Девять принцев Амбера. Ружья Авалона - Желязны Роджер (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT, FB2) 📗
Рэндом уже успел срубить одного всадника вместе с конем, спешил второго и как раз дрался с ним. Когда я подоспел на помощь, он и этого уже прикончил и смеялся. Над телами клубилась алая кровь, и вдруг я осознал, что действительно был знаком с бедным бледным бесом [49] Винсентом Ван Гогом – и мне действительно очень жаль, что старина не может запечатлеть все это.
До ватаги пеших преследователей оставалось футов сто, так что мы развернулись и бросились к арке. Дейдра уже находилась по ту сторону.
Мы успели. За аркой вокруг нас сверкнули обнаженные мечи, и преследователи повернули обратно. Мы вложили клинки в ножны, и Рэндом сказал:
– Ну вот и все.
И нам оставалось лишь шагнуть навстречу защитникам Великой арки. Рэндому тут же велели сдать оружие, и он пожал плечами и отдал клинок. Потом двое встали справа и слева от него, а третий – еще и позади, и мы двинулись дальше, вниз по лестнице.
В этом водном царстве я утратил всякое ощущение времени. По-моему, шагали мы еще минут пятнадцать или полчаса.
А потом перед нами выросли золотые ворота Ребмы. Мы прошли их и оказались в городе.
Все здесь было видно словно сквозь зеленую дымку. Дома, какие-то чересчур хрупкие и вытянутые, образовывали странные сочетания цветов и форм, от которых мозг мой снова заработал, мучительно пытаясь вспомнить нечто знакомое. Однако результатом была лишь знакомая уже головная боль, сопровождающая мои безуспешные попытки вспомнить полузабытое. Но я точно ходил по этим улицам. Или по другим, во всем им подобным.
Рэндом не сказал ни слова с тех пор, как был взят под стражу. Дейдра спросила лишь о нашей сестре Ллевелле. Ей сообщили, что Ллевелла находится в Ребме.
Я рассматривал сопровождающих нас стражей. Волосы зеленых, пурпурных и черных оттенков, а глаза зеленые у всех, кроме одного – у этого они были цвета лесного ореха. Все облачены в чешуйчатые штаны и плащи, на груди перекрещены двойной перевязью лямки помочей; на выложенных перламутром поясах – короткие мечи. Кожа гладкая, лишенная растительности. Со мной никто из них не говорил, хотя многие рассматривали – кто с любопытством, кто неприязненно. Зато оружие осталось при мне.
В городе мы двинулись по широкому бульвару, освещенному такими же столбами-факелами, как на Файелла-бионин, только здесь они располагались поближе. Из зарешеченных восьмиугольных окон на нас пялились местные жители, вокруг плавали косяки рыбешек с яркими брюшками. Когда мы повернули за угол, откуда-то вдруг осенним шквалом налетело холодное течение, а через несколько шагов – теплое, как летний ветерок.
Нас привели во дворец в центре города, и дворец этот оказался мне знаком не хуже, чем моей руке – перчатка, что была заткнута мне за пояс. Точная копия дворца Амбера, разве только вся в зеленоватом тумане и странно искаженная зеркалами, встроенными в стены как внутри, так и снаружи. На троне в зеркальном зале, который мне тоже показался очень знакомым, сидела женщина; волосы у нее были зеленые, с нитями серебра, глаза круглые, как нефритовые луны, а брови взмывали оливковыми чаячьими крылами. Небольшой рот и подбородок, скулы высокие и довольно широкие. Серебряный венец сдвинут низко на лоб, на шее сверкало хрустальное ожерелье. Свисающий с него крупный сапфир находился как раз меж ее прелестных обнаженных грудей с сосками бледно-зеленого оттенка. Одета в синие чешуйчатые штанишки с серебряным поясом, в правой руке – скипетр розового коралла, все пальцы в перстнях, камни которых переливались разными оттенками синего.
– Что надобно вам здесь, изгои Амбера? – спросила женщина без улыбки, шелестящим, тихим, каким-то струящимся голосом.
Ответила ей Дейдра:
– Мы бежали от гнева принца, что правит в истинном городе, – от Эрика! По совести, мы надеемся на его свержение. Если здесь его любят, мы пропали, ибо сами предались в руки врагов своих. Однако мне кажется, Эрика в этом городе не слишком любят. Так что мы ищем помощи твоей, о великолепная Мойра.
– Я не дам вам войск для вторжения в Амбер, – ответила та. – Как тебе известно, хаос сразу отразится в моем царстве.
– Этого мы и не просим, дражайшая Мойра! – воскликнула Дейдра. – Нам нужно совсем немногое, и это ничего не будет стоить ни тебе, ни твоим подданным.
– Тогда назови, чего вы желаете! Ибо, как тебе известно, Эрик столь же неугоден нам, как и тот негодяй, что стоит сейчас по левую руку от тебя. – Плавным жестом она указала на моего брата, который изучал ее откровенно оценивающим взглядом; в уголках его губ затаилась легкая усмешка.
Если ему придется заплатить за то, что он совершил ранее, что бы это ни было – какова бы ни оказалась цена, он выплатит ее сполна, как подобает истинному принцу Амбера. Как некогда уплатили свои долги трое наших покойных братьев, вспомнил я вдруг. Он выплатит ее, шутя напропалую и улыбаясь окровавленными губами, а перед смертью произнесет проклятие, которое непременно сбудется. Я тоже обладаю такой властью, внезапно осознал я, и воспользуюсь ею, если того потребуют обстоятельства.
– То, о чем я прошу, касается моего брата Корвина, который приходится братом также и леди Ллевелле, что обитает здесь с тобой. Он, я уверена, никогда не давал вам повода для обид…
– Верно. Но почему он сам не попросит за себя?
– В том-то все и дело, госпожа. Он не может, ибо не знает, о чем просить. Память его была сильно повреждена в результате несчастного случая, что произошел, когда он обитал в Тени. Именно с целью восстановить его воспоминания мы и пришли сюда, чтобы он вспомнил былые времена и смог противостоять Эрику в Амбере.
– Продолжай, – молвила женщина на троне, глядя на меня сквозь густые тени ресниц.
– В недрах этого дворца, – сказала Дейдра, – есть зал, куда открыт вход немногим. В этом зале на полу огненной линией начертан узор, точная копия того, что мы называем Образом. Лишь сыны и дочери покойного правителя Амбера могут пройти Образ и остаться в живых. И это дарует власть над Тенью.
Тут глаза Мойры блеснули, и мне на миг стало интересно, скольких же подданных своих послала она туда, чтобы заполучить эту власть для Ребмы. Конечно, у нее ничего не вышло.
– Когда Корвин вновь пройдет Образ, – продолжила Дейдра, – мы полагаем, он вспомнит, кто он на самом деле такой. Вспомнит, что он – принц Амбера. Он сейчас не может отправиться для этого в Амбер, а здесь находится единственная известная мне копия Образа. Не считая Тир-на Ног'та [50], куда мы, разумеется, в настоящий момент попасть не можем вовсе.
Мойра посмотрела на мою сестру, скользнула взглядом по Рэндому и снова уставилась прямо на меня.
– А сам-то Корвин хочет испытать себя? – спросила она.
Я учтиво поклонился:
– Да, моя госпожа!
И Мойра улыбнулась:
– В таком случае я даю вам свое дозволение. Но, к сожалению, не могу гарантировать вашу безопасность за пределами Ребмы.
– На это, ваше величество, – сказала Дейдра, – мы и не рассчитывали. Мы сумеем позаботиться о себе, покинув Ребму.
– Но Рэндом останется здесь, – быстро добавила Мойра. – Здесь он будет в полной безопасности!
– Что это значит? – встревоженно спросила Дейдра, ибо Рэндом в данных обстоятельствах говорить за себя, разумеется, не мог.
– Ты, конечно, помнишь, – ответила Мойра, – что однажды принц Рэндом явился в мое царство как друг, а потом бежал отсюда с дочерью моей, Моргантой.
– Такие слухи до меня доходили, госпожа Мойра, но мне неизвестно, были они правдой или вымыслом.
– Истинной правдой, – проговорила Мойра, – ибо месяц спустя дочь моя вернулась ко мне. А несколько месяцев спустя покончила с собой, успев родить сына, Мартина. Что можешь ты сказать на это, принц Рэндом?
– Ничего, – ответил Рэндом.
– Когда Мартин вырос, – продолжала Мойра, – то он, будучи потомком королевской крови Амбера, решил пройти Образ. И ему, единственному из моих людей, это удалось. Потом он ушел в Тень, и больше я его не видела. Что скажешь на это, Рэндом?
