Первая после бога (СИ) - Снежинская Катерина (книги без регистрации TXT) 📗
– Сижу, – буркнула Дира в меховой ворот куртки, глядя на главного снизу вверх.
Выпрямляться, а тем более вставать, она никакой необходимости не видела. Круглоголовый неловко, стараясь не сгибать колена, опираясь на палку, уселся рядом, повозился устраиваясь. Ногу ему валуном придавило. Сустав не раздробило и на том спасибо, но всё равно неприятно. А Кассел до вчерашнего дня и не знала, что были ещё отряды медиков, прямо на завалах работавшие. И главный вместе с ними и впереди империи всей. Вот и получил.
– Поговаривают, что тот отряд, которым я брежу, всё-таки будет создан, – помолчав, сообщил Нейрор. – Да не отряд, а целое подразделение. Под военными, конечно, но всё равно. Такие профессиональные спасатели. Пойдёшь ко мне хирургом?
– Не-а, – хмыкнула Кассел – предложение почему-то развеселило. – Не пойду.
– Жалеешь, что поехала?
Главный сорвал чудом выжившую былинку, сунув её в зубы, покосился на искоса.
– Не жалею, – помотала головой Дира, по самые уши забираясь в куртку. После смеха почему-то потянула на патетику. – Хороший опыт. Эдакая проверка возможностей. Заставляет по-другому взглянуть… На всё. Это я потом осмыслю, когда в себя вернусь. Но такое не для меня точно. Да и вообще не для женщин.
– Вот уж не ожидал от тебя услышать, – помотал лобастой башкой Нейрор, хмыкнув скептически.
– Почему?
– Ну как? Ты же вроде бой-баба, круче любых мужиков. Доказуха.
– Как-как? – вытаращилась Кассел.
– Доказуха, – невозмутимо повторил врач. – В смысле: всем докажу и нос утру.
Видимо, на хрупкий хирургический организм спирт оказал гораздо более пагубное воздействие, чем Дира думала. Ничем другим гомерический хохот с заваливанием на спину и обильными слезами объяснить нельзя. Доктор Кассел вообще не была склонна к бурному выражению эмоций. А уж хохотала она в последний раз… Да в детстве, наверное.
Успокоиться удалось не сразу. А потом пришлось ещё и носом шмыгать, утирая кулаком слёзы. Лобастый рядом молчал, пережидая бурный приступ веселья, только ухмылялся кривовато. Сзади, в лазаретной палатке, нестройно, но очень душевно затянули что-то про мороз, коней и несчастную любовь. Причём, как ни странно, первую партию вели мужские утомлённые басы, женщины только подтягивали.
– Значит, завтра полетишь обратно? – наконец, подал голос Нейрор.
– Угу, – согласилась хирург, решая дилемму: садиться или ещё немножко полежать.
Лишних телодвижений не хотелось, да и звёзды так лучше видно.
– А чего ты вообще сюда попёрлась? Только про врачебный долг не заливай.
– Да какой там долг? – поморщилась Дира и всё же села. – На работе неприятности. Не угодила я там одному… звездуну. Ну не больничный же брать? Вот и решила съездить, опыта поднабраться.
Последнее даже на слух звучало такой дурью, что Кассел кисло скривилась. Хотя вроде бы из Кангара всё выглядело очень даже разумно.
– Теперь понятно, – протянул Нейрор, покусывая свою травинку. – А я всё думал: ну, ладно – девка дура. Как её начальство-то отпустило? Оно ж вот как.
– Да хватит тебе придуриваться, – разозлилась хирург. – Строишь тут из себя… Девка-дура! Тоже мне, деревенский фельдшер нашёлся! Ненамного и старше. А уж про образование вообще молчу.
– Ну и молчи, – согласился лобастый.
Тому, что дальше было, Дира совсем не удивилась. Наоборот, уже и раздумывать начала: решиться или нет. С одной стороны, какая-никакая, а романтика. Даже приближённая к военно-полевой. Но именно это привкус и портило, слишком уж банально. Да и просто неудобно. Не на земле же жизни радоваться. А в палатку, где двадцать коек в ряд, кавалера не потащишь. Вломиться ещё кто-нибудь в самый интересный момент.
Правда, разумные мысли из головы быстро выветрились. Поцелуй вышел вкусным – терпким и тёмным, будящим, многообещающим. И под куртку Нейрор сразу не полез. Целовал себе и целовал, будто знакомясь неторопливо, пробуя, примеряясь. Обнимал уютно, удобно – руки большие, заботливо поддерживали под лопатки, как спинка кресла. И ёжик этот коротко на затылке стриженный, сединой изрядно припорошённый, приятно ладонь щекотал.
Лобастый отстранился первым, но Диру не отпустил. Смотрел нахмурившись. Шрам на брови его ещё угрюмее делал.
– Я тебя в столице найду, – сказал хрипло и серьёзно, словно замуж звал. – А ты подумай пока.
– Подумаю, – кивнула Кассел, проведя по мягкой щётке ёжика ещё разок – напоследок. – Тебя хоть как зовут-то?
– Март. Проводить?
– Проводи.
Ну вот и всё. О чём тут думать? Пора в собственную реальность возвращаться. К жёлтым халатам, белым коридорам и холёным мужикам. Военно-полевая романтика, как и любая другая, должна заканчиваться вовремя и на удачной ноте.
[1] Гипотермия ¬– переохлаждение, состояние организма, при котором температура тела падает ниже, чем требуется для поддержания нормального обмена веществ и функционирования.
[2] Пластика (здесь) – пластическая хирургия.
[3] Агональный – пациент, находящийся в состоянии агонии, умирающий.
[4] По существующим (по крайней мере, в России) стандартам реанимационные мероприятия при оказании экстренной помощи практически в любом случае должны занимать не менее 30 мин.
Глава шестая
Глава шестая
Хорош тот врач, к которому мы ещё не попали
Возвращаться в старую жизнь не то чтобы неприятно – странно, скорее. Тут бы больше слово «влезать» подошло. Дире казалось, что она пытается вползти в сброшенную, как у дракона шкуру: и по размеру вроде, даже разношена, и привычно, а всё не то. Спасибо неугомонной кузине, без неё бы совсем неуютно стало. Нет, что не говори, Бэры, конечно, иной раз бывает слишком много, но появляется она всегда вовремя.
Пока Кассел раздумывала, как бы с военного аэропорта до дома добраться, не перепугав мирных обитателей столицы до икоты, прекрасная леди Ван‘Реннель решила дилемму за неё. То есть, появилась собственной сиятельной персоной. Очаровала всех, кого смогла, кого не смогла, поразила в самое сердце, влюбила в себя сторожевых ящеров и вкатила прямо в экипаже на взлётную площадку.
При виде родственницы пришла в ужас, потребовала немедленно, вот прямо не сходя с места, рассказать, что случилось. Потеряла сознание, заметив, до какого печального состояния Дира умудрилась довести свои руки, лицо, волосы и «прочие дамские причиндалы». Не приходя в сознание, расцеловала сестрицу, запихнула её в коляску и помчалась «возвращать убожество к жизни, а потом кутить».
Кутить доктор Кассел наотрез отказалась, а вот реанимироваться согласилась. Желание ванну принять, пожалуй, шло даже впереди мечты проспать пару суток кряду, а потом хорошенько долбануться виском об стену, чтобы вытряхнуть из головы всё лишнее. Как нейрохирург со стажем Дира могла гарантировать: травмы головы весьма способствуют процессу забывания.
Но за неимением подходящего угла и ванны Бэры могли сойти. Потому что это была не какая-то там презренная комната с фаянсовой чашей, и даже не жалкий бассейн, а целая анфилада помещений. Тут тебе и самая настоящая восточная баня, и ложа для массажа, столы для маникюра и педикюра – точь-в-точь хирургические, вроде бы с них красотка свои пыточные станы и слизала. А бассейнов аж три – с горячей, тёплой ароматизированной водой и один поменьше – ледяной. Естественно, что к этому прилагался целый штат «зай» и «пусь»: банщики, массажисты, косметологи и официанты. Все прекрасны лицом, а, прежде всего, телом и в набедренных повязках, дабы излишки одежды не мешали придаваться эстетическому наслаждению. В общем: разврат, как он есть.
Что и говорить, леди Ван‘Реннель себя любила. Лорд же Ван‘Реннель любил свою супругу. А ещё больше собственное спокойствие, поэтому на расходы и не скупился и умел вовремя закрывать глаза.
Убедившись: недотёпа-кузина во время своего отсутствия никого приличного и даже неприличного не подцепила, да и того, что под рукой болтался, упустила, Бэра горько вздохнула, в очередной раз обозвала Диру дурой и расслабилась.
