Пророк, огонь и роза. Ищущие (СИ) - "Вансайрес" (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
«НЕТ! — изо всех сил мысленно закричала Иннин. — Нет, не делай этого, не смей, сумасшедший, ты погубишь себя!»
— Мне, — проговорил Хатори, не глядя на неё. — Она принадлежит мне. Это моя книга, и подавитесь. А ты, Хайнэ, не смотри на меня так. Я знаю, что ты ничего не знал. Будешь ненавидеть меня теперь до конца жизни за то, что я — вероотступник?
Он сделал над собой усилие — Иннин почувствовала это так, будто сама находилась в его теле — и рассмеялся.
«Великая Богиня…» — испуганно и растерянно подумала она, и губы её жалко искривились.
Губы Главного Астролога искривились хищно.
— В таком случае я полагаю, что обвинение доказано, — проговорил он, уже не пытаясь скрывать звучавшего в голосе торжества. — Закон карает подобные преступления смертной казнью. Если только сама Великая Богиня не пожелает пощадить преступника… говорят, в старину такие вещи случались. Мне очень жаль, господин Хатори, вы искренне нравились мне и, разобравшись с вашим делом, я был уверен в вашей невиновности. К сожалению, я ошибался. — Лицо его стало строгим и печальным. — Что ж, боюсь, теперь вам остаётся надеяться лишь на чудо.
— Вы!.. — вдруг выкрикнул Хайнэ со своего места. — Вы!..
Господин Астанико повернулся к нему, и глаза его сверкнули.
— Вы желаете что-нибудь нам сказать, господин Санья? — по-отечески ласково спросил он. — В таком случае, я могу предоставить вам слово.
Хайнэ поднялся с места — и вдруг, весь затрясшись, упал на пол.
В зале, и без того огорошенном неожиданным признанием подсудимого, поднялся шум.
— Боюсь, у господина Саньи нервный припадок, — властным голосом перекричал собравшихся Астанико. — Что совершенно неудивительно, если учитывать его болезненное состояние. Помогите, пожалуйста, господину Санье добраться до его комнаты.
Иннин хотелось влепить ему пощёчину — да что там, задушить его своими руками.
«Он подстроил всё это специально, — вертелось у неё в голове. — Специально обвинил Хайнэ, потому что знал, что Хатори не сможет не взять его вину на себя. Мразь!»
Она вдруг поняла, что выкрикнула последнее слово вслух, и что Главный Астролог услышал его, несмотря на царившую в зале суету и неразбериху.
Он приблизился к ней, глядя каким-то странным взглядом.
— Предлагаю поговорить об этом наедине, Госпожа-без-имени, — проговорил он очень тихо. — А также о том, что лично вы можете сделать, чтобы исправить сложившуюся ситуацию. Я буду ждать вас в своём кабинете, и надеюсь, что вы будете достаточно благоразумны, чтобы прийти сегодня же вечером. Пока ещё не стало слишком поздно.
Он улыбнулся, поклонился и, мягко ступая, покинул зал.
Глава 16
Ближе к вечеру, дрожа от негодования, Иннин остановилась напротив покоев Астанико.
В первое мгновение она не могла себя заставить даже дотронуться до дверей, до того ей было отвратительно всё, что было связано с Главным Астрологом, и чего касалась его рука. Но потом, пересилив себя, Иннин распахнула двери и, ни на что не глядя, прошла до середины комнаты.
Астанико поднялся ей навстречу с любезным видом хозяина, принимающего гостей — он совершенно очевидно ждал её и нисколько не сомневался, что она придёт.
— Ближе к делу, — процедила она, предупреждая пространные рассуждения, к которым всегда был склонен Главный Астролог.
— Ближе к делу так ближе к делу, — ничуть не удивился тот. — На завтра назначена казнь.
— Что?! — вырвалось у поражённой Иннин, вмиг потерявшей всё хладнокровие, которое она копила весь вечер, готовясь к встрече. — Это невозможно! Не может быть! Не прошло и недели с тех пор, как его схватили, процесс в отношении человека со знатной фамилией не может завершиться так скоро!..
— Всё возможно, если это приказывает Светлейшая Госпожа, — пожал плечами Астанико. — Хотите, буду честен с вами? Я сказал ей, что если устроить всё как можно скорее и не дать Хайнэ Санье опомниться, то он, несомненно, пожертвует собой, чтобы спасти брата, и объявит, что книга принадлежит ему. Но… — Он задумчиво посмотрел куда-то в сторону, тарабаня пальцами по подлокотнику кресла, в котором сидел. — Мы-то с вами знаем, что Хайнэ этого не сделает.
Иннин молчала, потрясённая.
Сущность интриги, затеянной Главным Астрологом с одной стороны, и Светлейшей Госпожой — с другой, становилась ей всё яснее.
— Хайнэ не может этого сделать, — проговорила она, тяжело дыша. — Не будьте смешны! Это погубит не только его, но и всю нашу семью.
— Да, конечно, — согласился Главный Астролог. — Вот поэтому всё происходит именно так, как должно быть. Хатори Санья погибнет, спасая Хайнэ и всю вашу семью. Разумнее пожертвовать одним человеком, чем многими, это раз, и разумнее пожертвовать человеком более низкого качества — это два.
— Да как вы смеете! — закричала Иннин и на этот раз, не удержавшись, ударила его по лицу.
Астанико выглядел этим более чем довольным, и мерзко, гаденько захихикал, проведя ладонью по покрасневшей щеке.
Он поднялся с кресла и, сложив руки на груди, прошёлся по комнате.
— А это, Госпожа-без-имени, вовсе не мои идеи, отнюдь, — проговорил он. — Наше общество исстари построено на идее превосходства чистокровного происхождения над моральными качествами, так что будь господин Хатори даже в тысячу раз прекраснее по душевным свойствам, чем все Санья, вместе взятые, он всё равно будет считаться по сравнению с ними человеком низшего сорта. И это не я в том виноват! В наш век, конечно, идеи стали более гуманными, но общественное устройство не поспевает за торжеством прогресса в умах людей, вот отсюда-то мы и имеем все наши проблемы…
— Оставьте ваши разглагольствования и теоретизирования насчёт общественного устройства, — яростно пере6ила его Иннин. — Я не об этом разговаривать с вами пришла!
— О, здесь вы совершенно правы, Госпожа-без-имени, я и в самом деле оставлю эти идеи для того слушателя, который будет достаточно умён, чтобы их оценить, — с видимым удовольствием проговорил Астанико, поглаживая бородку.
— Да вы просто жалки, — не выдержала Иннин, хотя и понимала, что ведётся на провокацию. — Воображаете себе, что обладаете высоким умом, чтобы компенсировать собственное ничтожество, потому что никакая другая самовозвеличивающая иллюзия вам недоступна!
— А вы-то, а вы-то! — вдруг сверкнул глазами Астанико. — Смею вам напомнить, дорогая Госпожа-без-имени, что это вы, вы сами настаивали на открытом слушании, которое и погубило господина Хатори окончательно. Что теперь поделаешь с тем, что он признал свою вину на глазах у сотни человек! Ничего, при всём желании! Вы сами его погубили, а всё почему? Потому что вообразили, что слишком умны, что умнее меня и разгадали мои коварные интриги! О, вы так же уверены в своём уме, как ваш брат — в своём великодушии, а на деле оба не обладаете и зачатками этих качеств! И, может, я и жалок, как вы говорите, но вы оба точно так же жалки. Любой человек жалок — что мы в сравнении с Богиней?! — но я-то, по крайней мере, не приписываю себе высоких качеств и щедрых духовных порывов. Я честен с собой, в отличие от вас. Я ближе к народу, который думает меньше, а делает больше!
Он закончил свою тираду и, видимо удовлетворённый ею, снова рухнул в своё кресло.
— Вы позвали меня, чтобы удовлетворить своё самолюбие этой глупой, пафосной и бессвязной речью? — спросила Иннин, подождав несколько минут.
— Да, — не моргнув глазом, ответил Главный Астролог.
Иннин развернулась и бросилась вон из комнаты, но Астанико остановил её, крикнув:
— Вы не желаете спасти господина Хатори магией, госпожа жрица? Произведите чудо, сделайте так, что огонь его не тронет — народ удостоверится, что Великая Богиня пощадила преступника, и жизнь его будет вне опасности!
Иннин остановилась, тяжело дыша.
— Если вы вздумали издеваться надо мной… — начала она, дрожа от холодного бешенства, но Астанико перебил её.
— А если это не в ваших силах, то очень советую обратиться к тому, кто сможет это устроить. Потому что это единственный шанс спасти господина Хатори, я уверяю вас, что ничего другого вы, при всём вашем так называемом уме, — он криво усмехнулся, — придумать не сможете.
