Страх Мудреца. Дилогия (ЛП) - Ротфусс Патрик "alex971" (книги полные версии бесплатно без регистрации TXT) 📗

- Субстанций.

- Говори прямо.

- Небольшое количество крови, слюны, кожи, волос и мочи. - Я внутренне вздохнул, зная, что кому-то из суеверных винтийцев покажется, что это звучит, как рецепт для симпатической привязки или другое, столь же нелепое.

Как я и ожидал, глаза Маера сощурились на списке.

- Хотя я не эксперт,- сказал он медленно, - здесь есть вещи, с которыми я не хотел бы расставаться.

Как я могу доверять тебе?

Я мог бы протестовать говоря о своей преданности, отметить мою прошлую службу, или довести до его сведения, что я уже спас ему жизнь.

Но за последний месяц я узнал, как работает ум Маера.

Я улыбнулся ему своей лучшей понимающей улыбкой.

- Вы интеллигентный человек, ваша светлость.

Я уверен, что вы хотите знать ответы без того, чтобы я вас уговаривал.

Он вернул мне улыбку.

- Шутишь надо мной.

Я пожал плечами.

- Это не будет иметь смысла для меня, если вы будете мертвы, ваша светлость.

Его серые глаза отыскали мои на мгновение, затем он кивнул, удовлетворенный.

- Совершенно верно.

Отправьте сообщение, когда тебе потребуются эти вещи. - Он повернулся, чтобы уйти.

- Три дня.

Глава 69

Я совершил несколько поездок в Нижний Северен собирая материалы для Алвероновского грэма.

Необработанное золото.

Никель с железом.

Уголь и кислоты для травления.

Я получил деньги на эти покупки, путем продажи различного оборудования из лаборатории Кадикуса.

Я мог бы попросить у Маера эти деньги, но я предпочел бы, чтобы он думал обо мне, как о самостоятельном и находчивом, а не как о финансовой канализации.

Совершенно случайно, в ходе этих покупок и продаж, я посетил многие места, где Денна и я проводили вместе время.

Я так привык к ее присутствию, что теперь у меня мелькал её образ, когда её там не было.

Каждый день в моём сердце поднималась надежда, увидев ее поворачивающей за угол, ступающей к сапожнику, поднимающую руку, чтобы помахать со двора.

Но никогда это не оказывалась она на самом деле, и я возвращался во владение Маера каждый вечер более безрадостным, чем днем ранее.

Еще хуже было то, что несколько дней назад Бредон покинул Северен, чтобы посетить некоторых ближайших родственников.

Я не понимал, как сильно нуждался в нём, пока он не исчез.

Как я уже говорил, грэм не очень сложно сделать, если у вас есть соответствующее оборудование, схемы и Алар как лезвие рамстонской стали.

Металлообрабатывающие инструменты в башне Кадикуса были исправны, хотя и далеко не так хороши, как в Артефактной.

Составить схему не составляло труда, так как у меня была хорошая память на такие вещи.

Когда я работал над грэмом Маера, я начал второй, чтобы заменить тот, который я потерял.

К сожалению, учитывая относительно несовершенный характер оборудования, с которым я работал, у меня не было времени, чтобы завершить его должным образом.

Я закончил грэм Маера через три дня после моего с ним разговора и через шесть дней после внезапного исчезновения Денны.

На следующий день я отказался от своих бессмысленных поисков и заставил себя сесть в одном из открытых уличных кафе, где я пил кофе и пытался найти вдохновение для песни, которую был обязан написать для Маера.

Я провел там десять часов, но единственным актом творения, который я сделал, было волшебное преобразование почти галлона кофе в чудесную, ароматную мочу.

В тот вечер я выпил неразумное количество скаттена и заснул на своём письменном столе.

Песня для Мелуан осталась незаконченной.

Маер был недоволен.

Денна вновь появилась на седьмой день, когда я бродил у нашего прибежища в Нижнем Северене.

Несмотря на все мои поиски, она увидела меня первой и смеясь побежала в мою сторону, радостно рассказывая мне о песне, которую она услышала накануне.

Мы провели день вместе так же легко, как будто она никогда не уходила.

Я не спрашивал её о необъяснимом исчезновении.

Я знал Денну больше года, и я знал некоторые из секретов ее сердца.

Я знал, что она ценит свою личную жизнь

Я знал что у неё есть секреты.

В ту ночь мы были в небольшом саду, который проходил вдоль самого края Шира.

Мы сидели на деревянной скамье, глядя на тёмный город внизу: грязный, расширяющийся от ламп, уличного освещения, газового освещения, с редкими лучами симпатического света, рассеянными повсюду.

- Я извиняюсь, ты знаешь,- сказала она мягко.

Мы сидели, спокойно наблюдая за огнями города в течение почти четверти часа.

Если она продолжает какой-то предыдущий разговор, я не мог вспомнить, что это было.

- Прошу прощения?

Когда Денна ничего не сказала сразу, я повернулся, чтобы посмотреть на нее.

Луны не было и ночь была глубока.

Ее лицо было тускло освещено тысячами огней сияющих внизу.

- Иногда я ухожу, - сказала она наконец.

- Быстро и тихо в ночь.

Денна не смотрела на меня, когда она говорила, удерживая свои темные глаза на городе внизу.

- Это то, что я делаю, - продолжала она тихим голосом.

- Я ухожу.

Без слов и предупреждений.

Никаких объяснений после.

Иногда это единственное, что я могу сделать.

Она повернулась, чтобы встретиться со мной глазами, её лицо было серьёзным в тусклом свете.

- Я надеюсь, ты не будешь расспрашивать меня, - сказала она.

- Я надеюсь мне не нужно говорить о...

Денна повернулась обратно, чтобы посмотреть на мерцающие снизу огни.

- Но как бы то ни было, я извиняюсь.

Мы сидели так некоторое время, пользуясь удобным молчанием.

Я хотел сказать что-нибудь.

Я хотел сказать, что это не беспокоило меня, но это было бы ложью.

Я хотел рассказать ей о том, что действительно имеющим значение для меня было её возвращение, но я боялся сказать слишком много правды.

Поэтому не рискуя говорить это, я так ничего и не сказал.

Я знал, что случалось с мужчинами, которые цеплялись за неё слишком сильно.

Это было то, что отличало меня от остальных.

Я не старался вцепиться в неё, пытаясь завладеть ей.

Я не обнимал её рукой, не мурлыкал ей в ухо, и не целовал ее в ничего не подозревающую щеку.

Конечно, я мечтал об этом.

Я до сих пор помнил её тепло, когда она обняла своими руками меня возле лошадиного лифта.

Временами я бы отдал свою правую руку, чтобы обнимать её вновь.

Но потом я вспомнил о лицах других людей, когда они понимали, что Денна покидает их.

Я думал о всех тех, кто пытался привязать ее и провалился.

Так что я сопротивлялся, показывая ей песни и стихи, которые я написал, зная, что слишком много правды может всё испортить.

И если это означало, что она была не совсем моя, то что же?

Я был тем, к которому она всегда могла вернуться, не опасаясь обвинений или вопросов.

Так что я не пытался завоевать ее и убедил себя играть в красивую игру.

Но всегда какая-то часть меня надеялась на большее, и таким образом часть меня всегда оставалась в дураках.

Проходили дни, и Денна и я исследовали улицы Северена.

Мы бездельничали в кафе, принимали участие в играх, ездили верхом.

Мы поднимались с наружней стороны Шира, используя нижнюю дорогу, чтобы прямо сказать, что мы сделали это.

Мы посещали рынки в доках, путешествующий зверинец и несколько любопытных аттракционов.

Несколько дней мы ничего не делали, только сидели и говорили, и в эти дни ничего не заполняло наши разговоры так, как музыка.

Мы тратили бесчисленные часы говоря о ней.

Какие песни сочетаются друг с другом.

Как хор и стих играют друг против друга, о тональности, режиме и метре.

Это были вещи, которые я узнал в раннем возрасте, и думал о них часто.

Хотя Денна была новичком в этой области знаний, в некоторой степени это играло ей на пользу.