Ледяной Сокол - Хэмбли Барбара (версия книг .txt) 📗
Ледяной Сокол подобрался к холму напрямую, через канавки, в которых текли ручьи, через пыльные пятна среди травы, говорившие о том, что тут устраивали ночевку бизоны. При этом он думал о том, что нужно обязательно сказать Янусу о необходимости сменить традиционную черную одежду стражников на форму цвета земли и травы. Сквозь густую стену дикого винограда Сокол наблюдал за тем, как Хетья и один из черных воинов («клоны» – так называла их Джил; видимо, в ее прежнем мире подобные совершенно одинаковые люди обозначались именно этим словом) разгрузили осла, а Бектис тем временем разжег костер на опушке рощи.
Только полный идиот или Мудрейший стал бы разжигать огонь в таком месте, где их мог заметить кто угодно. Ведь и Ледяной Сокол видел их словно на ладони. Но, наверное, в том и состоят преимущества магии, подумал Сокол, что можно погреться у костра, не тревожась о бандитах, которые таятся в лесу на холме. И все равно любой из клана Говорящих со Звездами устроил бы стоянку в стороне от холма, чтобы просматривать равнину во всех направлениях. Соплеменники Ледяного Сокола поступили бы так в любом случае – даже если бы рядом был Мудрейший.
Ведь нельзя же сказать с уверенностью, что в другом отряде не найдется точно такого же Мудрейшего!
– Я помогу тебе, – сказал Тир, когда Хетья ссадила его со спины осла. – Обещаю, я не убегу.
Мальчик говорил ровным тоном, однако Ледяной Сокол уловил в его голосе оттенок дружелюбия, и понял, что в предыдущие полтора дня женщина обращалась с Тиром хорошо. У нее и лицо не было жестоким. Она мимоходом похлопала Тира по плечу. Ледяной Сокол отметил, что женщина и мальчик держатся довольно близко друг к другу, и сделал вывод, что Хетья привыкла к ребенку, что он ей нравится.
Потом она оглянулась на Бектиса, указывавшего воинам, где именно следует расстелить одеяла. Сокол подобрался к отряду так близко, как только мог, – между ним и их стоянкой оставалось менее сотни футов. С настороженным интересом он рассматривал то неведомое оружие, что было надето на руку колдуна, – все сплошь из золота и кристаллов. Второй предмет такого же типа висел на шее Бектиса, но, поскольку высокий воротник доходил почти до скул колдуна, Сокол видел эту вторую вещь лишь мельком, когда чародей сбросил с головы меховой капюшон плаща и попытался немного распутать бороду.
– Пожалуй, не стоит, малыш, – ответила Хетья Тиру так тихо, что Сокол мог лишь угадать часть слов. – Но все равно спасибо. – Она взъерошила волосы мальчика. – Посиди немного вон там, под деревом. Мы скоро будем ужинать, и я тебя развяжу. Ты устал?
Тир покачал головой, хотя выглядел он, конечно, измученным до предела. Он пошел за женщиной. Его руки были все так же связаны за спиной. Ледяной Сокол заметил, что запястья Тира перевязаны под сыромятным ремнем. Женщина достала из багажа кухонные горшки.
– А Оале Найу – она просто рассказывает тебе, о чем хочет? – спросил Тир, пока Хетья занималась своим делом. – Или ты видишь что-то, ощущаешь запахи… вспоминаешь? Или, может, тебе кажется, что ты вспоминаешь, только ты не знаешь, что это такое?
– Что именно, малыш? Эй, Акула! – окликнула она, и один из трех черных воинов обернулся. – Кому-то из вас придется принести мне воды из ручья, хорошо?
Один из них насмешливо уставился на нее – ведь мужчины в Алкетче не привыкли слышать приказания от женщин. Однако Бектис рявкнул: «Делайте, что говорят!», и все трое тут же принялись искать кожаные ведра. Наблюдая за их бессмысленными движениями, Ледяной Сокол подумал, что ни один из этих троих, пожалуй, умом не отличается.
Мальчик продолжал расспрашивать Хетью:
– Запах, например, вроде вон того…
Тир кивком указал на зеленое пространство, расстилавшееся за купой берез. Огромные пятна сланча остались позади. Земля здесь выглядела так, как выглядела она со дня возникновения мира: высокая трава, по-весеннему яркая, разросшиеся тут и там кусты щетинника, темные линии деревьев, отмечающие берега ручьев, пробегающих в глубоких оврагах…
– Оно пахнет странно… Один из тех других людей был тут однажды. – «Теми, другими людьми» мальчик называл предков, чьи воспоминания о далеких днях он видел. – Только тогда, я думаю, была зима, – тихо продолжил он. – Все было коричневым. Оале Найу была здесь?
– Была. – Хетья присела на корточки, ее голос снова изменился, став низким и глубоким. Она медленно произнесла: – Я была здесь. Нас было двенадцать, мы спускались по склону горы Антир. Маги окружили наш лагерь кольцом огня, чтобы удержать дарков…
Тир нахмурился. Даже с такого расстояния Ледяной Сокол видел, как напряглись плечи мальчика, как при воспоминании о далеком прошлом застыло маленькое тело.
– Он здесь был со своим папой, – сказал Тир так тихо, что Сокол с трудом разобрал слова. – Его папа знал путь. Та дорога была их путем, на север к горам, мимо невысоких холмов.
Двое воинов вернулись с водой; Бектис тут же дал им четкие указания относительно того, как следует охранять лагерь. Он говорил вещи настолько очевидные, что Сокол в очередной раз подивился глупости черных. Ледяной Сокол скользнул назад под деревья, тщательно уничтожая собственные следы, и как змея прополз на животе через травянистый лужок к бизоньей тропе, которую еще несколько дней назад заметил к югу от дороги. Люди из клана Пустых Озер, следы которых Сокол дважды видел на равнине за эти дни, вероятно, подойдут к холму утром.
Они и пришли.
Клан Пустых Озер не нападал почти до полудня, однако Ледяной Сокол прекрасно знал, где прячутся эти люди: в русле пересохшего ручья к северо-западу от него. Там с деревьев сорвались и улетели вороны и горихвостки. Грабители выжидали, рассчитывая, что отряд колдуна скоро уложит вещи и тронется в дальнейший путь.
Когда же вместо того, чтобы укладываться, путники набрали побольше дров и воды, как будто собирались остаться на этом месте на целый день, люди из клана Пустых Озер решили напасть сразу, не понаблюдав за отрядом из ближайшей рощи. Если бы они это сделали, они бы поняли, что среди путников находится Мудрейший, и это могло бы остановить их.
А могло и не остановить. В конце концов, это ведь были люди из клана Пустых Озер.
Как бы то ни было, они атаковали отряд. Со вполне предсказуемым результатом. Ледяной Сокол слышал крики со стороны холма, и визг Хетьи. Эта женщина, похоже, верещала при каждом удобном случае. Потом из-за холма выскочил мужчина и помчался на восток; оленья куртка на нем пылала. Он почти сразу повалился в высокую траву. Воительница на полном скаку вылетела из рощи – и тут же ее мышастая кобыла встала на дыбы и попятилась, испуганная чем-то, чего Сокол не видел.
Иллюзия. На уздечке кобылы был прикреплен амулет против подобных чар, но, похоже, Бектис оказался посильнее того, кто сделал этот амулет. А может, дело в том, что дарки систематически истребляли магов, так что амулет мог оказаться просто очень старым, изжившим свою силу. Один из черных выскочил из-за деревьев и схватил женщину, стащив ее с лошади. Воительница закричала от ужаса и боли, и рубанула клинком воздух (снова иллюзия), а черный как раз в это мгновение вонзил свой меч ей в грудь. Женщина упала, заливаясь кровью. Сторожевой пес выскочил из-за деревьев – его шкура пылала, пес завывал…
В роще метались тени, они то носились по кругу, то нападали на помятые кусты подлеска, срубали лозы дикого винограда и змеевика. Слышался визгливый лай испуганных собак. То тут, то там вспыхивал огонь – а может быть, это была лишь иллюзия огня.
Тир поступил весьма разумно, мгновенно вскарабкавшись на дерево. Ледяной Сокол видел ярко-голубые рукава курточки мальчика на толстой ветви тополя, под которым Бектис накануне вечером разжигал костер. Сокол порадовался тому, что кто-то – наверное, та женщина, Хетья, – развязал мальчику руки, и понадеялся, что никто из клана Пустых Озер не остался в засаде в сухом русле ручья, которое находилось всего лишь на расстоянии полета стрелы от холма. Впрочем, мальчик, похоже, понимал, что пытаться сбежать от Бектиса означает понапрасну терять время.
