Остров Серых Волков (ЛП) - Нейткотт Трейси (книга регистрации .TXT) 📗
— Это было… — Анна поднимает глаза к небу в поисках подходящего слова, — ты мне нравишься Чарльз Ким, но я больше никогда не сяду в лодку, которой управляешь ты.
Справедливости ради, Анна не намного лучше. Она практически налетает на другую лодку, поэтому Чарли пришлось сменить её в первый раз. Он обходит лодку с видом полного понимания, словно вырос среди мачт и парусов. Но Чарли нравится летать. Он ловит ветер и позволяет лодке разогнаться до скорости, выворачивающей нутро. Он управляет так, что левый борт поднимается в воздух, а правый — полностью погружается в воду.
— Эллиот, этимология слова «приключение»? — Чарли подтягивает рюкзак повыше. Лопата, прикреплённая снаружи, бряцает, пока он идёт вперёд. — Эллиот, скажи. Происхождение слова «приключение»?
— В конце 14 века оно означало «опасное предприятие». То же означает и плавание с тобой.
С этими людьми определённо что-то не так. Мне следовало нанять настоящего капитана, кого-то с дублёной кожей и глубокими морщинами, доказывающими, что этот человек часто бывает в море и до сих пор не умер. Мне следовало настоять и прибыть сюда одной. Вместо этого я заперта на заброшенном острове с людьми, которые беспрерывно болтают и едва ли оставят меня в одиночестве.
Осматриваю пустынный берег. Полоска песка — зубастая улыбка под толстыми усами сосен. Добро пожаловать, словно говорит остров шелестом веток и лёгким шумом волн, бьющихся о берег.
— Мы можем сделать это до темноты.
Прослеживаю за взглядом Эллиота и вижу скалы, разделяющие берег на две части. Мальчики излишне заворожены видом Ревущих Скал. Это не слишком вяжется с подсказкой из стихотворения, но дневного света становится всё меньше, — Гейб работал всё утро, так что мы поздно вышли — и это замечательное место, чтобы на ночь разбить лагерь.
Пока идём по пляжу, оставляем следы на нетронутом песке. Сколько ещё следов уничтожил океан, стирая все признаки открытий и исследований? Если я пройду пляж и зайду прямо в лес, обнаружу ли там траву, испорченную грузовиками и техникой, или же остров поглотил и их тоже?
— Итак, Руби, у нас только две палатки. Нам с тобой придётся потесниться, — Гейб появляется слева. Каким-то образом за время нашего морского путешествия ветер не тронул его волосы, чего не скажешь о спутанных волосах остальных.
— Я с Анной.
Анна подходит ко мне. Её кроссовки болтаются на шнурках на рюкзаке. Её ноги шлёпают по неглубокой воде. Вода кристально голубая, чего не скажешь о мутной воде вокруг большой земли.
— Меня никогда раньше не приглашали с ночёвкой.
— Ты не спишь, — говорит Гейб.
— Ночёвка — это не про сон, Габриэль. Это про то, что бывает до.
— Вот, — произносит Гэйб, — именно поэтому я хочу делить палатку с Руби.
Я закатываю глаза. Как Гейбу с таким непомерным флиртом удалось привлечь так много девушек, остаётся загадкой.
Мы идём в странной тишине, наполненной звуками: шёпот волн, шелест песка под ногами, крики чаек над головой. А когда мгновение спустя задувает ветер, агрессивный, завывающий, кажется, что он высасывает звук везде, только не здесь.
Через полтора часа мы останавливаемся на последнем перед скалами клочке мягкого песка. После того, как установили палатки, мы отправляемся к Ревущим Скалам — цепи скал, утопающих в море. Они огибают узкую бухту и соединяются с двенадцатифутовой скалой на другой стороне. За ними продолжается пляж, и возвышается скала, которая может быть, а может и не быть, нашей точкой отправления.
Солнце наполовину погружается в воду, и моя тень шагает прочь от меня. Знаю, что следует пойти за Анной и мальчиками к океану, но мне нужно немного времени. Немного времени, чтобы осознать тот факт, что я здесь с четырьмя людьми, и ни один из них не является моим близнецом.
Эллиот щурится в мою сторону, его губы медленно растягиваются в улыбке. Это тот взгляд, из-за которого хочется быть увиденной.
— Иди сюда, Руби! — кричит он. — Тебя плохо видно.
Машу рукой, но не двигаюсь. Сейди никогда этого не понимала, но из меня выходит отличный наблюдатель за весельем. Мальчики этого не знают.
Эллиот качает головой, что-то шепчет Гейбу. Уже могу сказать, что ничего хорошего, потому что лицо Гейба принимает выражение, как мне известно, предвещающее какую-то проказу. Получаю этому подтверждение, когда он отрывает меня от камней, перекидывает через плечо и несёт ко входу в скалу, где остальные уже собрались.
Чарли улыбается, когда видит меня.
— Ты не можешь этого пропустить, Руби. Хотя, могла бы, но тогда мы будем смеяться и рассказывать истории о Ревущих Скалах, а ты будешь не у дел. Тогда мы будем чувствовать себя не очень хорошо, и это испортит всё воспоминание.
От смущения мои щёки заливает румянец, но я улыбаюсь. Есть что-то такое в Чарли, что ощущается, как магия. Словно только нахождение рядом с ним может воскресить мёртвого.
На цыпочках подхожу к краю скалы и осматриваюсь. Вода спускается по узкому проходу, окружённому высокими скалами, обнажая небольшую, наполовину погружённую в воду, пещеру.
— Сейчас лучшее время, чтобы увидеть её, — говорит Эллиот. — Перед приливом, когда волны высокие и стремительные, как эти.
Смотрю на его профиль: брови приподняты, зубы покусывают кольцо на губе. Он вытягивает голову к океану.
— Мы чего-то ждём? — спрашиваю я.
Взгляд, которым он одаривает меня — пугающая смесь озорства и веселья.
— Когда волны проходят через этот проход с достаточной силой, воздух оказывается заперт в пещере. Раздаётся грохот, пока вода не отступит. Вот почему это место называется Ревущие Скалы.
— И это даже не самое интересное, — произносит Чарли. Он произносит что-то ещё, но его слова тонут в шуме свирепой воде, которая через проход попадает в пещеру. Волна ударяет в заднюю часть пещере с оглушительным грохотом. Вода в протоке пенится и поднимается, а когда отступает, то выстреливает вверх, заливая нас с ног до головы.
Убираю солёные пряди волос с глаз и смотрю, как вода отступает, прежде чем выстрелить в нас океанской волной. Эллиот радостно вопит. Анна и Гейб хихикают. Я улыбаюсь так, как не улыбалась уже очень давно. А Чарли, ну, он выглядит так, словно решил впитать в себя столько жизни, сколько возможно, пока еще не умер.
Жаркие лучи солнца образуют красные и оранжевые пятна на поверхности воды. На те мгновения, пока солнце полностью не скрылось под водой, мы — короли и королевы с кожей, словно полыхающей огнём.
ГЛАВА 13: РУБИ
ТВОЁ ПРИКЛЮЧЕНИЕ НАЧИНАЕТСЯ,
Объединятся в этот тайный знак.
Сверяйся с ним, и рано или поздно
Сплетёшь свой путь с моим,
да будет так!
Мы отправляемся обратно на пляж; плотные фигуры превращаются в тени по мере того, как сгущаются сумерки. Мы с Анной встряхиваем промокшую одежду, в то время как парни собирают дрова на краю леса. Таинственным образом холодный ночной воздух не проникает под влажную ткань. Сотовая связь на острове не работает, и я звоню по спутниковому телефону, который мы забрали у Золотого Жука, своей матери. Она хотела знать, есть ли у меня по-прежнему лучший друг, и покрыта ли его кожа татуировками. Этот звонок краток.
Выбравшись из палатки, я обнаруживаю, что половина вещей из рюкзака Гейба разбросана по песку: противомедвежья канистра с едой, запечатанный мешок со складными чашками и горстью «ложковилок», контейнер масла и титановый горшок с крышкой, которую можно использовать и как сковороду. Гейб вместе с Эллиотом стоят на коленях перед кучей дров. Эллиот щёлкает зажигалкой, поднеся пламя к растопке и ожидая, пока дрова разгорятся.
Когда костёр разгорается жарким сильным пламенем, Гейб кладет на сковороду пять непонятных свёртков из фольги и ставит её на огонь.
Загребая ногами песок, появляется Чарли. Он снимает рубашку, и его тощий торс, подобно луне, ярко белеет в темноте.
— Я хочу стейк!
— Мы же не таскаем с собой холодильник по всему острову, — произнёс Эллиот. — Хочешь мяса — поныряй, налови рыбы.
