие барабанную дробь на подлокотнике кресла. Предложенного ему вина Тарвел пить не стал. Он ни разу не притрагивался к выпивке с момента, как выступил на эту войну. Не притронулся и сейчас — видимо, для лорда Данкана война еще не закончилась. В дни мира он пил много, но только не в дни войны.
— Вы молчите, герцог. Мое предложение вам не по нраву?
— Подотритесь вы своим предложением, милорд, — сказал владетель Железного замка неожиданно грубо. — Сами думаете, что творите? Сначала произвели мальчишку в констебли, чтоб он драл глотку перед строем и расписывал солдатам, что они должны за вас драться. Потом — позволили пойти посчитай на верную смерть, и чудо, что он вернулся с той вылазки живым. А теперь, когда Артур посадил вашу задницу на Серебряный Трон, вы погоните его прочь?
— Я приготовил для герцога Айтверна пост главы Коронного Совета. Это звание более весомо, чем звание констебля.
— Это звание — куриное дерьмо, мой король. При вашем деде первый министр подносил ему бокал с вином, при вашем батюшке — подносил Раймонду бумажки на подпись. Парень грезит быть рыцарем. Парады, смотры, пение труб, вся эта романтика для молокососов. Вы подарили ему ее, а теперь отправите дышать пылью и перечитывать ваши указы.
По большому счету, Тарвел был прав. Гайвен прекрасно понимал это — и не позволил и тени такого понимания отразиться на своем лице.
— Я допустил ошибку, — сказал он вместо этого. — Мне следовало изначально доверить армию вам. Но я побоялся сделать это, потому что… — Ретвальд запнулся.
— Потому что я сказал, плевать мне на ваши войны, и на то, кто будет сидеть в этой комнате, вы или Кардан, мне тоже было плевать. Артур тогда прижал меня к стенке. Все требовал, чтоб я согнул перед вами спину. Рядом сидел граф Гальс и требовал того же, но для своего короля. Я им сказал — деритесь промеж собой, только от меня отстаньте. Они и подрались. Потом я служил вам верно. Да, этой кампанией руководил я. Но продолжать это делать я не намерен. Вы получили трон — теперь крутитесь сами, доказывайте, что способны его удержать. Выслуживаться за вас я не стану.
— Замыслили вернуться к родным камням, герцог?
— Пока могу и в вашей расфранченной столице посидеть. Но я не стану, — лицо Данкана будто закаменело, — не стану, вы слышите, похваляться титулом, который сейчас носит мой бывший оруженосец. Он бестолковый юнец, но права возглавлять вашу армию заслуживает больше, чем я. Ведь мне на вас наплевать, а он вас любит.
Гайвен на секунду закрыл глаза.
— Можете идти, герцог. Оставайтесь в пределах моего домена. Можете в Тимлейне, можете в своем лагере под городом. Но если вздумаете отбыть в Стеренхорд прежде моей коронации или увести туда свою гвардию, обвиню вас в измене.
— Ваши слова мне понятны, милорд, — Данкан встал, коротко кивнул и вышел.
Следующим Гайвен вызвал Роальда Рейсворта. Этот оказался сговорчивей. Доводы короля он выслушал внимательно, ни единым словом не попытавшись прекословить.
