Пророк, огонь и роза. Ищущие (СИ) - "Вансайрес" (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
— …которая, позволь напомнить, оказалась увечной и плохо приспособленной к жизни, — договорил вместо него Хайнэ, выворачиваясь из его объятий. — Ты уверен, что семье Санья нужна именно такая часть?
— О, это не имеет никакого значения, — великодушно заявил Сорэ. — Более того, обычно гениями и выдающимися людьми становятся не те персоны, которые совершенны во всех отношениях, а те, которые обладают каким-либо серьёзным недостатком. Так и в этом случае. Без тебя наша семья была в почёте и достатке, но с тобой, калекой, нас ждёт великая слава. — Сорэ понизил голос до заговорщического шёпота. — Мы пройдём победоносно по всему Астанису, во главе с тобой, провозвестником новой религии, которая объединит страну и перевернёт мир. Как тебе, Хайнэ, а? Больше никто не посмеет взглянуть на тебя с насмешкой или презрением, не будет обсуждать за глаза твоё уродство и твоё бессилие. И когда моя матушка или сестра займёт кресло Императрицы, она поставит тебя во главе церкви, и ты провозгласишь своего Бога Милосердного единственным творцом этой Вселенной. И все падут перед Ним и тобой, его пророком, ниц… Ну, ты согласен?
Сорэ искушающе улыбнулся.
— Звучит многообещающе, — вежливо ответил Хайнэ. — Я обещаю подумать об этом.
И он повернулся к нему спиной, но тут новообретённый «брат» снова его окликнул.
— Эй, Хайнэ! Тебе может показаться, что всё, что я тебе тут наговорил — это игра, но это не так, — сказал он неожиданно серьёзным тоном. — Поверь, и для меня, и для моей матери, и для сестёр и братьев нет ничего важнее, чем наша семья, чем человек с нашей кровью. Мы родные друг другу, мы близки, как бы далеко друг от друга ни находились. Нашу мать называют демоном, и, может быть, в чём-то это так, но поверь, что лучше иметь родной дом в Подземном Мире, чем не иметь его в Звёздных Чертогах. Наш дом — твой дом. Твоя боль — наша боль.
Голос его звучал пугающе искренне, и Хайнэ подавил инстинктивную дрожь.
— Спасибо, — кивнул он. — Я принимаю ваше любезное приглашение, потому что у меня в любом случае нет другого выхода. Но и за эти слова я тоже благодарен, если они действительно идут от чистого сердца.
С этими словами он приблизился к Верховной Жрице.
— Прежде чем вы позволите мне отсюда выйти, я обязан предупредить вас кое о чём, — сказал он тихо. — Я не испытываю к вам личной ненависти, но я также не отказываюсь от своей клятвы. Вы убили моего отца и убили человека, которого я любил больше всех в жизни. Возможно, было бы лучше, если бы вы не позволили мне покинуть пределы этого дворца. Лучше для вас.
— Откройте ворота, — приказала Даран, не глядя на него.
И Хайнэ прошёл через них, чувствуя себя бесконечно маленьким, одиноким и уставшим.
«Знаю, что ты где-то тут, — печально подумал он, обхватив себя руками и глядя на предрассветное небо. — Знаю, что ты всегда будешь со мной, но я больше тебя не чувствую. Надеюсь, это изменится, когда взойдёт солнце…»
И он заковылял дальше через пустую площадь, сжимая в исцарапанной розами руке спасительное приглашение в «родной дом».
Но ещё прежде, чем вдалеке загорелась алая полоса рассвета, он увидел тех, кто заставил его позабыть об одиночестве, и сердце его радостно дрогнуло.
Брат и сестра стояли перед ним, не те, далёкие, а другие, настоящие, с которыми он прожил бок о бок, в общей сложности, двадцать лет жизни.
Хайнэ знал, что они приехали, чтобы спасти его, чтобы вытащить, если понадобится, из лап самого Владыки Подземного Мира, и слезы подступили к его глазам.
— Спасибо, но, к счастью, на этот раз мне удалось на этот раз справиться и самому, — сказал он дрогнувшим голосом, опустив взгляд.
Иннин подошла к нему и крепко обняла.
— Заботься о Кайрихи, — сказала она, улыбаясь сквозь слёзы. — Теперь он твой сын, мы так решили с Хатори. А я приехала, чтобы вернуться во дворец и остаться здесь навсегда.
С этими словами она отпустила его и, не оглядываясь, проделала тот же путь, который проделал Хайнэ, но в обратном направлении.
Великие Ворота захлопнулись за ней, и Хайнэ остался наедине с Хатори, державшим на руках ребёнка.
— Ты тоже меня оставишь?.. — тихо спросил он. — Я уезжаю в Канси. Эсер Санья жаждет видеть у себя нового пророка Милосердного, и у меня нет иного выхода, кроме как принять это приглашение.
— Нет, Хайнэ, не оставлю, — сказал Хатори. — Я же сказал. До самой смерти.
И тогда они сели вдвоём в экипаж и приказали ехать по направлению к Западным Воротам.
Хайнэ взял на руки ребёнка и закрыл глаза, и только тогда ледяной пот хлынул с него градом, и непреодолимая тяжесть упала на сердце.
— От тебя пахнет дымом и гарью, — сказал он, положив голову на плечо Хатори.
— Нынче ночью я побывал на пепелище, — с грустью откликнулся тот. — Всё сгорело, Хайнэ, всё…
Голос его дрогнул и осёкся.
Хайнэ не стал спрашивать, что это значит, только обнял его одной рукой и прижался крепче.
— Я тоже не оставлю тебя до самой смерти, — пообещал он. — Я тебя люблю.
Некоторое время они молчали.
— Ты уверен, что хочешь отправиться в этот гадюшник? — спросил Хатори чуть позже. — И что это согласуется с тем решением, которое ты принял прежде?
Как он догадался про решение, Хайнэ не знал, однако не стал ничего отрицать.
— Ну, я полагаю, Онхонто тоже не думал, что его во дворце ожидает райская благодать, — он сделал над собой усилие и заговорил весело. — И всё же не боялся ничего, и не противился судьбе, и смог остаться собой. Так же и я. Буду стараться удержаться над пропастью и не позволить себя убить, ни в прямом, ни в переносном смысле.
И в этот момент он снова почувствовал незримое присутствие, и облегчение охватило его.
— Скоро рассвет, — сказал он, отодвигая занавески. — Давай полюбуемся. Да, вот ведь ещё что, Хатори, — вспомнил он. — Канси Энур — портовый город, и, значит, ты всё-таки увидишь море, от которого был вынужден отказаться из-за меня. Я очень рад.
Первые солнечные лучи показались над горизонтом.
Иннин, оставшаяся за дворцовой стеной, также следила за тем, как светлеющее небо окрашивалось в нежные краски рассвета.
— Приготовьте мне комнату, — решительно приказала она. — И кабинет.
И никто не посмел ей возразить, даже те немногие, кто знал, что она нарушила свою клятву и собиралась навеки отказаться от пути жрицы.
— Ты вернулась, — сказала Даран странным мягким, почти нежным тоном.
— Да, я вернулась, — сухо подтвердила Иннин. — Не сомневаюсь, что ты знала, что так и будет. Так что не нужно теперь разыгрывать удивление.
И, оставив Верховную Жрицу, она спустилась в сад.
А там, оставшись в полном одиночестве, Иннин сначала согнулась пополам, а потом распрямилась навстречу поднимавшемуся солнцу, исторгнув из себя немой вопль боли, страдания и отчаяния.
И на всём пути от Аста до Канси Энур вдруг расцвели последние осенние розы, и их тонкий, едва уловимый аромат сопровождал Хайнэ до самого океана, который он увидел впервые в жизни.
И он смотрел на розы, и вдыхал их печальное благоухание, зная, что всё это — прощание с ним его сестры.
Конец 1-й книги.
13 декабря 2010 — 25 сентября 2011 гг.
