Лунные Всадницы - Томлинсон Тереза (бесплатные серии книг .txt) 📗
— С удовольствием, — кивнула она.
Солнце уже стояло в зените, когда повозка стронулась с места: впереди ехали двое троянских воинов, вооруженных мечами и короткими копьями, а позади — две пожилые женщины, с луками наизготовку.
Хрисеида устроилась поудобнее в глубине повозки.
— Отменная у нас охрана, — улыбнулась она.
— Те, что замыкают шествие, не уступят в свирепости тем, что скачут впереди, — согласилась Мирина. — И при этом хитры, как шакалы. Готова в любой день и час поставить на них против этих ваших троянских вояк! А теперь расскажи мне, будь добра, как приняли Кассандру в Трое? Ей хоть обрадовались?
Хрисеида разом перестала улыбаться, понуро опустив голову.
— Да, встретили ее радушно. — Мирина видела: собеседница пытается остаться беспристрастной. — Но, конечно же, никаких таких пиров в честь нее не задавали. Приам говорит, что теперь, когда она нарушила свой обет Аполлону, наверное, она и замуж выйти не прочь.
— Ох, нет! — воскликнула Мирина. — Этого-то Кассандра и боялась.
— Приам очень хочет заключить союз с ахейскими владыками. — Хрисеида покачала головой: эта мысль ее явно не радовала. — Пришли вести о жестоких набегах на Эфес и Милет. Воин и пират Ахилл вместе со своими верными мирмидонцами высаживаются на берег с кораблей и сокрушают все на своем пути, захватывая золото и женщин. Они убивают всех, кого встретят, и оставляют позади дымящиеся развалины; этого-то кровожадного злодея Приам и хочет ублажить, отдав ему Кассандру.
От одной этой мысли Мирина вздрогнула, радуясь, что приняла-таки приглашение Кассандры, но очень довольная еще и тем, что рядом скачут Атиша с Хати.
— По-крайней мере, у Кассандры есть такая подруга как ты, — мягко напомнила Мирина юной жрице.
Хрисеида опять погрустнела.
— Недолго нам быть вместе, — вздохнула она. Она вновь отдернула занавески и указала на темно-синее Эгейское море. — Видишь вон тот остров вдалеке? Это Тенедос, моя родина. Мой отец Хрис — жрец Аполлона в тамошнем храме. Когда я была совсем еще ребенком, он согласился отослать меня на семь лет в жрицы к троянскому Аполлону, но эти семь лет уже на исходе. Осенью я вернусь домой, к отцу.
Мирина тотчас же поняла, что это значит.
— То есть когда Кассандра приедет в Трою следующей весной, тебя здесь уже не будет.
Хрисеида кивнула.
— Погляди-ка вон туда, — указала она рукой. — Это — бухта Бесика.
Мирина выглянула из повозки. Взгляду ее открылся полукруглый залив, над которым высился лес мачт.
— Флот царевича Париса?
— Да. — Жрица нахмурилась. — Никто не может взять в толк, с какой стати Парис пришвартовался именно там. Наши корабли обычно входят в залив города, где все могут полюбоваться на них с крепостных стен, помахать новоприбывшим и поприветствовать их, а как только важные гости сойдут на берег, вот тогда суда плывут в Бесику и становятся на мертвый якорь.
— Корабли у него просто великолепные, а мачты-то до чего высоки! — одобрительно похвалила Мирина.
— О да, причем обычно Парис обставляет свое возвращение как можно пышнее, так что загадочно мне все это. На ночь царевич укрылся в Бесике, но послал гонцов к Приаму, возвещая, что прибыл в сопровождении почетного гостя!
— И не сказал, что это за гость?
Хрисеида покачала головой.
— Поговаривают, что, чего доброго, Менелай заявился с очередным визитом: на некоторых кораблях поднят его флаг. То-то Приам не порадуется, если так!
Мирина затаила дыхание.
— Только бы не Ахилл! — прошептала она. — Парис ведь не Ахилла привез просить руки Кассандры?
— Помоги нам троянский Аполлон, надеюсь, что нет, — пылко согласилась Хрисеида.
Наконец залив Бесика остался далеко позади, и маленький отряд пересек заболоченную низменность между реками Скамандер и Симоис. Торная тропа сделалась шире, повозка покатила ровнее по широкой, мощенной булыжником улице. Мирина вновь залюбовалась внушительным видом бурлящего жизнью города с высокими стенами. Хрисеида скромно откинулась назад, спрятавшись за занавесками, как оно и подобает образцовой троянской жрице, а Мирина, напротив, нимало не стесняясь, высунулась из окна.
Громыхающая повозка въехала в цитадель через Южные врата по ровному, пологому скату, мощенному золотистыми известняковыми плитами. Экипаж с лошадьми оставили в конюшнях, и Хрисеида вновь проводила женщин в дом для гостей. Настал черед Атиши завороженно любоваться роскошным убранством предоставленных им покоев. Хати с Мириной с улыбкой наблюдали за ней: в кои-то веки Ведунья и впрямь поражена до глубины души!
Глава 16
Красавица-гостья
Главный пиршественный зал сиял и лучился бронзой и золотом еще ярче, нежели помнилось Мирине. Казалось, за один-единственный год богатство Приама многократно возросло. Прибывших провели к столу на женской половине, и Мирина с радостью обнаружила, что Кассандра совсем рядом — позади, за столом для женщин царской семьи, только обернись!
Царевна тут же встала, подошла и крепко обняла Мирину.
— Спасибо тебе, что приехала, дорогая подруга, — негромко проговорила она. — Я так тебе рада.
Мирина в свой черед стиснула ее в объятиях — но тут же озабоченно заметила, что на глаза царевны уже навернулись слезы.
— Мне рассказали про Ахилла, — шепнула она. — Загадочный гость, которого привез Парис, это ведь не Ахилл, нет?
— Нет, — заверила Кассандра. — Кто бы это ни был, приехали они в закрытых носилках, в окружении рабынь и служанок.
— Уж не Клитемнестра ли опять пожаловала? — нахмурилась Мирина.
Кассандра покачала головой.
— Если это она, то Ифигению она с собой не взяла. Я видела девочку в зеркале не далее как прошлой ночью. С ней все в порядке, а Микенский дворец я уже узнаю.
Внезапно раздалось низкое, звучное пение двойных флейт, и в залу вошли Приам и Гекуба в сопровождении Гектора и его молодой жены Андромахи.
Едва те заняли свои места, как флейты заиграли снова, возвещая прибытие Париса. Красавец-царевич выступил вперед — разодетый в платье яркого сирийского пурпура, он, как всегда, ослеплял великолепием. Парис поклонился родителям, а затем, обернувшись, представил свою спутницу, женщину под покрывалом.
— Мать и отец, — возвестил он. — Принимайте почетную гостью, Елену, царицу Спартанскую!
Приам с Гекубой вскочили на ноги. Нежданное прибытие царицы их слегка озадачило. Но тут Елена откинула невесомое, полупрозрачное покрывало — и в зале воцарилось потрясенное молчание.
Мирина в жизни не видела такой красавицы. Глаза у царицы были ярко-бирюзовые, кожа гладкая и белая, и всю эту красоту обрамляли золотые локоны, сзади высоко подобранные и уложенные в сложную прическу. Платье Спартанской царицы из тонкого снежно-белого полотна, расшитого золотыми нитями, подчеркивало ее красоту. Молчание затянулось так надолго, а изумленные лица Приама и его супруги смотрелись так забавно, что Елена внезапно рассмеялась — рассмеялась грудным, мелодичным, на удивление душевным смехом.
— Вы уж простите мне великодушно, что явилась незваной, — промолвила она. — Но в Спарте до меня дошла молва о ваших троянских тканях, и я поклялась, что непременно съезжу к вам за покупками, по примеру сестрицы Клитемнестры.
При звуках этого приветливого голоса все как по команде заулыбались, напряжение схлынуло. Пусть Елена и выглядит богиней, но ни надменности, ни гордыни в ней не было! Потрясенный Приам усилием воли взял себя в руки и вернулся к своей привычной учтивости:
— Вы в этом городе гостья столь же желанная, как весеннее солнце, — промолвил он.
Приам сам отвел Елену к столу и усадил ее по правую руку от себя, оказав ей тем самым небывалую честь: в Трое женщины даже во время пиров сидели отдельно от мужчин.
Гектор любезно позволил слугам освободить Парису место по правую руку от Елены.
— В награду за мою уступчивость изволь меня представить, брат, — добродушно шепнул он Парису.
