Фэнтези 2007 [сб.] - Пехов Алексей Юрьевич (читать книги онлайн регистрации txt) 📗
— А с первым что стало? — робко поинтересовался один из крестьян.
— Кто ж знает... Подходят к колыбельке, а она пустая. И только дух такой нехороший, ровно тиной болотной несет... Соседям сказани, что помер, и даже пустой гробик похоронили, чтоб разговоры не шли.
Я усмехнулся. Мне уже доводилось слышать эту легенду, правда, имя там было другое. Хотя... этот крестьянин ведь не назвал имени. Он именовал героя истории «Иштванов отец». Так что, в принципе, это мог оказаться и тот же самый... Впрочем, неважно. Каждый рассказчик страшных историй уверяет, что это случилось именно в его деревне, с его соседом или родственником. Это придает байке достоверный вид.
Впрочем, так ли я уверен, что это байка? Я не из тех суеверных дураков, которые в каждом нетопыре видят вампира, а в каждом карканье вороны слышат предзнаменование. Но не могу не признать, что в мире бывает много странных вещей, которые трудно объяснить обычным образом. В моем собственном роду есть несколько мистических преданий, и достоверность некоторых из них подтверждена документально. Так, не менее тридцати человек подтвердили, что видели Карла Фридриха Роттенберга спустя два дня после его смерти на свадьбе его друга, а Амелия Каролина Роттенберг на пятом году вдовства и затворнической жизни родила не просто мертвого ребенка, а детский скелет, и ныне покоящийся в нашей фамильной усыпальнице...
В общем, чем больше я размышлял обо всем этом, тем больше склонялся к выводу, что... а вдруг? О болоте Черная Грязь действительно ходят скверные слухи. Конечно, нет ничего удивительного в том, что в болоте, где полно смертоносных трясин, время от времени пропадают люди. Но оно так или иначе лежит на моем пути. Разумеется, в такую погоду я собирался ехать в обход, и только днем. Но, если там действительно сохранилась гать, почему бы не поехать напрямую, и... прямо сейчас? В худшем случае я просто сэкономлю время. Не то чтобы я так уж стремился вернуться побыстрее к моей дорогой Матильде, но... (О том, что возможны и более худшие случаи, я предпочел не думать.) Зато в лучшем... все мои проблемы будут решены. Все претензии — к болотной твари. Можете послать приставов и арестовать ее... желательно темной дождливой ночью...
Крестьяне за соседним столом, наверное, решили бы, что я сумасшедший. Им было страшно даже просто слушать об этом, сидя в тепле и уюте, в помещении, где полно людей. Но... по-настоящему страшна лишь неизвестность. А когда заранее знаешь, к чему готовиться... Вряд ли этот болотный пень страшнее атаки кавалеристов Салла-хана, которую тамошние поэты сравнивают с самумом, смертоносным вихрем пустыни...
Впрочем, честно говоря, я не уверен, что рассуждал бы столь же решительно, если бы не выпитые перед этим несколько кружек вина (оказавшегося, кстати, неожиданно неплохим — или и впрямь мой вкус так огрубел в походе?). Я поднялся из-за стола (недавнюю сонливость как рукой сняло), набросил плащ и направился к выходу.
— Куда вы, сударь? — окликнул меня трактирщик.
— Я отменяю заказ на комнату. Я уезжаю прямо сейчас.
Он, конечно, округлил глаза и принялся меня отговаривать, рассказывая про погоду и время суток, но быстро замолк под моим тяжелым взглядом. Я вышел на крыльцо, поглубже надвигая капюшон (дождь, кажется, стал только сильнее). Слуга, увязая деревянными башмаками в грязи, вывел из конюшни Чалого. «Позаботился в лучшем виде, мой господин! И вычистил, и напоил, и задал корму...» «Молодец», — коротко бросил я, вскакивая в седло. Оставив слугу с раскрытым ртом и непроизвольно вытянутой в ожидании монеты рукой, я поскакал со двора.
Спустя примерно полчаса я миновал столб, на верхушке которого мокро блестел старый коровий череп с обломанными рогами. Ага, знак, предупреждающий о близости болота... А вот и развилка — основная дорога сворачивает налево, а прямо уходит едва различимая во тьме топкая тропинка между плотными стеблями высокой жестколистой травы.
А не наврал ли крестьянин насчет гати? Если под копытами захлюпает одна лишь жидкая грязь, без всяких признаков настила — поворачиваю обратно.
Но гать оказалась на месте, хотя и почти скрытая водой и болотным илом. Я был спокоен за Чалого: ему доводилось пробираться и не по таким местам, и он не станет ступать туда, где нет безопасной опоры.
Трудно сказать, сколько я ехал: темнота, дождь и однообразие дороги скрадывали ощущение времени. Впрочем, постепенно я стал замечать, что дорога не столь уж однообразна. Трава по бокам ее становилась все выше — прямо не обычная болотная трава, а настоящие дремучие заросли, способные скрыть всадника вместе с конем. Никогда прежде, даже на юге, мне не доводилось видеть стеблей такой высоты. Затем стали попадаться прогалины, вроде полян в лесу, только вместо земли — стоячая вода, заросшая ряской. Когда из-под этой ряски впервые с громким шумом внезапно вырвались крупные пузыри, я вздрогнул. Даже Чалый остановился, испуганно глядя на это место.
Вода бурлила около минуты, а потом все прекратилось столь же внезапно, сколь и началось. Затем... затем к увидел впереди два горящих глаза, наблюдавших за мной от самой земли. Признаюсь, мне стало не по себе; я остановился. Обладатель глаз тоже не двигался.
— Эй, ты! — окликнул я, думая, уж не тот ли это, кого я ищу.
Но ответом мне был лишь мерный шум дождя. На миг я даже пожалел, что у меня нет с собой какой-нибудь ладанки — но я столько раз видел трупы павших в бою или умерших от болезней с ладанками на шее, что никогда не верил в их эффективность. Меч куда надежней. Я обнажил его и двинулся вперед.
Чалый ступал осторожно, но без паники. Еще несколько шагов — и я рассмеялся: «глазами» оказалась пара светящихся грибов. Правда, необычные это были грибы. Мерзкие бледные шары, необычно большие, покрытые липкой на вид слизью и опутанные какой-то гадостью, по виду и впрямь похожей на паутину. Вот только паутиной с нитями такой толщины можно было бы подшивать солдатские сапоги.
Я поехал дальше, и, похоже, Чалому это нравилось все меньше. Он все чаще оборачивался, испуганно кося на меня черным глазом, пофыркивал, выпуская струи пара из ноздрей. Я заметил, что дождь кончился, но не успел порадоваться этому обстоятельству, как увидел туман. Он стелился над болотом совсем низко, Чалому по колено, но не расползался во все сто-роны, как положено уважающему себя туману, а висел отдельными плотными клочьями — над водой, над жижей, среди травы... Странно, но на тропе его почти не было. Из тумана то ближе, то дальше доносилось резкое короткое бульканье, а кроме того, я стал различать звуки, похожие на тяжкие вздохи и даже жалобные стоны. «Это оседает ил», — сказал я себе, но не очень в это поверил.
