Дикий пес - Лисина Александра (читать книги полностью .TXT) 📗
У братьев что-то противно сжалось в груди, когда этот монстр скакнул через всю поляну и с урчанием кинулся встречать гостей. Гончая, в свою очередь, бесстрашно поскребла жесткие пластины на загривке, что-то тихонько промурлыкав маленькой кошке. Но еще больше они изумились, когда из-за деревьев с неменьшей скоростью вылетела вторая фигурка и, едва не обогнав хмеру, со счастливым воплем повисла у Белика на шее.
Мальчишка… совсем еще мальчишка… лет десять или двенадцать, не больше. Ладный, загорелый и крепкий, как каждый тренированный и старательно воспитываемый боец. Босой, в одних полотняных штанах, небрежно закатанных до колен. С пышной копной черных волос, растрепавшихся от быстрого бега, с изящными тонкими пальцами и удивительно звонким голосом, похожим на журчание весеннего ручейка. За спиной у мальчика виднелись парные клинки гномьей работы.
Он с разбегу прильнул к груди Бел и жадно вцепился в куртку.
— Аилле! Наконец-то ты дома!
Белка крепко обняла пацана, с улыбкой слушая, как взволнованно колотится его маленькое сердечко. Пригладила растрепанные волосы, тихонько коснулась губами черной макушки, а потом отстранилась и строго спросила:
— Тор, Хиш, что вы тут без меня успели натворить?
Хмера смущенно кашлянула.
— Ты почему так долго? — Мальчик поднял на нее счастливые глаза, и вот тогда по поляне пронесся полный искреннего изумления вздох: мальчишка не был человеком!
Это было ясно по форме и длине заостренных ушек, по безупречному овалу лица, где уже сейчас просматривалось потрясающее сходство с пошатнувшимся владыкой Л’аэртэ, и по большим раскосым глазам, которыми он неотрывно смотрел на вернувшуюся Гончую, потому что там, на фоне знакомой изумрудной зелени, свойственной каждому перворожденному, отчетливо тлели алые отблески истинного «Огня жизни».
Тирриниэль охнул, чувствуя, как земля уходит из-под ног, и в поисках спасения схватился за плечо Ланниэля. Но молодой маг был в точно таком же ступоре, как и остальные, и смотрел на маленького эльфа, силясь уложить в голове какой-то простенький факт, но не мог — это было слишком невероятно.
— Боже мой… Бел!
— Вот видишь, Тиль, — тихо сказала Белка, повернувшись к эльфам. — Познакомься, это Тор, вернее, Торриэль илле Л’аэртэ. Младший сын хозяина Проклятого леса и твой внук, который ждал этой встречи почти одиннадцать лет. Уже владеющий «Огнем жизни» и начинающий постигать силу Лабиринта… Он единственное, что осталось у меня от Таррэна, и единственное, ради чего я еще живу. Тор, поздоровайся с дедушкой.
Мальчик повернулся к владыке и немедленно просиял.
— Привет, деда. Мне про тебя Лабиринт рассказывал!
У Тирриниэля посерело лицо, а сердце неожиданно дало сбой. Он судорожно вздохнул, припомнив выражение лица Белки, когда стало известно об исчезновении Таррэна, проступивший на нем неподдельный ужас и отчаяние при виде потускневшего родового перстня…
Вот теперь он понимал, почему она так долго не хотела их видеть. Понимал, почему упорно избегала общения даже со старшими детьми. Почему исчезла из Золотого леса, пряча бессильные слезы, и появилась лишь через несколько лет, ненадолго, только чтобы услышать от виновато вздохнувшего Тира, что с порталом возникли проблемы.
Таррэн просто не успел узнать о ее положении. Она сама узнала слишком поздно. И никак не думала, что не сможет порадовать мужа. А потом он исчез и до сих пор не подал ни знака, ни весточки, ни зова… Не было никаких доказательств, что он все еще жив. И вина за это полностью лежала на них — на трех дураках, решивших поторопить события и не прислушавшихся к ее просьбе. Позабывших о том, что она не ошибается, и о том, как она буквально молила их быть осторожнее. Молила не зря…
Владыка зажмурился и тихо застонал, проклиная тот день, когда отпустил сына в полную неизвестность. Затем вздрогнул снова, закрыл лицо руками и бессильно опустился на землю. Не видя ничего. Не замечая удивленных взглядов братьев. Не смея даже поверить в то, что оказался так слеп. Не понял ее. Не услышал. Не помог, когда она так в нем нуждалась. И не пришел сюда на десять лет раньше, чтобы, как сейчас, виновато сгорбиться и хриплым голосом прошептать:
— Прости меня, Бел…
Она только вздохнула. А маленький эльф оглядел ошарашенные лица вокруг и, уверенно положив ладошку на загривок хмеры, удивленно спросил:
— Мама, почему они на тебя так странно смотрят?
