Волшебный корабль - Хобб Робин (читать полностью бесплатно хорошие книги TXT) 📗
— А каким еще? — сердито поинтересовалась она. — Прокрасться на борт и перерезать ему, спящему, глотку?
— Значит, — заметил он сухо, — тебе это тоже в голову приходило.
Удивительное дело — Альтия ощутила, что улыбается.
— Почти сразу, — подтвердила она. Потом ее улыбка увяла. — Но мне просто необходимо забрать у него «Проказницу»… Хоть я и понимаю теперь, что еще не готова стать ее капитаном… Нет, не смейся, пожалуйста. Я, может, и тупая, но я учусь. А она — моя, и подобного не будет ни с одним другим кораблем. Вот только и закон против меня, и моя собственная семья… Порознь я еще могу с ними бороться, но вот вместе… — Она умолкла и долго сидела так, опустив голову. — Я очень много думаю о ней, Брэшен…
— И я тоже, — посочувствовал он. Кажется, он хотел утешить ее, но добился противоположного: Альтия ощетинилась. С чего это он так заговорил? «Проказница» — не его семейный корабль! Мог ли он скорбеть и тосковать о ней хоть вполовину так, как она, Альтия?!
Молчание тяжело легло между ними.
Тут в двери ввалилась еще компания моряков и заняла столик по соседству. Альтия посмотрела на Брэшена и поняла, что не знает, как ему ответить. Дверь вновь отворилась, впустив троих грузчиков, и они, не успев усесться, принялись громогласно требовать пива. Музыканты завертели головами, словно проснувшись, и дружно грянули разудалую песенку, которую перед этим наигрывали.
Скоро в таверне снова будет трам-тарарам, как повсюду…
Брэшен макал палец во влажный след, оставленный на столе кружкой, и рисовал кружочки.
— Ну? — спросил он затем. — И что ты намерена дальше делать?
Вот он, тот самый вопрос, что весь нынешний день скипидарил ее.
— Домой, наверное, отправлюсь, — тихо проговорила она. — Как ты мне и советовал… сколько-то там месяцев назад.
— Почему?
— Потому что, видимо, ты был прав. Попробую наладить что можно… и как-нибудь устроить свою жизнь.
— Совсем не обязательно устраивать свою жизнь именно так, — ответил Брэшен так же негромко. — В гавани пропасть других кораблей, и направляются они во все концы света… — И с ужасно старательной небрежностью он предложил: — Мы могли бы отправиться на север. Там, в Шести Герцогствах, всем плевать, мужик ты или баба — лишь бы делалось дело. Не испортила их еще там цивилизация. И уж на кораблях условия вряд ли хуже, чем на «Жнеце».
Альтия безмолвно помотала головой. От таких разговоров ей делалось не лучше, а наоборот. И все-таки она выговорила то, что должна была:
— «Проказница» приписана к Удачному… Буду хоть видеть ее иногда, если ничего другого мне не останется. — И она улыбнулась. Получилось жутковато. — Кайл вообще-то старше меня. Надеюсь, мне удастся его пережить. И, если я буду на дружеской ноге со своим племянничком, может он разрешит своей сумасшедшей старой тетке иногда выходить с ним в море…
Брэшен от таких слов пришел в ужас.
— Да ну тебя! Тоже выдумала — посвятить свою жизнь ожиданию, чтобы кто-то другой помер!
— Я пошутила, — сказала она, но, конечно, на самом деле шутить и не думала. — Хреновый денек у меня был сегодня, — заявила она без дальнейших предисловий. — Хватит с меня… Спокойной ночи, Брэшен. Пойду спать рухну…
— Почему? — спросил он негромко.
— Потому что я от усталости на ногах не держусь, дурачок.
И это было истинной правдой. Альтия вымоталась не просто «до мозга костей», как обычно говорят, — но даже глубже, причем намного. Она УСТАЛА. От всего. Вообще от всего…
— Я не про то, — сказал он, и чувствовалось, что терпение его на исходе. — Почему ты не пришла встретиться со мной?
— Потому что не хотела ложиться с тобой, — ответила она напрямую. Она слишком устала, чтобы изобретать вежливые увертки. Он изобразил оскорбленную невинность:
— Я же тебя только поужинать вместе приглашал…
— А насчет переспать даже и в уме не держал?
Брэшен был очень близок к тому, чтобы соврать, но привычка к честности победила.
— Держал, конечно… Прошлый раз, помнишь, ты сама говорила, у нас получилось неплохо…
Ей не требовалось напоминаний. Альтия смущалась при воспоминании о немыслимом наслаждении, а еще более — оттого, что он знал: она действительно наслаждалась.
— А еще, — сказала она, — я говорила тебе: это не должно повториться.
— Я думал, ты имела в виду — на корабле…
— Я имела в виду — вообще. Брэшен… тот раз мы вымокли и замерзли, мы пили и жевали циндин… — Она помедлила, но так и не придумала красивого слова и бухнула: — Вот и все!
Его рука дернулась на столешнице. Она знала, как мучительно хочется ему коснуться ее, взять ее руку в свою. Она сунула руки под стол и плотно переплела пальцы.
— Ты уверена в этом? — В его голосе была боль.
— А ты нет? — И она прямо посмотрела ему в глаза, чтобы увидеть светившуюся в них нежность. Он отвел взгляд первым.
— Ну что ж… — Он глубоко вздохнул и сделал большой глоток из своей кружки. Наклонился к Альтии, опираясь на локоть, и заговорщицки предложил: — Если купишь еще пивка, я бы циндинчику раздобыл…
Альтия улыбнулась в ответ:
— Вот уж не думаю…
Он повел плечом, улыбка начала гаснуть, но все же он спросил:
— А если я и пиво и циндин?…
— Брэшен. — Она медленно покачала головой и постаралась рассуждать здраво: — Уж если на то пошло, мы с тобой почти не знаем друг друга. У нас нет ничего общего, мы не…
— Ладно, — перебил он. — Ладно, уговорила. Я круглый дурак. Но не надо осуждать меня за попытку, хорошо? — Он допил пиво и поднялся. — Пойду, пожалуй. Только еще один совет дам напоследок, идет?
— Валяй. — Она внутренне напряглась, приготовившись выслушивать какое-нибудь сопливое «береги себя» или «будь осторожна».
— Вымойся, — сказал он. — Знала бы ты, как от тебя пахнет.
И ушел. Даже не оглянулся в дверях.
Если бы он остановился на пороге, ухмыльнулся и сделал ей ручкой, оскорбление еще сошло бы за грубоватую шутку. Но вот так! Взял и унизил ее только за то, что она ему отказала! Изобразить вздумал, будто сам ее не пожелал, оттого что должным образом не завита и не надушена!.. Что-то в прошлый раз все это его не особенно беспокоило. И уж от самого тогда пахло вовсе не розами. «Вот же — скотина!» И Альтия высоко подняла кружку:
— Пива сюда!
Брэшен ежился под холодным дождем и по дороге обратно в «Красный карниз» старательно размышлял ни о чем. Остановился он лишь однажды — купить у уличного продавца, с несчастным видом мокнувшего под дождем, палочку плохого циндина. Дойдя до дверей своей гостиницы, он обнаружил, что они уже заперты на ночь. Он принялся молотить в двери кулаками, негодуя оттого, что его оставили мокнуть на улице.
Наверху отворилось окошко, высунулся хозяин.
— Кто там?
— Я, Брэшен! Впусти меня!
— А кто в помывочной свинарник оставил? Даже не выскреб лохань! И полотенца в кучу свалил!..
Брэшен смотрел на него снизу вверх.
— Открой! — повторил он. — Тут дождь хлещет!
— Неопрятный ты тип! — заорал сверху хозяин.
— Но я же тебе за комнату заплатил!..
Вместо ответа сверху вылетела его морская киса. И смачно шлепнулась в лужу, обдав Брэшена густыми брызгами грязи.
— Эй!.. — крикнул он возмущенно. Однако окошко уже затворилось.
Некоторое время Брэшен стучал и молотил ногами в запертую дверь. Потом выкрикивал ругательства, обращая их в сторону скрытого ставнями окошка. Он как раз начал швырять в окно комья уличной грязи, когда из-за угла вывернулись городские стражники и, рассмеявшись, предложили ему попытать счастья в другом месте. Им явно уже доводилось видеть подобное, причем не единожды.
Делать нечего — Брэшен взвалил кису на плечо и пошагал по ночному городу, отыскивая для ночлега таверну.
Глава 26
Подарки
— Свет зимней луны холоден и пронзительно ярок. Скалы на берегу отбрасывают непроглядные тени, похожие на бесформенные чернильные кляксы, и половина твоего корпуса залита расплавленным серебром, а другая тонет в сплошной черноте. Но вот я разжигаю костер, и возникает иная игра света и тени. В отличие от лунных, эти тени живые. Они пляшут и мечутся. На тебя падает двойной свет: луна превращает тебя в каменное изваяние, костер же смягчает контрасты и придает жизнь…
