Вечная зима (СИ) - Бархатов Андрей (лучшие книги txt) 📗

Смеркалось. Мертвую тишину развеяла приближающаяся с севера яростно бушующая метель. Тут же раздался звериный вой, и София быстро укрылась в снегах. Белослав по-прежнему не возвратился, а София страшно изголодалась. Может пророчество Лешего сбылось, и Белослав правда сгинул в снегах? София до последнего отказывалась в это верить. Не в силах ей перенести гибель ещё одного близкого человека. Но ей придется двинуться дальше, как только затихнет буря, иначе она и впрямь рискует погибнуть от голода. Звериный вой отчетливо пронизывал метель. София затаилась под снежным одеялом, ожидая прибытия стаи. Сгорбленные массивные силуэты резво проскочили мимо, чуть было не задев замершую девушку. Буря не смолкала до самого утра. Когда начало светать, продрогшая от холода София аккуратно вылезла из сугроба и разожгла костер. А Белослава все не было. Да и ждать его уже не стоило — София далеко не была уверена в том, что он пережил метель, а ей надо бы двигаться дальше. Пока оголодавшая девушка грела на невеликом костре железную кружку с травяным чаем, наскоро прихваченным из дома, за ней наблюдал непонятно откуда взявшийся черный кот. Темный шерстяной комочек томно расхаживал по ветвям, устремив любопытные зеленые глазки на дрожащую девушку. Она обратила внимание на кота, однако его появление не удивило её. И это если учесть, что коты уж давно вымерли, а в западных землях уж давно не осталось животных. София допустила до себя мысль, что появление кота — волшебство, происки нечистой силы, однако мысль эта ушла так же быстро, как и появилась. София отправилась дальше.

Небо по обычаю было затянуто мрачными тучами. Холод пронизывал тело своими тончайшими иглами, заставляя все тело изнывать от точечных ледяных ожогов. Чай уж закончился, а в походной сумке больше уж ничего и не было. День клонился к вечеру, вечер сменялся ночью, а утро развеивало ночь. Крайне истощенная София бездумно брела вперед, в заснеженную лесную чащу, но Вержавск словно отдалялся от неё. А может она и вовсе оказалась уж в северных землях? Вержавск вполне могло замести снегом. Но нет, невозможно! В северных землях очень сильный мороз. Человек, укутанный десятками шкур, не переживет и одной ночи в тех землях. Бури там водятся страшные, деревья увешаны огромными сосульками, порой формирующие собой величественный острог. Сугробы там невиданной высоты, под которыми, по легендам, погребены множество селений. София давно бы погибла в северных землях, а значит где-то в западных, где-то неподалеку от Вержавска. Черный кот периодически появлялся на ветвях, однако тотчас же исчезал, если София переводила на него свой усталый взгляд. Так и шагала девушка около двух дней, пока, окончательно не обессилев, упала у древесного ствола, прикрыв глаза.

Холод, укутавший собою все тело, сменялся приятным теплом. Подозрительный хруст снега абсолютно не волновал истощенную Софию. То тут, то там бродили заложные покойники — неупокоенные люди, умершие насильственной смертью. Рваные одежды свисали с прогнившей плоти, яркие глаза светились желтым огнем посреди иссохшего бурого лика. Таких здесь оказалось много, и все они кружились вокруг ещё живой Софии, будто пытались привлечь её внимание. И дева ощущала их отчаянные мольбы, их жестокие страдания, их страстное желание увлечь к себе нового человека. София не отзывалась. Откликнись она на зов, и мертвецы сразу же выдавят из неё тот хилый жизненный комок, поддерживающий её в сознании. Соблазн, однако, был очень велик. Подняв глаза, она попыталась разыскать взглядом Добромира. Если бы он был среди них, то София почти наверняка приняла бы смерть, пускай и душа её осталась бы мучиться здесь. И все же не нашла она мужа своего, и воля её к жизни пошатнулась. Позабыв обо всем, она прикрыла глаза.

Ощутив на себе чью-то руку, София с трудом раздвинула слипшиеся веки и узрела перед собой Белослава. Его глаза безумно рыскали по телу девушки в надежде отыскать что-либо съедобное, а затем он и вовсе стал раздевать девушку, облачая себя в её одеяния. Схватившись за женскую руку, Белослав прислонил её к дереву и дрожащими пальцами покрепче взялся за топорик. Глядя на него, София уже не могла вымолвить ни единого слова, но все же, приоткрыв рот, пыталась хоть что-то выдавить из себя. Подняв взгляд на Белослава, она видела перед собой лишь темное пятно, размытое на белом холсте.

— Это ловушка…все это ловушка, моя дорогая…дорогая София, — дрожащим голосом молвил Белослав. — Но ты ничего не говори…ты выжила…да, ты выжила, ради меня. Чтобы я согрелся…и поел. Ты молодец, София. Благодаря тебе я не сгину в этом гнилом месте. Я смогу вернуться домой. В Воино. Я позабочусь об Януше. Обещаю, — продолжал он, готовясь к удару. Однако его взор упустил робкие движения Софии, благодаря которым девушка почти что дотянулась до своего кинжала, спрятанного под платьем.

— Не…не надо…прошу тебя, — слабеньким голоском прохрипела София, глядя в обезумевшие юношеские глаза. Белослав замешкал, но стыдливо отвел взгляд, продолжая метить лезвием по руке. Не желал он причинять боли Софии, однако жажда жизни неумолимо заставляла его совершать мерзкие его совести поступки.

— Это Блуд, София, — запинаясь, говорил Белослав. — Кот…черная кошка…да, понимаешь же? Это Блуд. Он запутал нас, заставил бродить по кругу. Ему что-то нужно от нас. Я пытался…убить…убить его, но ничего. Не смог я убить…а все рука моя из…израненная.

София собралась с последними силами и вогнала кинжал в грудь Белослава. По лезвию скатились первые капли крови. Юноша отступил назад, схватившись за торчащую из груди рукоять. Он сплюнул кровь на Софию, что сразу же привело её в себя. Тело Белослава пало навзничь и было разом поглощено снежным морем. Девушка бросилась к нему и принялась стягивать с него одежду. Пальцы её уж совсем не сгибались, лицо окоченело, ноги не слушались. Разрезав грудину погибшего, девушка вогнала туда свои руки, дабы хоть немного их отогреть. Обтерев окровавленные конечности об одежду, София надела варежки и продолжила свой нелегкий путь в белеющую мглу. Мысли уже давно не тревожили её. Дрожь перестала беспокоить. Намерение отыскать мужа улетучилось в самый отдаленный уголок разума. И даже в таких условиях страх смерти не взывал к ней. Она будто напрочь лишилась рассудка. Он разом померк, растворился в бескрайней белизне. Однако что-то заставило её остановиться и внезапно повернуть направо. Одна мысль все ещё билась в конвульсиях. Одинокая, неприкаянная мысль, явившая себя совершенно внезапно и подталкивающая к смирению и отказу ради жизни. Жизни, ради жизни, но не своей, а своего продолжения. Ребенка. Отказ от упрямства, в котором София уж очень преуспела. Может кто-то и не назовет упрямством её стремление отыскать любимого мужа, но она строго увидела в этом лишь бессмысленное упрямство. Не поход вел её к гибели, но лишь упрямство, и упрямство это может проявиться впоследствии, что неотвратимо привело бы к смерти.

Черный кот вдруг скользнул вниз по дереву и исчез в снегах. София отправилась на восток и уже к вечеру достигла реки. Веки её совсем уж слиплись, ноги едва шевелились, а руки натурально окоченели от мороза. Если она остановится хотя бы на мгновенье, то падет замертво. Она шагнула в ледяную реку, но её тело уже не ощущало холода. Шаг за шагом она продвигалась вперед, уходя все глубже и глубже под воду, пока вдруг не оказалась там по самую грудь. На том берегу появились едва различимые человеческие силуэты. Крики, свист — все это смешалось где-то далеко и доносилось до Софии приглушенными отзвуками. Обрывки фраз с трудом доходили до неё, но её взбудоражило слово. Одно единственное слово, которое кто-то отчетливо произнес позади неё. “София” — вновь раздалось позади неё. Неимоверным усилием девушка разомкнула веки и повернулась. Могучая фигура стояла на берегу, опираясь на трость. Добромир, подумала София, как вдруг её подхватили под руки и затянули в лодку. Последующие события отрывочно мелькали перед ней: устремленные ввысь черные верхушки деревьев, крыши изб, любопытные лица собравшихся людей, и лицо Добромира. Однако, вглядевшись в него получше, София вдруг поняла, что лицо это вовсе не Добромира, а Акамира. Его испещренный ранами лик висел над ней и намекал на сожаление по поводу мужа её. София прикрыла глаза, сама того не желая. И в этот раз надолго.