В паутине чужих заклинаний - Вонсович Бронислава Антоновна (мир книг txt) 📗
Отбивная действительно оказалась хороша. Сочная, благоухающая не только ароматом жареного мяса, но и специй, удачно подобранных местным поваром, она доказала, что Дитрих не зря вспоминал о ней с таким восхищением. Интересно, как многих он приводил сюда насладиться местной кухней? Неожиданно мне стало неприятно от мысли, что я с ним сюда пришла не первая и не последняя. Пришлось себе напомнить, что Дитрих — мой работодатель. Кого он сюда приводил и зачем, меня совершенно не касается.
— У вас так выражение лица изменилось, — заметил Дитрих. — Неужели что-то вспомнили?
— Нет, просто подумала о неприятных вещах, — несколько резко ответила я, пытаясь подчеркнуть своим тоном, что они, эти вещи, его тоже не касаются.
— Не надо думать о неприятных вещах, — наставительно заметил он. — И вообще, такие мысли лучше заедать. Определились с десертом?
— Спасибо, но он будет уже лишним, — ответила я.
От десерта я отказалась не столько потому, что наелась, но и потому, что мне хотелось поскорее остаться в одиночестве, дойти до дома, закрыться и обдумать все, что сегодня узнала. Вопрос, кто же стер мне память и зачем, так и остался нерешенным. Менталист Дитриха не прояснил его ни на самую малость.
— А с собой?
На удивление, Дитрих выглядел расстроенным, хоть и старался этого не показывать. Неужели он за десертом рассчитывал меня еще расспросить про мои сложные взаимоотношения с окружающими? Во время ужина мы говорили о чем угодно, только не о том, что меня тревожит. Наверное, хотел, чтобы я расслабилась, а он так неожиданно — бац — и вопрос о… Вопрос о чем? О чем он мог меня спросить? Я несколько недоумевающе на него посмотрела.
— Линда, я вам предлагаю заказать здесь что-нибудь вкусное, но забрать домой, — пояснил Дитрих, решивший, что мое недоумение относится к его вопросу.
— Мне сейчас ничего не хочется, — честно ответила я.
Думать еще о каких-то десертах было выше моих сил. Да и на самом деле десерта мне не хотелось. Хотелось, чтобы этот бесконечный день наконец закончился.
— Тогда я закажу на свой вкус.
Мы молчали. Я опустила голову и рассматривала салфетку. Она была не столь интересна, но нужно же себя чем-то занимать? Впрочем, делала это я не слишком долго.
— Что вы заказали? — вяло полюбопытствовала я, после того как Дитрих о чем-то пошептался с официантом.
— Дома узнаете.
— Как это дома? — невольно возмутилась я.
— Так это, — передразнил меня Дитрих. — Вам же сейчас ничего не хочется.
Сейчас мне опять чего-то захотелось. А именно — стукнуть этого типа чем-то тяжелым. Мне и так плохо, а он еще издевается! Как назло ничего подходящего под рукой не было, даже папочку со списком блюд унесли, да и была она слишком тоненькой, чтобы удовлетворить мое чувство мести в случае удачного попадания. До сих пор никто не вызывал у меня столь сильных чувств. Наверное, день выдался на редкость неудачный.
— О, глазки заблестели, — удовлетворенно сказал Дитрих. — Все же любопытство — главная движущая женская сила.
— Надеюсь, дальше нам в целях конспирации не придется нарезать круги по Гаэрре? — холодно ответила я. — На это моего любопытства не хватит.
— Так естественно. Оно вас потянет прямиком домой, чтобы вы смогли узнать, что же в этой коробочке. — Дитрих кивнул на подходящего с торжественным видом официанта, в руках которого действительно была картонная коробочка безо всяких опознавательных знаков, но перевязанная веселой оранжевой ленточкой с пышным бантом сверху.
— Сами понесете? — мстительно спросила я. — Бантик, несомненно, вам пойдет.
Я не понимала, что со мной творится. Хотелось безостановочно язвить, задевать своего спутника, чтобы он… Чтобы он что? Решил, что я достойна жалости и отвел меня к целителю, занимающемуся проблемами душевного здоровья? Нет, нужно держать себя в руках. Дитрих не виноват в моих проблемах, пусть мне временами и кажется, что он — совсем не случайное лицо в моей жизни.
— Предлагаете носить вам тортики как можно чаще? — не растерялся он. — Я подумаю над вашим предложением. Честно говоря, для одинокого мага по особым поручениям оно довольно заманчиво.
— Желаете лично охранять меня от возможных покушений? — отшутилась я.
— Так вы же дали отставку Эггеру, и вас теперь охранять некому. А у меня не так много секретарей, чтобы их судьба меня не волновала.
Дитрих невозмутимо придерживал одной рукой меня, второй — эту злополучную коробку, которая вылилась в столь странный разговор.
— Вы мне выдали ценный артефакт, — напомнила я.
— Ах да, он тоже нуждается в охране. — Дитрих мне подмигнул. — Не волнуйтесь, на его охрану меня тоже хватит.
— Извините, — я потерла виски, — со мной происходит что-то странное.
— Линда, выспитесь, и все в норму придет, не переживайте. Это издержки работы менталиста. Вам просто нужен отдых, — серьезно ответил он мне. — Но не мог же я сразу отвести вас домой? Вы бы легли спать на голодный желудок, и вам снились бы плохие сны.
— Они мне и без этого будут сниться, — вздохнула я. — Давайте ваш десерт.
— Нет уж, обещал донести — донесу. Вдруг потеряете по дороге. Или сами потеряетесь.
У меня на кончике языка опять завертелся едкий ответ, но я его прикусила. Нечего моему плохому состоянию портить мои отношения с единственным работодателем. А то потерпит раз-другой, да и останусь я опять без работы. Кому понравится, когда ему постоянно хамят и пытаются чем-то стукнуть? И это в ответ на проявление заботы. До моего дома недалеко, дойду и с прикушенным языком, чтобы не забыться и не ляпнуть опять что-то неподходящее. Но о своем решении я пожалела, лишь только мы подошли к дому. Потому что при виде Штефана, невозмутимо дожидавшегося меня у подъезда, зубы сомкнулись, я еле успела отдернуть язык, а то бы прокусила до крови, не меньше.
— Линда, где ты ходишь? Я тебя уже больше часа жду.
Штефан демонстративно не заметил Дитриха и попытался опять мне вручить принесенный букет. Как ни странно, букет был не вчерашний, с которым неудачливый жених так и ушел.
— Зачем ты меня ждешь?
— Мы вчера не договорили. Твоя наглая подруга не дала нам такой возможности.
— Я вчера сказала тебе все, что хотела. Другого от меня ты не услышишь.
— И все же, дорогая, удели мне время. Нам есть о чем поговорить. Серьезно поговорить. И без свидетелей.
Казалось бы, его слова должны были меня заинтриговать, но я внезапно поняла, что все, что может сказать Штефан, для меня намного менее интересно, чем то, что находится в коробке у Дитриха в руках. А если мне неинтересно, то к чему этот бессмысленный разговор? Наверное, Дитрих прав, и любопытство — действительно женская движущая сила, но сейчас оно властно тянуло меня в сторону от Штефана.
— Извини, Штефан, но нет, — твердо сказала я. — У меня другие планы на этот вечер. И на то время, на которое ты претендуешь.
Штефан неприязненно посмотрел на Дитриха и сказал:
— Инор, а не могли бы вы оставить меня наедине с моей невестой?
— Не мог, — вежливо улыбнулся ему Дитрих. — Я обещал Линде, что она нигде не потеряется по дороге к собственной квартире, а я привык выполнять свои обещания. К тому же инорита явно не хочет с вами говорить. Поверьте, сегодня — не ваш день.
Дитрих потянул меня в подъезд, но Штефан увязался за нами и поднимался по лестнице, недовольно сопя. Он не терял надежды поговорить со мной, когда мой провожатый распрощается и уйдет, а я останусь одна. На Эмми рассчитывать не приходилось — сегодня ее точно не будет. Я в растерянности остановилась перед дверью. Мне не хотелось приглашать Дитриха в гости, учитывая мои странные желания по отношению к нему, но оставаться вдвоем со Штефаном тоже не хотелось, пусть даже я не была уверена, что это он вчера пытался на меня влиять. Но и уверенности в обратном тоже не было.
— Исключительно ради конспирации, — неожиданно сказал Дитрих.
И не успела я ничего спросить, как он поставил свою ношу на подоконник подъездного окна, обнял меня и начал целовать. Пожалуй, это была самая увлекательная конспирация из всех, с которыми мне приходилось столкнуться за сегодня.
