Вся правда о нас - Фрай Макс (книги бесплатно без регистрации txt) 📗
— Сейчас съем что-нибудь, и сразу отправимся, — пообещал я.
— Ну уж нет. Нумминорих как-нибудь сам справится. Сам видишь, от тебя уже Великие Магистры шарахаются. С такими талантами к устрашению лучше дома сидеть.
— Ладно, — согласился я, — буду сидеть, мне же лучше. Я, как в очередной раз выяснилось, всё-таки не создан для массовых увеселений.
— Да, — авторитетно подтвердил Джуффин, — у тебя несколько иная специализация.
— Вот она, моя специализация, — нежно сказал я, приветствуя первое блюдо с пирогами, влетевшее прямо в распахнутое окно Зала Общей Работы.
Всё-таки нынешняя доставка еды из трактиров — это нечто. Именно так я всю жизнь и представлял себе настоящие чудеса.
Час спустя всё было кончено. То есть, с пирогами кончено, остальные участники совещания уцелели, а Нумминорих ещё и дивным образом преобразился. В смысле, получил новую рожу взамен прежней, уже не такую ужасную. То ли Кофе надоело издеваться над людьми, то ли известие о пришествии Великого Магистра Хонны внезапно пробудило в нём кротость и сострадание к ближним; по крайней мере, Нумминорих стал пожилым, но вполне симпатичным зажиточным ремесленником — о последнем, конечно, свидетельствовали не черты лица, а скромный консервативный костюм из хорошей туланской шерсти, полустёртый цеховой герб на старинной булавке для лоохи и специальные перчатки с отверстиями на кончиках пальцев, удобными для мелкого прикладного колдовства прямо на улице.
Важно, впрочем, не это, а тот факт, что в Нумбану Нумминорих отправился Тёмным путём. Сам, без меня. Ну, то есть, не совсем сам, а по моему запаху, точно так же, как я когда-то ходил по чужому следу, любой Мастер Преследования так начинает знакомство с Тёмным путём, а для нюхача запах — тот же след, ничего особенного тут нет. Собственно, Нумминорих уже сто раз это проделывал, но всегда в моём обществе, под присмотром. А тут — один. За полторы, что ли, секунды, прошедшие между его исчезновением и отчётом: «Всё в порядке», — я не поседел только потому, что от переживаний на самом деле вообще никто не седеет, это просто миф, дурацкий, но на удивление живучий.
Потом мы все старательно делали вид, будто спокойно занимаемся своими делами. Ну, то есть, какими-то делами мы действительно занимались, но до «спокойно» нам было очень далеко. С одной стороны, ясно, что палатка Правдивого Пророка снова появится на ярмарке, в лучшем случае, завтра, а ещё вероятнее, только через несколько дней, поэтому ждать сообщения от Нумминориха сегодня явно не стоит. А с другой, всё равно больше ни о чём толком думать не могли. И не потому, кстати, что мы такие уж нервные и впечатлительные; я-то, положим, да, но мои коллеги, мягко говоря, не слишком. Просто все по-настоящему могущественные маги обладают удивительной способностью притягивать к своей персоне чужое внимание. Вспомнишь кого-нибудь из них случайно, просто к слову, а потом весь день только о нём и думаешь, совершенно невозможно выкинуть из головы. Я не раз замечал подобный эффект, и все, с кем я его обсуждал, включая Джуффина и сэра Шурфа, чья дисциплина сознания находится на запредельном по моим меркам уровне, подтверждают: так оно и есть.
А если учесть, что к Великому Магистру Хонне у всех нас теперь был особый интерес, потому что сдохнуть же от любопытства можно, гадая, что за правду он расскажет тебе и остальным, неудивительно, что мысли о нём заняли всё свободное пространство в наших бедных головах.
В общем, лично я на нервной почве освоил таки трюк с превращением в невидимку, хотя ещё два дня назад мне казалось, я и за год этому не научусь. Изнывавший от нетерпения Мелифаро между делом благополучно расшифровал дневник куанкурохского математика, выяснил, что тот специально прибыл в Соединённое Королевство с целью научиться превращаться в какой-нибудь неодушевлённый предмет и на собственном опыте выяснить, что при этом происходит с сознанием; вычислить, какой из сундуков в гостиничном номере лишний и помочь ему вернуться в исходное антропоморфное состояние после этого открытия оказалось совсем несложно. А Джуффин потом по секрету признался мне, что в одиночку подготовил черновик грядущего годового отчёта, что в прежние годы занимало у него не меньше полудюжины дней. Удивительно всё же, на какие чудеса мы оказываемся способны, когда берёмся за них только для того, чтобы отвлечься от более насущных проблем.
Страшно подумать, сколь невиданных высот Очевидной Магии я достиг бы за оставшуюся часть вечера, но на пути моего стремительного духовного роста встал сэр Кофа. Он всегда готов помочь немного притормозить. Например, прислать зов и сказать волшебное слово: «Пошли». В Кофиных устах это заклинание обычно сулит небывалое блаженство. В смысле, какой-нибудь новый или просто неизвестный мне прежде трактир с совершенно сногсшибательной кухней.
Поэтому я не стал переспрашивать: «Куда?» — или, упаси боже: «Зачем?» А просто встал и пошёл как миленький. На Сияющую улицу. Потому что Кофа предложил встретиться именно там.
Сияющая улица находится буквально в двух шагах от Мохнатого Дома. Довольно забавно себя чувствуешь, когда проходишь мимо собственной двери и шагаешь дальше, как совершенно посторонний прохожий, который с лёгкой завистью косится на высокий красивый старинный домище, неуверенно думает: «Наверное, для жизни он всё-таки великоват», — и сам себе не верит. Хотя «великоват» — это ещё мягко сказано.
— Давно мы с тобой вместе не ужинали, — сказал Кофа, появляясь передо мной, на первый взгляд, буквально из ниоткуда, а на второй — из-под неприметной арки, венчающей вход в маленький тёмный двор.
К моему удивлению, выглядел он именно как сэр Кофа Йох. В смысле, вообще без намёка на маскировку, даже свою старомодную курительную трубку из драгоценной древесины бонхи, с которой его постоянно рисуют газетчики, демонстративно держал в руках. В Кофином исполнении это всё равно что выйти на улицу с плакатом, на котором гигантскими буквами, чёрным по белому будет написано: «ДА, БЛИН! ЭТО Я!»
Ну надо же.
— Давно — не то слово, — согласился я.
— Просто ты перестал дежурить по ночам, — объяснил он. — Раньше было очень удобно: если вдруг среди ночи захочется провести время в приятной компании, ясно, что ты сейчас всё равно клюёшь носом на службе и открыт к любым предложениям. А теперь поди угадай, когда ты обрадуешься приглашению, а когда просто согласишься из вежливости и будешь потом втайне досадовать, что тебе оторвали от более интересных дел. Я этого не люблю.
— Давайте договоримся, что я никогда не буду соглашаться из вежливости, — предложил я. — Сам терпеть не могу, когда удовольствие превращается в обязательство.
— Не пойдёт, — ухмыльнулся Кофа. — Получать отказы я не люблю даже больше, чем вежливое враньё. Сам понимаю, что глупо, но есть у меня такая слабость. Поэтому ничего не поделаешь, будем и впредь ужинать вместе реже, чем в старые времена. В тех редких случаях, когда я твёрдо уверен, что ты не знаешь, куда себя деть. Вот сегодня я практически не сомневался.
Я растерянно кивнул, не зная, что тут можно сказать.
— И специально на этот случай у меня припасено отличное местечко. Прямо здесь, в двух шагах от твоего дома, но готов спорить, ты о нём не знаешь. Они совсем недавно открылись, в конце осени. Пошли.
Я свернул вслед за Кофой во двор, который только с улицы казался тёмным, а на самом деле был освещён разноцветными фонариками, совсем маленькими, размером с дикую сливу. Они не столько освещали путь, сколько поднимали настроение. Впрочем, в городе, почти всё население которого прекрасно видит в темноте, поднимать настроение — это и есть основная функция осветительных приборов.
В разноцветных пятнах света я едва разглядел небольшую скромную вывеску, на которой аккуратными округлыми, как у старательной школьницы буквами было написано: «Свет Саллари».
— Саллари — маленький приморский городок в Урдере, — объяснил Кофа. — Впрочем, там все городки маленькие. И почти все приморские. Тебя ждёт знакомство с урдерской кухней, сэр Макс. И только попробуй сказать, что не удивлён.
