Первозданная. Дилогия - Авраменко Олег Евгеньевич (первая книга .TXT) 📗
Проводив Колвина взглядом, Шимас раскрыл на коленях папку, в которой лежала стопка листов с магическими отпечатками журнальных страниц. Проживающие в Кованхаре ведьмы регулярно рассылали всем своим сестрам, интересовавшимся последними достижениями колдовской мысли, копии свежих номеров университетских научных журналов. В частности, их в полном комплекте получала Айлиш вер Нив, и Шимас, прибыв в Эврах после длительного путешествия по Южному Абраду, имел возможность быстро наверстать упущенное за время своего вынужденного отсутствия. А впоследствии он попросил Риану подписаться на рассылку нескольких изданий, интересовавших его больше всего, поэтому и дальше держал руку на пульсе кованхарской жизни. Сама Риана журналы не читала, а просто передавала их Шимасу, поэтому не заметила, что в последнем номере «Философского вестника», поступившего сегодня утром, была опубликована его статья, посвященная толкованию Пророчества о Первой.
Он написал ее еще в Эврахе, по дороге доработал, а в Манхайне, когда решил ехать на Инис на н-Драйг, отправил рукопись обычной почтой в Кованхар, по адресу кафедры пророчеств и ясновидения. В сопроводительном письме на имя профессора аб Махавина Шимас просил прощения, что так внезапно исчез и до сих пор не давал о себе знать. Свой внезапный отъезд он объяснял безотлагательной потребностью проверить свои предположения, которые в конечном итоге подтвердились и легли в основу предложенной статьи.
Поскольку у кафедры пророчеств не было отдельного печатного издания, ее преподаватели публиковали свои работы в журнале кафедры философии. В своей статье Шимас ни единым словом не упоминал ни о самой Риане, ни о ее попытке присвоить его достижения, а просто отметил, что после успешной верификации исправленного текста пророчества немедленно отправился в Леннир (и в таком изложении это было чистой правдой) для встречи с Келлахом аб Тырнаном, который, по его предположению, и был тем самым последним князем, долженствующим воспрепятствовать планам ведьм. Также он указал точную дату своего прибытия в Кардугал и как бы между прочим упомянул, что там встретился с колдуном Иганом аб Кином, который и представил его леннирскому королю.
А в редакционном комментарии, размещенном после статьи, говорилось, что до колдовского научного сообщества доходила информация о ведьминском толковании этого знаменитого пророчества, однако оно появилось уже после драматических событий на Ихелдиройдском тракте, а до того ведьмы, со всей очевидностью, понятия не имели, что Эйрин вер Гледис является носительницей Первозданной Искры, ведь в таком случае были бы лучше подготовлены к нападению черных. А в завершение коментария говорилось:
…Поскольку профессор аб Нейван известен всему универститету своей кристальной честностью и научной добросовестностью, мы публикуем его работу еще до получения надлежащих подтверждений из Леннира. У нас нет ни малейших сомнений, что приведенные в статье факты полностью соответствуют действительности, а значит, мы можем с уверенностью говорить, что и в этот раз колдовская наука опередила ведьминскую.
Кроме того, анализ последовательности событий позволяет предположить, что профессор аб Нейван разгадал символику Пророчества о Первой (которое, по всем признакам, было неотвратимым) еще до его окончательного осуществления. Но мы пока воздержимся от объявления о такой сенсации и дождемся, когда придет письмо из Леннира, где будет указана точная дата отречения принцессы Эйрин от прав на престол и отцовского имени, а также время принятия ее двоюродной сестрой Финнелой вер Рис решения поехать на учебу в Абервенскую школу для девушек-колдуний.
Теперь, с появлением этой статьи, сложилась достаточно щекотливая ситуация. Можно было не сомневаться, что если не сегодня, то завтра Риана узнает о ней из писем своих подруг-ведьм, и Шимас чуть ли не с нетерпением ожидал, как она отреагирует. Предполагалось, что он до сих пор не в курсе ее беззастенчивых манипуляций с пророчеством, и Риана конечно же ничего ему не скажет. Но сильно ли она будет сердиться? Попытается ли отстоять свое первенство в толковании хотя бы перед ведьмами? Или, возможно, ей хватит наглости отрицать заслуги Шимаса даже в колдовской среде?..
Отогнав эти мысли, Шимас погрузился в чтение других статей из «Философского вестника» и за этим занятием не заметил, как начало смеркаться. Лишь когда ему стало трудно разбирать слова, он наконец опомнился, сложил листы в папку и уже собирался вернуться в трактир, как увидел на змеящейся между холмами дороге одинокого всадника. Вернее, всадницу, – в которой безошибочно распознал Риану. Несмотря на сумерки и приличное расстояние, это было нетрудно, так как представлялось совершенно невероятным, чтобы какой-нибудь знатной вантайнской женщине, ко всему еще высокой и худющей, как тростинка, взбрело в голову вечером прогуляться за город без охраны.
Риана в свою очередь заметила Шимаса, помахала ему рукой и быстрее погнала лошадь. Когда она подъехала, из трактира опрометью выбежал молодой слуга, предупредительно подхватил уздечку и, подождав, пока ведьма спешится, повел лошадь в конюшню. Тут примчался и Колвин, весь сияющий от счастья, что вновь видит свою госпожу. Риана терпеливо выслушала его уверения в преданности и готовности услужить, спросила, ужинал ли он, а получив утвердительный ответ, приказала ему идти спать.
Колвин неохотно, но послушно отправился обратно в трактир, а Риана подошла к Шимасу. Довольное выражение лица молодой ведьмы свидетельствовало о том, что у нее хорошие новости.
– Добрый вечер, профессор.
– И вам добрый, леди Риана, – ответил он. – Как дела в порту?
– Все хорошо. – Риана устроилась на скамье рядом с ним и положила возле себя свою маленькую сумочку из кожи роскоманского крокодила. – Я уже наняла корабль. Отправляемся завтра после обеда.
Шимас изумленно взглянул на нее. Хотя он не сомневался в деловой хватке Рианы и ее способности очаровать любого судовладельца звоном золотых минеганских марок, но никак не ожидал, что она справится в первый же день.
– Правда? Все было так просто?
– Тут нет моей заслуги, нам элементарно повезло. Корабль «Шерен Эйнарах» наняли для перевозки на Инис Энли пшеничного зерна и гречи, а заплатили как за рейс в оба конца. Там в этом году случился неурожай, поэтому цены на продовольствие резко подскочили. Разумеется, капитан, он же владелец судна, не собирался идти обратно без груза, планируя по дешевке закупить овечью шерсть, но мое предложение понравилось ему больше. Только он выдвинул условие, что на обратном пути мы отклонимся от прямого курса и зайдем на Талев Гвалах, где на полученные от меня деньги он забьет трюмы тамошним чаем.
– А у него губа не дура, – заметил Шимас. – Но в целом договор неплох.
«А если этот капитан окажется гостеприимным и учтивым человеком, – подумал он, – я сведу его с родственниками Пылиба. И обе стороны получат выгоду». – Родня коллеги Шимаса, того самого профессора аб Махавина, жила на Талев Гвалахе и владела несколькими большими чайными плантациями.
– Да, неплох, – согласилась Риана. – Особенно если учесть, что корабль очень хороший – новый, быстроходный, с тремя мачтами, не слишком большой, но и не маленький. Я легко смогу разогнать его до пятнадцати узлов, а в южных водах – и до двадцати. До Инис на н-Драйга доберемся самое большее через четыре недели. Это с учетом остановки на Инис Энли и возможных в это время года штормов.
Шимас лишь молча кивнул. Ведьмы порой были нестерпимы в своей заносчивости и высокомерии, однако он должен был признать, что и колдуны вели бы себя не лучше, если бы жили так долго и обладали такими фантастическими возможностями. Оберегать корабли в бурю, призывать попутный ветер… Но даже это казалось сущими пустяками по сравнению с тем, как Риана разогнала тьму в Тындаяре. Ведь там было не просто отсутствие света, там была Тьма с большой буквы, агрессивная, адская Тьма, порожденная самим Китрайлом. Тем не менее ведьмовская Искра легко одолела ее, осветив подземный мир, исполненный самого жуткого зла, чистым и ясным светом с Небес…
