Шайтан-звезда - Трускиновская Далия Мейеровна (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗
– Ничего хорошего, о звезда, – ответил, прерывая ее размышления, Хашим.
В душе своей Джейран уже вошла в дом цирюльника, уже увела оттуда под предлогом, который наверняка безупречно сочинит Хашим, горбатого юношу, уже нашла возможность расспросить его подробно, уже сдала с рук на руки Вави и Бакуру, чтобы они присмотрели за ним…
– Обрати внимание, о звезда, на соседний дом, – сказал Хашим как раз в тот миг, когда она мысленно приказывала мальчикам развязать тюки и дать Хусейну чистое белье. – Похоже, в нем сейчас никто не живет. Что, если мы расспросим соседей о его хозяине и снимем его на месяц? Он стоит выше, чем дом цирюльника, так что с его крыши мы сможем заглянуть во двор и кое-что узнаем и об аш-Шамардале, и о горбуне, и о цирюльнике с его темными делами. А если ты захочешь войти в сношения с горбуном, то и такая возможность найдется. Хотя я и не понимаю, для чего это тебе нужно.
– Все дело в гороскопе, о дядюшка, – туманно объяснила девушка, ибо этого вполне должно было хватить и хватило с избытком. – А что касается дома – то тут ты прав. Но давай обойдем весь квартал – может быть, по ту его сторону найдется другой пустующий дом, расположенный более удачно. Этот же никуда от нас не денется. Покарауль ворота цирюльничьего дома, а я пойду на поиски и скоро вернусь.
– На голове и на глазах, о доченька! – согласился старик.
Джейран, полная самых благих намерений относительно Хусейна, завернула за угол, потом за другой угол – и оказалась в совершенно пустынном переулке. Сперва она решила, что там действительно нет ни души, но вдруг заметила человека, который крался вдоль стены. Джейран никогда не видела, как подкрадываются айары, но если бы ей пришлось искать сравнение для этой походки, при которой нога мягко перекатывается с пятки на носок, колени присогнуты, спина округлена, а тело подается вперед, то она сказала бы, что это несомненно поступь айара.
Видимо, этот человек не привык к такого рода передвижению, поскольку когда он замер, прислушиваясь, то сразу же выпрямился, и оказалось, что он – немалого роста.
Что-то в развороте его плеч и во всей повадке показалось Джейран удивительно знакомым. А когда он, уловив неслышный для нее звук, повернул голову, то ей достаточно было увидеть очертания щеки и короткой бороды.
Это был человек, из-за чьей недоступной близости Джейран накликала на свою голову столько неприятностей! Это был хозяин хаммама!
Сердце девушки взмыло от волнения к облакам, а пятки перестали ощущать камни мостовой, так что она пошатнулась.
Мужчина, любовь к которому в течение шести лет опаляла и иссушала ее сердце, стоял сейчас, повернувшись к ней вполоборота, несколько подавшись всем телом вперед, высокий и тонкий, словно самхарское копье, прямое и смуглое. И он был одет не в дорогие пестрые одежды зажиточного купца, в каких Джейран привыкла видеть его, а в серо-коричневую фарджию, перехваченную широким кожаным поясом с металлическими бляшками, как надлежало бы воину. К поясу был подвешен ханджар в ножнах, а за спиной болтался на ремне круглый кожаный щит. Рука бывшего избранника души Джейран, сухая и смуглая, умевшая так восхитительно растирать спины и бедра, сжимала большую изогнутую джамбию, направленную острием вверх.
И он замер, словно барс на скале, подстерегающий добычу. А затем, чуть присев, скользнул за угол и пошел, извернувшись боком, одновременно прижимаясь к стене правым бедром и спиной, выставив перед собой правую руку с джамбией. И он исчез, словно пленительный, но бестелесный призрак!
Меньше всего на свете Джейран ожидала встретить здесь хозяина своего хаммама и бывшего повелителя своей души. Испуг ее был велик и многогранен.
Прежде всего, она вспомнила, что по закону принадлежит этому человеку, так что он вправе позвать вали со стражниками и вернуть себе свою сбежавшую собственность. Вообразив это бедствие, Джейран напрочь забыла, что стоит ей позвать – и три десятка юных воинов разорвут хозяина хаммама в мелкие клочки.
Затем девушка испугалась собственного внезапного желания – выйти, броситься к нему, чтобы он узнал ее и вновь приблизил к себе!
И, наконец, она вспомнила, что этот мужчина отныне для нее – запретен. Ведь в ту минуту, когда душа расстается с телом, она поклялась Аллаху, что не будет между ними ничего из близости! Вали со стражниками, собственные порывы и гнев Аллаха – все это, мгновенно перемешавшись у нее в голове, привело к тому, что разум ее окончательно рассорился с ногами. И пока она ужасалась карам, грозящим клятвопреступнице, эти ноги, мягко ступая по каменным плитам, бесшумно несли ее вслед за хозяином хаммама, неведомо зачем попавшим в этот город, да еще в наряде бывалого воина. Более того – и руки девушки отреклись от повиновения…
Джейран обнаружила это, когда вслед за хозяином хаммама скользнула за угол. В ее правой руке также была джамбия – и девушка даже не удивилась тому, как оружие туда попало. Ей стоило немалого труда остановить себя на этом пути.
Что бы ни затевал хозяин хаммама – ей больше не было доли ни в его трудах, ни в его радостях. Лишь сейчас она окончательно осознала это – и настолько велико было бессилие девушки перед лицом Аллаха, принявшего ее клятву и сохранившего ей жизнь, что слезы выступили на глазах.
Следовало бежать опрометью от этого человека, чтобы зародившийся соблазн, не имея для себя пищи в виде стройного стана и красивого мужественного лица хозяина хаммама (да и наряд воина, как известно, придает очарования даже самому ничтожному из мужчин), умер мучительной смертью, не успев довести Джейран до греха клятвопреступления.
Следовало бежать – ибо она была уже не той бессловесной и покорной девочкой, которая осмеливалась лишь созерцать избранника издали. После всех своих похождений Джейран поняла, что стремительная отвага, даже не обремененная разумом, достигает большего, чем осторожная мудрость. И она боялась того, что в ней проснется веселое бешенство, продиктовавшее план спасения аль-Асвада, подобно тому, как знаток преданий диктует их сидящим в ряд писцам.
Следовало бежать – и она вернулась к Хашиму, сдерживая себя, всего лишь быстрым шагом, чтобы не обеспокоить старика понапрасну.
Впрочем, ее лицо так явно выражало смятение мыслей, что старик устремился к ней, и ухватился за ее руку обеими руками, и уставился ей снизу в глаза, ожидая наихудших известий.
– О дядюшка, мы не можем больше оставаться в этом городе, клянусь собаками! – воскликнула Джейран. – Ради веры, придумай что-нибудь, чтобы нам уехать отсюда и увести мальчиков!
– А что случилось, о звезда? И разве может случиться такое, с чем бы ты не справилась? – осведомился Хашим.
– Я встретила здесь человека, которого не желаю видеть! И не желаю находиться в одном городе с этим человеком! – хмуро ответила она.
– Разве он имеет власть над тобой?
Джейран промолчала – и Хашим, которому непременно хотелось все понимать по-своему, вдруг выкатил глаза и быстро закивал, тряся узкой бородой.
– Я понял, о звезда! Это аш-Шамардаль! Горе нам, ты встретила мага, который властен над тобой и может пустить в ход сильные заклинания! Но кто бы мог подумать, что это – гнусный завистник аш-Шамардаль?
Девушка не стала спорить. Она лишь вздохнула.
– Он непременно похитил эти заклинания у кого-то из настоящих магов! – продолжал старик. – О звезда, мы найдем того, кого он обокрал, клянусь псами, и сыщем управу на этого сквернавца!
– Не надо искать управу на аш-Шамардаля! – испугавшись, что старик, пожалуй, и впрямь кинется на поиски знакомого мага, возразила Джейран. – Прежде всего нам следует покинуть этот город, ты понял меня?
Хашим задумался.
– Мы наймем комнату без окон в самом уважаемом из ханов, и сложим там добычу, и опечатаем двери, и хорошо заплатим хозяину хана, а сами выедем из Эдессы и поместимся в ближайшем караван-сарае, – поразмыслив, сказал он. – Каковы твои замыслы, о звезда?
– У меня нет замыслов… – и, поняв, что звезда не вправе так отвечать, Джейран поправилась: – У меня пока нет замыслов. И я охотно бы отправилась сейчас на остров Серендиб, или к зинджам, или в Китай!
