Золотошвейка (СИ) - Шведова Анна (читать бесплатно книги без сокращений txt) 📗
Граф не отвечал, задумчиво подставляя Нарату бокал и продолжая странно на меня смотреть, и тут я вспомнила, из-за чего, собственно, попала в подъемник. Вино! Нарат уже давно отставил супницу и принялся за так хорошо знакомый мне винный графинчик. Пока я соображала, он отошел от хозяина, склоняясь над бокалом женщины, но я с легкой улыбкой перехватила графин и порекомендовала "вот то чудное белое вино, так выгодно отличающееся своим свежим мускатным вкусом". Я не знала, подействует ли тильдино зелье на других людей, или оно предназначено только для одного, но на всякий случай постаралась унести его подальше. А то перевлюбляются тут все друг в дружку, объясняйся потом, как хочешь. Нарат, бросив на меня единственный удивленный взгляд, невозмутимо принес другой графин, и принялся наливать его женщине.
- Не ожидала тебя увидеть здесь, Крэммок, - мало обращая внимания на слуг, продолжала светскую беседу красавица, загадочно улыбаясь.
- Я принял решение в последний момент, - сухо ответил "серый камзол", останавливая на женщине спокойный, изучающий взгляд.
Пока гости развлекались намеками и "гляделками", меня беспокоило только одно: что я буду делать, когда граф Ноилин начнет пить вино? Вырву бокал из его рук? Хорошо бы, но разницы между использованием приворота и откровенным нападением на хозяина на виду у гостей было мало: и то, и другое говорило о моем явном сумасбродстве. Упаду в обморок? В лучшем случае они приподнимутся посмотреть, что со мной случилось, и Нарат величественно оттащит меня в сторону и положит в углу, чтобы я там приходила в себя. Вылить на даму суп? Шума будет много, зато вино поменять успею. Может быть. И унесут меня отсюда в виде застывшей супницы. У-у-у! Решение никак не приходило.
Вместо него пришел Джаиль.
На целую вечность застряв в дверях окаменевшим столбом, он неторопливо прошел к столу, расточая любезные улыбки и кивая присутствующим, как давно знакомым. Потом нагнулся к хозяину, что-то прошептал ему на ухо и, получив одобрительный кивок, сразу же отошел. Глаза графа до сих пор не отрываясь смотрели на меня.
Джаиль аккуратно взял меня под локоток и медленно повел в сторону дверей.
- Да, Хед, - послышалось из-за стола. Голос молодой, веселый, - Давненько же мы так не собирались.
- Если бы не нужда, и сейчас не дождались бы приглашения, - добавил со смехом сочный бас. Небось, малиновый камзол встрял, - Не узнаю тебя, Хед. Где подевалось твое жизнелюбие?
- В Дуорме осталось, - резко ответил знакомый мне хриплый голос, разом перебивший все разговоры. Нелюбезен хозяин, весьма нелюбезен. За столом опять воцарилось тяжелое молчание. Славный светский прием, нечего сказать.
Но мне уже было не до того. Джаиль деликатно притворил двери, после чего со злостью толкнул меня в противоположную стенку коридора. Я ударилась спиной, но выстояла.
- Я тебя предупреждал? - по привычке тихо шипел Джаиль, прижимая меня к стене.
- Да я вообще тут не при чем! - возмутилась я, - И руки убери, черная обезьяна!
Джаиль задохнулся от ярости, но сделать ничего не успел. Из только что оставленной нами столовой раздался непонятный шум и последовавшие за ним обеспокоенные крики. Когда мы туда вбежали, граф Ноилин лежал на полу, неловко раскинув руки и закатив глаза.
- Его отравили, - спокойно констатировал "серый камзол", делая некие пассы над лицом графа, - Друзья мои, мне понадобится ваша помощь.
* * *
- Какая Тильда? Что ты мне голову морочишь?
Во избежание дальнейших неприятностей, Джаиль меня не просто связал, но и подвесил за связанные руки к крюку, вделанному в потолок весьма мрачненькой комнатушки непонятно где в замке. Все, что я успела заметить краем глаза, пока ошеломленная и разбитая брела под пинками Джаиля, это длинные коридоры и бесконечные лестницы, как правило вниз, но в какой части замка это находилось, даже в голову не приходило.
Я могла стоять с поднятыми руками или висеть, слегка согнув ноги, и больше ничего. Впрочем, нет. Еще можно было крутиться вокруг своей оси, но после первого же круга пришлось признать, что делать этого не стоит: веревка, закручиваясь, сильнее стягивала мои запястья и приподнимала руки вверх, укорачиваясь.
Рассмотреть каморку, в которой я висела, удалось не сразу. Крохотное круглое окошко, каких я даже не подозревала в этом замке, давало мало света, к тому же погода, судя по всему, совсем испортилась: небо затянуло тучами, но шел ли дождь, мне не было видно. В комнатке, потрясающе напоминающей своим уютом тюремную камеру, не было ничего, кроме единственного стула, на который обычно усаживался Джаиль. Видимо, отсутствие мебели или ее присутствие в удручающе малом количестве в замке было законом. Но в этой каморке не было даже намека на человеческое проживание: ни тряпочки на полу, ни перекошенной рамочки на стене. Голые каменные стены и голый каменный пол, расчерченные ровными прямоугольниками плит. Хорошо хоть стекла не выбиты, да дверь не переклинило.
Я во всем чистосердечно призналась, но Джаиль и слышать не хотел того, что не укладывалось в придуманную им схему моего зверского злодейства. Он не изводил меня допросами и тем паче избиениями, время от времени он даже избавлял меня от своего присутствия, но ему явно доставляло удовольствие просто наблюдать за тем, как я кручусь, стараясь размять все сильнее затекающие руки, как безуспешно скрываю проклятущие, никак не прекращающиеся слезы и кусаю распухшие по этой же причине губы. Предательский нос тут же выдавал мои попытки успокоиться новыми порциями оглушительного шморганья. Мой природный оптимизм совершенно изменил мне, особенно если учесть, что я чувствовала себя виноватой: мне нужно было сразу же отговорить Тильду от ее нелепых планов. То-то она слишком напоминала мне Селину, подозревала же я, что ничем хорошим это закончиться не может, но чтобы так...
Не скрою, горевать было от чего. Граф был какой-никакой, но мой хозяин, теперь же он помер, глупо и скоропостижно помер от яда, который по всеобщему убеждению положила туда я... И дело было не в том, что помощи мне ждать неоткуда: даже останься граф жив, мало шансов, что он мне поверит и не захочет воздать по заслугам, а теперь и вовсе этих шансов не оставалось, и даже не в том, что оправдайся я хоть до снежной чистоты, на сим закончится моя славная карьера золотошвейки, ибо меня все равно выставят из замка с позорным клеймом, а в том, что его смерть была укором мне, и только мне.
Перед моим взором неотвратимо стояли его широко распахнутые глаза, темно-серые, как набухшие грозовые тучи, и такие же тревожные, как неизбежная и скорая буря, несущая беду. Не обращая внимания на все ухищрения мечущихся вокруг него людей, нелепо раскинувшись на полу, Ноилин смотрел на меня и только на меня, властно и неудержимо притягивая глазами к себе, как магнит притягивает железо, пытаясь найти во мне то, за что можно уцепиться, поддержку, внутреннюю силу, пытаясь опереться на меня, чтобы выкарабкаться из смертельной ловушки. Он хватался за меня как за соломинку, безжалостно и равнодушно, вряд ли осознавая, что от его руки соломинка ломается и проку никому от этого нет. Я застыла на месте, с ужасом и бесконечной печалью осознавая, как силы оставляют меня и уходят к нему, чувствуя, как вот-вот подогнутся предательски задрожавшие колени, как закружились в бешеном хороводе черные пятна перед глазами, делая знакомое далеким и загадочным... и предвидела неминуемый скорый конец, но только не его, а мой. Что делал со мной колдун, я не знала, но прекрасно понимала, что произойдет дальше, если он не остановится. Моя воля не была подавлена, однако же я не сопротивлялась. Может, это и покажется глупым, но в тот момент я не могла поступить иначе. Не хотела. В тот момент не было в душе моей ни злости, ни гнева, ни жалости к самой себе, а только глубокая печаль, что все это происходит на самом деле. Что ж, пусть этот человек живет, хотя бы так, если не может иначе... Я непроизвольно закрыла глаза, ожидая неизбежного.
