Дикий пес - Лисина Александра (читать книги полностью .TXT) 📗
Рухнув на нее плашмя, Гончая намертво вцепилась в хитиновые наросты и перевела дух, торопливо нащупывая ногами опору. Затем коротко оглянулась, ища растерявшихся спутников (не задело ли, пока она тут объезжала паучка?), но обнаружила всех девятерых бегущими навстречу и глухо застонала:
— Дураки… Назад, кому сказано!
Да только они, к несчастью, не услышали. И кажется, даже не заметили, что с Гончей все в полном порядке. А если и заметили, то не остановились, вознамерившись во что бы то ни стало отвлечь на себя внимание твари. Что уж заставило их забыть об осторожности — непонятно. Почему даже рассудительный Тиль отбросил в сторону свойственную ему разумность, непонятно вдвойне. Но факт в том, что они в тот момент как с цепи сорвались и, вопреки всем разумным доводам, дружно накинулись на пришедшую в себя паучиху.
Причем поначалу им даже везло: пока она поднималась, Тиль и Лан, проскользнув под огромными жвалами, с трудом, но смогли подрубить одну многосуставчатую ногу, заставив самку пошатнуться. Только вот паучиха от этого взъярилась еще больше. Стрегон и Лакр в это же самое время с ожесточением взялись за другую ногу. Брон, Терг и Ивер нацелились на третью, а Картис попытался достать до относительно мягкого брюха, где хитин с виду был тоньше и уязвимее, чем, скажем, на боках.
Однако, как оказалось, он жестоко ошибся, потому что громадная самка везде была защищена одинаково хорошо, за исключением нескольких точек, так что даже эльфийские клинки не причинили ей особого вреда. Зато, обезумев от ярости, она ответила на атаку настолько стремительно и точно, что замешкавшегося эльфа буквально вышвырнуло с поляны. А стоявшему рядом с ним Брону досталось так, что от сочного хруста, с которым ее жвала распороли его бедро, казалось, заложило уши. После чего паучиха еще и толкнула его в грудь, заставив пролететь добрые два десятка шагов, проломив густой куст храмовника. Наемник, потерявший сознание, со всего маха ударился о сосновый ствол, по которому беззвучно сполз на землю и подозрительно затих.
Секунду спустя от неистово мечущейся самки отпрыгнул, тряся окровавленной рукой, Лакр. Затем выпал из схватки Терг, получив скользящий удар по голове и едва с ней не расставшись. Потом чуть не попался Лан. Следом за ним некстати оступился Ивер, но Стрегон вовремя выдернул побратима из-под удара ядовитого жала, так что тот почти не пострадал.
А вот Белка из-за их вмешательства чуть не свалилась на землю. С чувством помянув про себя самоуверенных болванов, не дающих ей закончить грязную работу, она с трудом дождалась, пока самка ненадолго остановится. Выхватила из-за пояса подарок Крикуна и, мысленно возблагодарив старого друга за заботу, с силой всадила вороненый клинок в узкую щель между хитиновыми пластинами по самую рукоятку.
От боли самка пронзительно взвизгнула, но почти сразу споткнулась и буквально рухнула на неподвижное тело самца. Белка, хищно сверкнув глазами, тут же перелетела через ее голову, умудрившись прямо на ходу выдернуть из убитого паука свои парные клинки. Ловко перекувырнулась, вскочила, намереваясь добить живучую гадину. Но увидела, что та уже проворно развернулась, готовая к новой атаке, и зло оскалилась в ответ.
Гончая не учла только одного. И лишь об одном не успела подумать, когда буквально по секундам вымеряла скорость последнего рывка, потому что слишком привыкла к тому, что ее приказы исполнялись безукоризненно точно. И не сразу увидела, как под ноги раненой твари в последний момент метнулось чье-то гибкое тело, которое обозленная до предела, смертельно раненная, но еще не потерявшая сноровки паучиха с легкостью перехватила прямо в полете, играючи подбросила передними лапами, а потом раздраженно щелкнула челюстями, намереваясь перекусить пополам.
Тиль…
Белке потребовалась лишь доля секунды, чтобы осознать свой промах и глухо застонать от отчаяния, а затем сигануть с места в гигантском, просто невозможном прыжке, чтобы успеть выбить из паучьих лап остроухого дурака, а потом самой взвыть, когда на ее талии сомкнулись чудовищные челюсти.
— Бел! — горестно ахнул Стрегон, когда она в последнем усилии замахнулась мечами, которые так и не пожелала выпустить из рук. — Зачем?
Вместо ответа Гончая вонзила родовое оружие в неподатливое паучье тело и что-то сдавленно прошептала. Эльфийские клинки тонко зазвенели, а затем, распоров потемневшее небо двумя серебристыми молниями, буквально взорвали массивное тело твари изнутри, забрызгав поляну едкой слизью, едва не ослепив братьев и окатив их жгучими искрами исконно эльфийской магии. Впрочем, магия эта быстро угасла, оставив после себя лишь клочья жирного пепла, стойкий запах гари и мерзкий привкус на губах, от которого хотелось поскорее избавиться.
От удара паучью голову с зажатой в челюстях Белкой отбросило далеко в сторону. Несколько раз перекувырнуло в воздухе, затем протащило по земле, покрыв устрашающей маской из крови, обрывков ткани, иголок и прилипших листьев. Голова зацепилась о какой-то валун, с гулким стуком перевернулась и только тогда остановилась. В этот же момент обезглавленное паучье тело окончательно осело на горящую землю. Благородная эльфийская сталь погасла. Поляна погрузилась в оглушающую, какую-то мертвую тишину. А в этой тишине, словно нелепый дождь, с деревьев, как в дурном сне, посыпались моментально издохшие пауки.
На какое-то время лес пугливо притих, словно страшась нарушить воцарившееся молчание. Птицы замолчали. Звери, если кто и был поблизости, предпочли затаиться. Чудом уцелевшие люди растерянно опустили руки, глядя на неподвижное тело под ногами, а Лан и Картис оказались ошеломлены настолько, что лишь через несколько секунд смогли издать слаженный стон и, в ужасе переглянувшись, прошептать:
— Сэилле…
Владыка Л’аэртэ не двигался и, кажется, едва дышал. Паучиха зацепила его когтем, играючи распоров куртку, сорочку, кольчугу и половину груди вместе с ними. А потом его отбросила из-под смыкающихся челюстей Белка, благодаря чему царственный эльф хоть и потерял сознание, но все еще был жив.
— Темная бездна… — Ланниэль горестно застонал, когда упал возле повелителя на колени и с ужасом увидел на его груди глубокую, обильно кровоточащую рану.
Картис пошатнулся от ужасной мысли, с тревогой следя за повелителем, пока молодой маг торопливо отдавал ему свои силы. А затем подошел, со стыдом опустив голову, и обреченно протянул руку:
— Возьми мои.
— Ты еще можешь понадобиться, — мотнул головой Ланниэль. — Если я не справлюсь, ты его защитишь и поможешь. Наших сил слишком мало для него. Но я постараюсь… сделаю все, что смогу… Посмотри, как там Бел, ладно?
Стрегон стремительно повернулся в сторону паучьей головы, под которой почти не виднелась хрупкая фигурка Белика. Только испачканные и порванные сапожки выглядывали из-под тяжелой туши да неимоверно бледное, нетронутое смертью лицо: красивое, утонченное, изящное. Он уже видел: мальчишка не дышал. Вернее, вообще не шевелился, но не оттого, что мешала дикая тяжесть на животе, а потому, что острые жвала прошили его тело насквозь, после чего чудовищная голова еще и вдавила в землю так, что мальчишка буквально увяз в собственной могиле.
— Гляньте, что там с Броном, — внезапно севшим голосом велел вожак, с трудом заставив себя отвести взгляд.
Терг почти бегом кинулся к раненому. По пути сперва осторожничал, не до конца веря, что со смертью родителей остальные пауки испустили дух, однако твари никак не отреагировали на его тяжелую поступь — не пошевелились, не пискнули и даже не огрызнулись.
Добравшись до побратима, Терг нахмурился: у того оказалась скверная рана. Паучиха разодрала бедро почти до кости, мышцы были повреждены столь сильно, что вряд ли Брон когда-либо сможет нормально ходить. К тому же наемник, при всех своих способностях, до сих пор не пришел в себя и выглядел едва ли не бледнее Белика.
Терг сжал челюсти, торопливо перетягивая изувеченную ногу побратима собственным ремнем. Затем отыскал в карманах и разжевал несколько полезных травок, которые могли бы тому помочь. Аккуратно, но быстро перевязал. Наконец осторожно поднял напарника с земли и перенес на поляну, где уложил на листву под относительно целым деревом, заботливо закрыл плащом и только после этого сухо отчитался Стрегону.
