Исповедь Зеленого Пламени - Мазова Наталия Михайловна (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗
Гиар, как всегда, не ошибся. Девчонка лет восемнадцати, что на ходу откусывала попеременно от двух порций мороженого разных сортов, остановилась на нижней ступеньке лестницы, с вызовом глядя на Стражей. Ветер трепал за ее плечами плащ цвета ржавчины, который очень хотелось назвать занавеской.
— Это сюда надо входить за Истинным Именем? — неловко осведомилась она у Дэлва. Вид у нее при этом был наглый.
— Сюда, — ответил тот мрачно. Его раздражали розовые капли тающего мороженого, которые девчонка роняла на ступени лестницы и на свои башмаки, раздражали эти ее башмаки, не чищенные, вероятно, с момента покупки. — Только, ради всего святого, сначала доешь, а потом входи!
С той же удивительной смесью неловкости и наглости она уселась на ступеньку лестницы и принялась спешно долизывать свое мороженое.
— Что, очередной притон разогнали? — ядовито осведомился Гиар, глядя на нее.
— Хы о хем? — отозвалась та с полным ртом.
— Ну это ваше пристанище свободных странников, не желающих регистрироваться в Кругу Света, — пояснил Гиар. — Для новенькой ты слишком много выпендриваешься.
— Не понимаю, о чем ты, — девчонке наконец-то удалось проглотить то, что мешало ей говорить. — Я из ведьминской школы, меня наша Пэгги сюда пинками погнала. Впрочем, я и не противилась. Надо, значит, надо.
— Ну это еще ничего, — вздохнул Гиар. — Ладно, Цель ясна, Имени пока считай что нет, а вот Суть назови.
— Суть?
— Имеется в виду мир, из которого ты пришла.
— Одна из Сутей Города. Вы называете ее Тихая Пристань.
— Знак Тельца… — задумчиво протянул Дэлв. — Тогда понятно, откуда ты взялась такая… непричесанная. Не так уж часто к нам заносит людей оттуда…
— Редкая птица долетит до середины Реки, если она от истока летит, — девчонка покончила с мороженым и принялась облизывать свои тонкие пальцы.
— Если она летит по Закону Истока, — уточнил Дэлв. — Иди, регистрируйся, ведьма, — и уже в спину ей, взбегающей по лестнице: — Между прочим, серебряная помада тебе совсем не идет. У тебя ведь волосы с золотинкой…
Обернувшись, девчонка показала ему язык.
Зал был погружен в полумрак. Только в уголке желтела небольшая лампочка над столом, за которым сидела маленькая некрасивая женщина в строгом лиловом одеянии. На столе лежала громадная раскрытая книга в деревянном переплете с золотыми застежками. Рядом из чернильницы торчало перо неопознанной, но, судя по всему, очень красивой птицы.
А в центре зала на полу лежал Круг Света, падающего непонятно откуда, — сколько ни задирай голову, не увидишь его источника, нет там ни прожектора, ни окна в потолке.
Мистика… Как и все здесь.
Девушка в плаще цвета ржавчины остановилась у самой границы света и тени, с немым восхищением оглядывая пространство зала. Казалось, она вот-вот взлетит под потолок, туда, где уже кружил беспокойно ее неискушенный взгляд.
— Подойди сюда, — раздался за ее спиной голос женщины в лиловом. Девушка поспешно повиновалась.
— Меня зовут Ударда, я Хранительница Круга, — важно представилась маленькая женщина. — А как зовут тебя?
— Зовут Эленд, — тихо ответила девушка. — Паспортное имя — Линда-Элеонор Угнела, но паспорт не из этой Сути.
— Понятное дело. Откуда родом?
— Суть Тихая Пристань, версия Города, именуемая Дверис — столица Ругиланда.
— Точный срок, который ты уже мотаешься по мирам?
— Одиннадцать месяцев. За это время домой не возвращалась ни разу.
— Многовато, прямо скажем, для автономного странствия… У тебя что, есть какой-нибудь покровитель в Сутях?
— Да, Маргарита, княгиня Эсхарская, глава так называемой валлийской школы ведьм… А зачем вы все это спрашиваете, вы же ничего не записываете в книгу!
— Твой приход означен в небесах, — непонятно ответила Ударда. — Перед тем как войдешь в Круг, советую оставить снаружи те вещи, о потере которых ты пожалеешь, — ибо Круг переделает тебя по Изначальному Замыслу, и ничто не уцелеет в зеркальном водовороте.
— У меня вроде ничего такого нет, разве что пояс с деньгами… — девушка расстегнула упомянутую вещь и осторожно положила на книгу. — Ничего, если он тут полежит, пока я…
— Пусть лежит. Иди.
На мгновение она замерла у границы светового пятна, тронув его носком башмака. Ничего не случилось, но появилось странное ощущение яркого света и сильного ветра, бьющего в лицо. Протянула руку — пальцы словно налились серебром — и лишь тогда посмела ступить на освещенное пространство. Ярко вспыхнула в луче ее тонкая фигурка, освещенная со всех сторон, — но черный зрачок тени не перерезал радужку Круга Света. В этот миг она показалась Ударде стоящей на ладони Того, Кто сотворил свет и все мироздание, как бы его (или ее?) ни звали. Медленно, как на странной сцене, она опустилась на одно колено в центре Круга…
А потом…
Она подняла голову. Зала не было. Вместо этого вокруг нее плясал поток каких-то странных образов, словно она очутилась в зеркальном вращающемся колодце. Что-то неуловимо проносилось в окружающем ее изогнутом зеркале, и ей казалось, что она все видит и понимает, но только — вот беда! — нет в человеческом языке таких слов и понятий, чтобы адекватно об этом рассказать. Странные образы рождались в ее мозгу и тут же исчезали, как будто волны смывали их с кромки прибоя.
Случайно опустив глаза вниз, она увидела, что стоит на ковре из опавшей осенней листвы. Откуда, ведь сейчас май? Она опустила руки, желая коснуться этих странных листьев и убедиться, что они не иллюзия, не световой эффект. Почему-то это было очень важно.
И тогда зеркальная пляска-бред прекратилась так же внезапно, как и началась. Она увидела свое отражение… Свое?
Молодая женщина в зеркале была как минимум на шесть-семь лет старше стоящей в кругу, если вообще можно было говорить о ее возрасте. Темные волосы, стекающие ей на плечи, отливали сразу золотом и медью, а изумрудные глаза были ярче камней в головной повязке. Одета она была в темно-зеленое платье причудливого покроя, расшитое осенней листвой всех цветов по краям подола и выреза на груди. Тонкая, терпкая красота ее была подобна осенней горечи, запаху хризантем, вкусу изысканного вина… И та, что стояла и смотрела на это видение, поняла, что видит в ее лице свое собственное, но куда более изящно отделанное — всю свою жизнь она подсознательно хотела быть именно такой, но не знала, как. Она робко улыбнулась — и та, в зеркале, улыбнулась ей в ответ задорно и лукаво.
Осмелев, она волной подняла руки, повела плечами, изогнула тело в танцевальном движении — и прекрасное отражение с готовностью повторило то же самое, радостно сверкая глазами. Тогда она протянула руки вперед — и поняла, что не видит их. Невидимые руки коснулись зеркала… прошли сквозь него… и вот это уже ее руки… мои руки в зеленых рукавах, перетянутые у запястий тонкими золотыми цепочками.
«Кто ты?»
«Я — это ты».
«А кто я? Как меня зовут? Кто я такая?»
«Эленд!» — заметался меж зеркал звон колокольчика. «Эленд… Элен-дис, Элен-дис Ар-гиноль…» Мое Имя — Элендис Аргиноль, Эленд Крапива.
Улыбка из зеркала — золотой отсвет августовского заката. В ней непривычная, бешено веселая, бесстрашная сила: ну же!..
ДА — ЭТО Я…
И Она шагнула в меня… я шагнула прямо в стекло, в свою полноту, желая обрести ее отныне и вовеки, и вот это медное и зеленое уже не отражение, а я, я сама, с язычками зеленого пламени, вспыхнувшими на миг у меня над бровями…
«Не сейчас», — громко сказал где-то во мне внутренний голос. «Ты станешь ею, но до этого еще надо дожить. Только жизненный опыт увенчает тебя этой пламенной короной, а пока…»
А пока я стою за пределами Круга Света, та же, что пришла сюда с недоеденным мороженым, и бесконечно иная, словно ступила в Круг рисунком на стене, а вышла из него трехмерной и живой. И снова на мне совсем другие одежды — бледно-зеленые, светящиеся…
