Да здравствует королева! (СИ) - Ильина Ольга Александровна (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
— Да я и не рискую, почти. Капитан ко мне хорошо относится.
— Не бьет?
— Нет. Ругается только часто, много пьет и кричит ночами, — вздохнул мальчик и вздрогнул, вспомнив случившееся два дня назад. Тогда он проснулся среди ночи, снова от криков капитана, пытался осторожно растолкать, но получил сильный удар по плечу. Капитан видимо боролся со своими демонами из сна и принял Олли за одного из них, он ударил, но так и не проснулся, наоборот, на лбу появилась испарина, он весь дрожал и метался, словно в лихорадке. Конечно, Олли перепугался и побежал к корабельному доктору, скользкому, неприятному, с маленькими бегающими глазками, страшному пропойце и сквернослову. Но тот был настолько пьян, что даже кувшин с холодной водой, который Олли вылил на него, не возымел никакого эффекта.
— Что же делать? — растерянно прошептал мальчик и тут вспомнил, что на корабле есть еще один доктор. Увы, доктор Губерт, погиб во время сражения с пиратами, но когда он приходил навестить помощника Семара, то видел, что у многих раны почти зажили, а перевязки были сделаны очень умелой рукой. Он не знал, что за человек так постарался, но надеялся, что этот человек поможет капитану, а там, глядишь, капитан смягчится и подобреет к заключенным. С этими мыслями мальчик побежал к первому помощнику, а затем, вместе с ним спустился в трюм, туда, где содержали заключенных.
Их было тридцать восемь, и все почти поправились. Олли подозвал тогда Семара, рассказал тому все и посмотрел с такой надеждой, что полукровка не смог отказать. Ушел куда-то вглубь камеры, и через несколько минут вывел бледного, изможденного мужчину, который едва держался на ногах. Пришлось помощнику капитана выпустить их обоих. Он хоть и был хорошим помощником, но славился крайней брезгливостью к заключенным, а Олли не смог бы один дотащить доктора до каюты капитана.
— Как вас зовут? — спросил Олли, когда они добрались. Семар остался у дверей капитанской каюты вместе с настороженным помощником капитана, а мальчик проводил доктора к Харди.
— Кроули, — еле слышно выдохнул мужчина.
Больше Олли вопросов не задавал, но с удивлением наблюдал, как затих капитан, едва доктор положил на него руку. Жар спал, пульс выровнялся и капитан забылся глубоким, спокойным сном, а доктор отнял руку, покачнулся и едва не рухнул прямо на пол, без сил. Тогда-то Олли и понял, кто такой этот доктор Кроули.
— Вы целитель! — воскликнул мальчик, помогая мужчине подняться.
— Ты не видел настоящего целителя, мальчик, — поморщился мужчина. — Настоящий целитель не только от лихорадки избавить может, но и от всех ожогов и ран, покрывающих тело этого несчастного.
— А как вы здесь оказались? На корабле?
— По глупости, мальчик, и из тщеславия своего. Я, знаешь ли, всегда был тщеславным, любил, когда меня расхваливают, любил преклонение, обожание, себя любил не меньше. А ведь на самом деле я посредственность, пустышка. Только был у меня один предмет, платок, который лучше меня людей излечивал. Настоящая целебная магия. И пользовался я им без стеснения и зазрения совести, лгал, воображал себя великим целителем. Молва обо мне бежала вперед меня. Куда бы не приезжал, встречали как святого. И вот однажды, молва эта дошла до капитана Харди.
— Он вас похитил? — выдохнул мальчик.
— Похитил, это сильно сказано. Я погулять любил, выпить, много выпить, вот и нажрался как-то в одном увеселительном заведении, а очнулся уже здесь. Одно плохо, платок мой там остался, в моей съемной квартире.
— И он понял, что вы не сможете его вылечить, — понял Олли.
— Понял и разозлился. Велел посадить меня в камеру. Говорил, что я шарлатан и не заслуживаю свободы, ни на корабле, ни на земле. И он прав мальчик, неправильную я жизнь вел. Грехи на мне страшные и тяжкие, не искупить их ни раскаянием, ни смирением. Только здесь я их осознал, но знаешь, когда его увидел, надежда появилась, что заслужу я прощение делами добрыми, да даром своим.
— А кого вы увидели?
— Семара, — доверительно прошептал целитель, и что-то было в его голосе, взгляде, что Олли подумал, а не безумец ли этот человек. — Я, как его увидел, думал, спятил совсем, крыша от одиночества поехала, ну откуда, скажи мне, ему здесь взяться было? Испугался сначала, думал, по мою душу явился, нашел, на краю земли нашел, а после он сам рассказал, как его из моря выловили. А я ведь знал, что он море любит, на корабле своем большом плавает, видать, случилось чего.
— Постойте, так вы его знаете что ли? — весь подобрался мальчик.
— Кого? — словно очнувшись, спросил Кроули.
— Семара?
— Кого? Ах да! Нет. Ничего я не знаю, и никого не знаю. Полегчало мне, да и ему тоже. Не нужен я здесь больше.
Как ни старался Олли, но больше целитель на контакт идти не хотел. Пришлось ему подчиниться и довести его до двери, где уже Семар его перехватил и повел к лестнице. А утром Олли рассказал обо всем капитану Харди, надеялся, что тот смягчиться, а тот только больше посуровел. Напился и все на портрет свой смотрел. Видимо здорово ему целитель насолил, что он предпочел его и дальше в камере держать на хлебе и воде.
Олли выплыл из своего странного воспоминания и проговорил:
— Я тут кое-что для целителя вашего захватил, вот, — и он протянул большое, красное яблоко.
— Не беспокойся ты за нас, ни за него, ни за меня. О себе подумай.
— Да как же не беспокоиться, когда вас продать собираются, — огорченно вскрикнул мальчик.
— Тихо, тихо. Говорю же, тебе не надо беспокоиться за меня или за других. Мы переживем.
— Но если вас продадут…
— Это наши проблемы, не твои. Не лезь в это дело! Слышишь, не лезь!
Он еще несколько раз горячо просил Олли не вмешиваться, но успокоился только тогда, когда мальчик произнес страшную клятву моря. Неохотно, конечно, со скрипом, но, он это сделал, а теперь ругал сам себя.
— Дурак! — шипел он, начищая сапоги капитана. — Зачем я только пообещал? Ведь можно же что-то сделать, пробраться ночью в трюм, попытаться открыть его, захватить корабль.
Конечно, он слабо представлял, как это все может быть и может ли вообще, но мечтал быть полезным, хоть что-то сделать, а теперь это невозможно. Ведь если поклясться морем, то нарушать клятву нельзя, иначе смерть. Море может обидеться и заберет твою жизнь при первом же шторме. И все же он пытался припомнить, а были ли случаи, чтобы моряк сумел обойти данную клятву, пока капитан не пришел, хмурый, злой и хромающий сильнее обычного.
— Идиоты! — зло хлопнул он дверью и чуть ее не снес с петель. А Олли тут же кинулся к графину с горячительным. Всегда, если капитан был так раздражен, он требовал выпить. Капитан опустошил одним махом бокал и уселся на кровать, тяжело потирая лоб. — Чертовы идиоты!
— Что-то случилось? — робко спросил мальчик.
— Случилось, эти идиоты затеяли драку с одним из заключенных. А в результате я лишился картографа. И зачем кретин полез их разнимать?
— Его убили? — испугался мальчик.
— Ударился неудачно головой. Док гарантий не дает, то ли помрет, то ли нет. Время проклятое покажет. Время… Ха! А мне-то что без картографа делать? Лучше него никто море не знал, маршруты не пролагал. Твою ж мать!
Капитан продолжал злиться, бушевать и опустошать графин с вином, а Олли пытался решить, будет ли то, что он задумал, нарушением священной клятвы? Вроде, он и не лезет, а получается, что помогает. Но это только если капитан его послушает, а если нет, то и помощью-то это считаться не будет.
«Ладно, попробую» — решился мальчик и рассказал капитану о замечательном помощнике Семаре, который карты читает, словно книгу открытую, и море, словно вдоль и поперек знает.
— Говоришь, он хороший картограф? — заинтересовался мужчина.
— Самый лучший. Он на нашем корабле штурманом был, иногда за капитана за штурвалом стоял, а в шторм ему вообще равных не было. Он мог корабль так завести, что нередко мы лишь по кромке шторма проходили, или и вовсе огибали его.
