Царь призраков - Геммел Дэвид (читать книги полные .txt) 📗
– Я охотился на оленей. День для меня выдался неудачный.
Прасамаккус прихромал в квадратный двор казармы, давно потеряв из виду быстрых на ногу Гвалчмая и оикторина. Сбежавшиеся мальчики начали его передразнивать, но он давно привык к насмешкам и не обратил на них никакого внимания. Здания были внушительными, но даже Прасамаккус замечал, где старая римская кладка была починена или подновлена – старая производила куда более внушительное впечатление.
Улицы и переулки были узкими. Прасамаккус прошел через двор казармы и вышел на Торговую улицу, то и дело останавливаясь, чтобы заглянуть в открытые двери лавок и поглазеть на ткани, глиняную посуду, а в угловом здании так даже и на оружие. Он рассматривал изогнутый охотничий лук, когда к нему подошел толстяк в кожаном фартуке.
– Хорошее оружие, – сказал толстяк, улыбаясь до ушей. – Но похуже твоего. Может, хочешь поменять?
– Нет.
– У меня есть луки, которые бьют на пятьдесят шагов дальше твоего. Из крепкого тиса, отличной выделки.
– Вамера не продается, – сказал Прасамаккус. – А вот стрелы мне нужны.
– Пять динариев штука.
Прасамаккус кивнул. С тех пор как он в последний раз видел монету, миновало два года, да и та монета принадлежала не ему. Он улыбнулся купцу и вышел из лавки. День был ясный, снега в городе не было, хотя полосы его и виднелись на окружающих холмах. Прасамаккус задумался о положении, в которое попал.
Охотник без лошади, лучник с двумя только стрелами в чужом краю. У него не было монет, и не от кого было ждать помощи. И его грыз голод. Он вздохнул и прикинул, кого из богов мог прогневить теперь. Всю его жизнь люди втолковывали ему, что боги его не любят.
Его колченогость – вот неопровержимое доказательство, говорили они. Единственная девушка, которую он в жизни любил, умерла от красной моровой язвы. Конечно, о своей любви Прасамаккус ей никогда не говорил, но все равно: едва он отдал ей сердце, как она умерла. Он возвел светло-голубые глаза к небесам. У него не было злобы на богов. И быть не могло. Кто он такой, чтобы судить их милость к одним и немилость к другим? Но он чувствовал, что по крайней мере было бы утешительно узнать, кто из них так скверно к нему относится.
– Чего это у тебя с ногой? – спросил светловолосый мальчуган лет шести.
– На нее подул дракон, – ответил Прасамаккус.
– Больно было?
– Еще как! Да и теперь болит в сырую погоду.
– А ты убил дракона?
– Одной стрелой из моего волшебного лука.
– А разве у них чешуя не из золота?
– Как погляжу, ты знаешь о драконах очень много.
– Мой отец поубивал их сто, и сто, и еще сто. Он говорит, что сразить их можно только позади длинного уха, где кость мягкая и меч входит в мозг.
– Чистая правда, – сказал Прасамаккус. – Я своего так и убил.
– Из своего волшебного лука?
– Да. Хочешь его потрогать?
У малыша заблестели глаза, и он протянул ручонку погладить тесный глянцевый рог.
– А волшебство прилипает к ладошке?
– Конечно. Когда ты в следующий раз повстречаешь дракона, Вамера появится в твоих руках вместе с золотой стрелой.
Не попрощавшись, мальчуган унесся прочь, зовя отца, чтобы поскорее рассказать ему о своем замечательном приключении. У Прасамаккуса полегчало на душе. Он захромал назад во двор казармы и, руководствуясь запахом жареного мяса, направился к длинному зданию из золотого песчаника. Внутри оказалась зала с рядами столов и скамей, а в дальнем конце над огромным очагом поворачивалась на вертеле бычья туша. Прасамаккус, не обращая внимания на недоумевающие взгляды, медленно дошел до очереди к очагу и взял деревянный поднос. Очередь продвигалась вперед. Каждый получал по два толстых ломтя мяса и большой половник капусты с морковью. Прасамаккус дошел до раздатчика обливающегося потом коротышки. Коротышка уставился на него и не положил ему мяса.
– Что ты тут делаешь, калека?
– Жду своей порции.
– Тут едят солдаты вспомогательного легиона. А ты не солдат.
– Милостивый Мэдлин сказал, что я могу поесть тут, – соврал Прасамаккус, не моргнув и глазом. – Но если желаешь, я пойду к нему и скажу, что ты мне отказал. Как твое имя?
Раздатчик плюхнул два ломтя на его поднос.
– Следующий! – сказал он. – Проходи! Проходи!
Прасамаккус поискал взглядом пустой стол. Ни в коем случае нельзя было садиться вблизи от других, ибо всякий, кто его видел, тут же понимал, что он отвергнут богами, и никто не захочет заразиться его злосчастием.
Он нашел подходящий стол у окна, достал из ножен охотничий нож с тонким лезвием, нарезал мясо и медленно начал есть. Вкус был отменный, но жира оказалось многовато. Он рыгнул и откинулся на спинку, в первый раз после встречи с атролями испытывая тихое удовлетворение. Еда перестала быть неразрешимой задачей. Магическое имя Мэдлина, видимо, обладало сильными чарами.
Коренастый, атлетического сложения человек с квадратно подстриженной бородой сел напротив него. Прасамаккус встретил взгляд темно-карих глаз.
– Как я понял, тебе велел поесть тут милостивый Волшебник, – сказал квадратнобородый. – Да.
– Почему бы это? – продолжал тот с явным подозрением.
– Я только что вернулся с севера с Гвалчмаем и… и с еще одним.
– Ты был с королем?
– Нет. Встретил Гвалчмая и отправился с ними.
– Где он сейчас?
– Докладывает… – Прасамаккус забыл имя племенного вождя, которое назвал Мэдлин.
– Какие новости с севера? Правда, что король убит?
Прасамаккус вспомнил, как злобно ликовала его собственная деревня в краю бригантов, когда до них дошла эта весть.
– Да, – сказал он. – Боюсь, что так.
– А тебе, видно, все равно?
Прасамаккус наклонился вперед.
– Я его никогда не видел. А Гвалчмай горюет.
– Еще бы, – сказал тот, смягчаясь. – Он же был Псом короля. А как это произошло?
– Я толком не знаю. Спроси Гвалчмая и…
– Кого?
– Я плохо запоминаю имена. Высокий такой, темноволосый, нос изогнутый.
– Викторин?
– Ага! – ответил Прасамаккус, вспомнив шипящий зов атролей.
– А что произошло с остальными?
– Какими остальными?
– Дружинниками короля?
– Не знаю. Гвалчмай ответит на все твои вопросы.
– Да уж конечно, любезный мой бригант, а пока он не появится, считай себя моим гостем. – Он встал и подозвал двух солдат. – Арестуйте этого человека.
Прасамаккус вздохнул. Боги, наверное, за бока держатся от смеха.
Солдаты провели Прасамаккуса через двор, держась на расстоянии протянутой руки от калеки. Один нес его лук и колчан, второй забрал его охотничий нож.
Они привели его в комнатушку с засовами на двери и без окна. Внутри – узкая кровать с тюфяком. Он услышал скрип засова и растянулся на тюфяке. Нашлось и одеяло, в которое он закутался. Голод он утолил, а теперь его снабдили и постелью. Он закрыл глаза и сразу крепко уснул.
Сны его посетили приятные. Он убил демона Тумана – он, «калека Прасамаккус»! Во сне нога его исцелилась и его ублажали юные красавицы.
И он совсем не обрадовался, когда его разбудили.
– Друг мой, прими мои искреннейшие извинения, – сказал Викторин, когда Прасамаккус сел на тюфяке, протирая глаза. – Мне надо было доложить обо всем, и я совсем забыл про тебя.
– Меня накормили и устроили на ночлег.
– Да, вижу. Но я хочу, чтобы ты был гостем в моем доме.
Прасамаккус спустил ноги с кровати.
– Могу я получить назад свой лук?
Викторин засмеялся.
– Ты можешь получить свой лук, столько стрел, сколько способен унести, и лучшую лошадь из моей конюшни. Какую сам выберешь.
Прасамаккус понимающе кивнул. Возможно, ему все-таки продолжал сниться сон.
Глава 7
Уже три недели Туро выполнял указания Кулейна.
Бегал по горным тропам, рубил, пилил, носил, работал и без конца бывал «убит» все новыми и новыми противниками, которых создавал Воин Тумана. И самой радостной была минута, когда он все-таки одержал победу над молодым римлянином. В трех предыдущих их поединках он заметил, что тот был широковат в обхвате и плохо гнулся, а потом он перешел в наступление, упал на колени и всадил гладий ему в пах. Легионер тут же исчез. Кулейн был очень доволен, но не преминул его предостеречь:
