Тысяча Имен - Векслер Джанго (читаем бесплатно книги полностью .TXT) 📗
— Чертов Дэвис, — пробормотала Винтер. — Почему замешанным в бунте оказался именно он?
Впрочем, чего еще можно было ожидать? Всякий раз, когда затевается что–то нечистоплотное и отталкивающее, можно дать голову на отсечение, что в этом будет замешан Дэвис.
— Нам известно, где держат пленников? — спросил Графф.
Фиц покачал головой, но Винтер задумчиво улыбнулась.
— Могу поспорить, что знаю, кому это известно, — сказала она. — Просто оставьте меня с ним ненадолго с глазу на глаз.
Винтер пришла к выводу, что четвертый батальон ничего не знает. Во всяком случае, не знает наверняка. В расположении батальона царило беспокойство, многие солдаты, несмотря на дневную усталость и поздний час, не спали, и одно это яснее слов говорило: они чувствуют, что что–то назревает. Впрочем, Винтер и Графф прошли через расположение в мундирах первого батальона, и никто их не окликнул, не остановил. Они выбрали удобный наблюдательный пункт за костром, расположенным перед двойной палаткой Адрехта, устроились поудобней и стали ждать.
Допрос Бугая оказался обескураживающе коротким. Все время, пока шел разговор в палатке Винтер, он изнемогал от страха, и напускная бравада его истощилась, при первом же нажиме лопнув, точно мыльный пузырь. Не то чтобы Винтер предвкушала возможность подвергнуть его пыткам, но было, безусловно, приятно внушить Бугаю, что именно это она и замышляет. В глазах его стоял безмерный ужас мучителя, который неожиданно для себя оказался в роли жертвы.
К сожалению, известно ему было немногое. Пленников совершенно точно нет в расположении четвертого батальона — и это логично, поскольку сохранить их пребывание в тайне среди стольких людей было бы невозможно, но где их держат — Бугай понятия не имел. Впрочем, большинство солдат второй роты до сих пор оставалось в ее расположении, в то время как Дэвис и еще несколько человек находились рядом с капитаном Ростоном. Это подсказало Фицу новую идею. Винтер эта идея не понравилась с самого начала, но ничего лучшего она предложить не могла.
Графф отобрал среди солдат седьмой роты десятка два человек, на которых, по его мнению, можно было положиться. Вооруженные мушкетами, ножами и штыками, они сейчас направлялись с другой стороны к палатке капитана Ростона, и во главе их шагал Фиц. Любопытные шепотки сопровождали их проход через расположение четвертого батальона, как пенный след на воде сопровождает проход корабля. К тому времени, когда вся процессия добралась до палаток, капитан Ростон уже вышел наружу. Со своего места Винтер видела только его силуэт, подсвеченный сзади фонарями.
Фиц, наоборот, был виден до мельчайших подробностей. Несмотря на огромную гематому, уже превратившую правый глаз в щелочку, на губах лейтенанта играла обычная улыбка, и откозырял он четко, как на параде.
— Капитан Ростон!
— Лейтенант, — отозвался Ростон. Если он и не ожидал увидеть Фица живым, то не выдал голосом удивления. — Вижу, вы ушиблись.
— Упал и ударился, сэр. Ничего страшного, — беспечно отозвался Фиц. — Я только что от полковника. Он и капитан Д’Ивуар просят вас явиться на военный совет.
Молчание, наступившее после этих слов, оказалось чрезмерно долгим. Винтер усмехнулась в темноте: «В яблочко!»
— В такое позднее время? — наконец проговорил капитан.
— Поступили новые сведения, сэр, — сказал Фиц. — Во всяком случае, я так понял. Полковник особо отметил, что дело не терпит отлагательств.
Ростону не понадобилось много времени, чтобы взять себя в руки.
— Что ж, приказ есть приказ. Подождете минутку?
— Конечно, сэр.
Ростон скрылся в палатке. Винтер могла только представлять, как напряженно шепчутся внутри. Насколько знали Ростон и Дэвис, полковник с капитаном Д’Ивуаром сидят где–то связанные и, уж верно, не проводят никакого военного совета. С другой стороны, Фица тоже держали в плену и к этому времени уже должны были с ним расправиться. Винтер расплылась в улыбке, вообразив, как багровеет от злости жирная физиономия Дэвиса.
Снова схватить Фица они не могут: при нем два десятка человек, и за происходящим наблюдает добрая половина четвертого батальона. Выбор у бунтовщиков невелик: либо прямо сейчас открыто проявить неповиновение, либо капитану Ростону придется продолжать спектакль.
Когда Ростон вновь вышел из палатки, Винтер медленно выдохнула сквозь стиснутые зубы. Она была почти уверена, что он решит подыграть Фицу, но когда в деле замешан Дэвис…
— После вас, лейтенант, — проговорил Ростон с преувеличенной учтивостью.
Фиц снова козырнул:
— Прошу за мной, сэр!
Винтер напряглась, когда они двинулись в глубину лагеря, туда, где стояла пустая палатка полковника. Ждать придется недолго — Дэвис никогда не отличался терпеливостью.
— Вот он! — прошипел Графф.
Тучный силуэт отделился от погруженной в темноту дальней стены капитанской палатки и торопливо пустился прочь. Винтер с Граффом выждали для верности десять секунд и двинулись следом.
Две палатки, размерами больше обычных армейских, стояли на пожарище, среди обгоревших и разбитых повозок. Днем здесь отчитывались о добыче команды сборщиков и укрывались от палящего солнца капралы, которым вменялось в обязанность вести учет этой добычи, чтобы потом предоставить полковнику новые данные о запасах провианта. Наступление ночи прервало эти труды, палатки опустели и теперь представляли собой идеальное место для тайного содержания пленников. Поскольку они стояли на отшибе от остального лагеря, никто не мог услышать, что здесь происходит, и уж тем более никому бы не взбрело в голову праздно бродить среди отвратительных следов десолтайского налета.
Дэвис направился прямиком в сторону этих палаток и, едва покинув расположение четвертого батальона, пустился трусцой. Винтер и Граффу пришлось прибавить ходу, чтобы не отстать. Когда Дэвис добежал до палаток и нырнул внутрь, они укрылись за разбитой повозкой и стали ждать. Через несколько минут Винтер удовлетворенно кивнула и повернулась к Граффу.
— Они здесь, — сказала она.
— Место выбрано с умом, — согласился капрал. — Ничего не скажешь, капитан Ростон — сообразительный малый.
— В таком случае отправляйся. — Винтер не сводила глаз с палаток. Света внутри видно не было.
Графф замялся:
— Может, не стоит вам оставаться здесь одному?
— Ничего со мной не случится. Спрячусь тут и буду следить за палатками — на случай, если пленников решат перевести в другое место.
— Ладно. — Графф поднялся и отряхнул грязь с коленей. — Вы только не трогайтесь с места. Я вернусь, как только смогу собрать людей.
— Лучше поторопись, — сказала Винтер. — Фиц, конечно, постарается задержать Ростона подольше, но капитан наверняка сообразил, что дело нечисто. Нужно вызволить пленников раньше, чем он перейдет к решительным действиям.
Графф кивнул и отправился обратно. Отойдя на безопасное расстояние, он пустился бегом. Винтер снова устремила внимание на палатки, высматривая любые признаки того, что Дэвис собирается вывести пленников.
По крайней мере, думала она, там есть пленники. Бугай сказал, что убивать никого, кроме Фица, не собирались, но Винтер не была в этом до конца уверена, пока не увидела, как Дэвис тишком выбрался из палатки капитана Ростона. То, что он немедля отправился проверять, на месте ли полковник и капитан Д’Ивуар, говорило, что оба они живы, и внушало надежду, что с Фолсомом и его парнями не случилось ничего непоправимого. И все же Винтер не покидала тревога: «Что, если Дэвис решит избавиться от пленников раз и навсегда?» Мысленным взором она увидела блеск ножа, кровь, вырвавшуюся из перерезанного горла, и напряглась, готовая вскочить, едва раздастся крик. Она обещала Граффу и Бобби не предпринимать ничего безрассудного, но если Дэвис собирается убить пленников…
Криков не было. В палатках стояла кромешная тьма, даже слабый свет свечи не проникал сквозь щели пологов.
