Отродье (ЛП) - Гудкайнд Терри (книга регистрации .txt) 📗
Не спуская с нее сурового взгляда, шериф закрыл дверь и подошел к капоту машины.
— Это ты нам звонила?
— Ага. — Анжела указала в сторону леса. — Я нашла там тело женщины.
Даже не взглянув туда, он продолжал смотреть на Анжелу.
— Что ты там делала?
— У меня выходной. Собиралась отправиться в поход.
— В поход. По заповеднику. — В этом не было ничего незаконного, но шериф говорил таким тоном, словно это преступление. — Выходной от чего?
— У меня служба доставки. И еще работаю в баре.
— Ага. — Он относился к ней как к подозреваемой. — Имя?
— Анжела Константайн.
Позолоченный именной жетон с черной надписью «Э. НОЛАН» выделялся на фоне его черной рубашки. Шериф казался профессионалом. Крутым профессионалом. Опасным. Анжела уже жалела, что позвонила.
Его взгляд скользнул по ее платиново-белым волосам с красными концами, серьге за ухом и татуировке на горле.
— Покажи свое удостоверение личности.
Она хотела спросить, зачем оно ему, но придерживалась правила никогда не спорить с властями. Она хотела оставаться вне подозрений и не считаться неблагополучной. Анжела достала из кармана водительское удостоверение и отдала шерифу, стараясь выглядеть дружелюбной и открытой к сотрудничеству.
Он молча взял удостоверение и пошел к машине, чтобы проверить ее имя в базе. Через несколько минут он вернулся и выглядел несколько разочарованным — вероятно, потому, что ее не разыскивали за убийство.
— Константайн, — пробормотал он, стоя напротив девушки и внимательно изучая удостоверение. Он поднял взгляд. — В удостоверении твои волосы синие.
Анжела пожала плечами.
— Мне нравится красить волосы в разные цвета.
Он недовольно кивнул и сузил глаза.
— Знаю я дом одной Константайн… в трейлерном парке в Милфорд Фоллз.
— Там живет моя мать, — резко ответила Анжела, пока шериф не успел обвинить ее в проживании в этом месте или грехах ее матери.
Он смотрел на Анжелу так, словно заподозрил ее в хранении наркотиков.
— Бывал я там. Думаю, ты еще жила там, когда я приезжал туда с ордером на арест. У дружков твоей матери была куча наркоты.
Анжела хотела сказать, что не принимала наркотики, но знала, что из-за оправданий шериф подумает наоборот, и промолчала.
— Там живет одно отребье, которое день и ночь ширяется наркотой, — сказал он. — Вечные попойки, драки и воровство.
Он и правда знал место, где росла Анжела. Она думала, что родилась не такой, как все прочие люди, именно из-за мета, героина и алкоголя, которые ее мать употребляла во время беременности. Анжела знала, что никогда не станет нормальной. Она урод.
— Припоминаю, как арестовывал твою мать с ее подельниками-наркоторговцами в том трейлере.
— Не исключено, — только и сказала Анжела.
— Твоя мать наркоманка. Каждый раз, когда я ее видел, она была под кайфом от кристаллов мета.
— Поэтому я оттуда и свалила.
Шериф лениво постукивал ее водительским удостоверением по костяшкам пальцев.
— Кто твой отец?
— Без понятия. — Анжела пожала плечами.
Наверняка это был либо один из маминых дилеров, либо первый попавшийся нарик. Она постоянно ложилась то под одних, то под других.
От вечно сурового взгляда между бровей шерифа залегла складка.
— Все в этих трейлерах бедовые. Ты там выросла. А теперь отправилась в поход и, блуждая по этим огромным лесам, невзначай нашла труп.
— Да, поэтому я позвонила в «911».
Он вернул ей удостоверение.
— Покажи мне свои руки. Обе. Подними их.
Анжела выполнила его просьбу: растопырила пальцы и показала ему ладони и тыльные стороны обеих рук. Она понимала, что он ищет раны, которые нанесла сопротивляющаяся жертва. Он хотел убедиться, что не Анжела прикончила ту женщину. Он хмыкнул, недовольный от того, что руки Анжелы были чисты.
— Твоя мать отребье. А ты — ее отродье.
Анжела опустила взгляд на дорогу. Она уже собиралась предложить ему искать это гребаное тело самостоятельно, но шериф указал в лес.
— Ну давай. Показывай, что ты нашла. — Он надавил на слово «нашла», будто считал, что она придумала эту историю.
Не говоря ни слова, она повернулась и пошла в лес.
Снег падал крупными хлопьями, заметая следы волочения тела и отпечатки ног Анжелы, но девушка и так знала дорогу.
Глава 3
Они отодвинули со своего пути ветви бальзаминов, прошли через густой кустарник и деревья и увидели в низине тело.
— Господи Иисусе! — воскликнул шериф Нолан, доставая свой пистолет.
Волк, по-прежнему охранявший свою добычу, поднялся, зарычал и щелкнул зубами.
Не раздумывая, шериф Нолан сделал два быстрых выстрела. Вторая пуля прошла высоко и едва задела шерсть на загривке зверя.
Волк побежал. При звуке выстрелов вороны взлетели, каркая от удивления и недовольства, и вскоре исчезли среди деревьев.
Шериф сделал пару шагов вперед и поспешно разрядил магазин пистолета прямиком в волка, который мчался прочь во всю прыть, взметая снег.
— Почему ты не сказала мне об этой чертовой зверюге, поедающей тело?!
— Здесь никого не было, — солгала Анжела.
— Ладно, — прорычал он, меняя пустой магазин на полный, — это заставит грязную тварь держаться подальше. Думаю, я ранил его.
Анжела не стала говорить, что при первом выстреле руку шерифа повело вниз и вправо — распространенная ошибка — и он попал в ребра убитой.
Шериф Нолан передернул затвор, посылая патрон в патронник, и сунул оружие в кобуру, а потом пошел к трупу.
Он внимательно огляделся в поисках следов, но теперь все было скрыто снегом. Круг его поисков сузился, когда он приблизился к мертвой женщине.
Наконец шериф опустился на колени возле трупа и указал на шею.
— Видишь это? Похоже, ее задушили.
Анжелу подбивало сказать «Нет, блять», но она прикусила язык.
Ей было трудно представить, каково это — когда тебя душат, а ты с ужасом понимаешь, что не можешь вдохнуть.
Шериф Нолан увидел и многочисленные следы человеческих зубов на груди жертвы, но умолчал об этом.
— Возможно, ей сломали ребра, — сказал он, присмотревшись к отметинам на боку жертвы.
— Ваш первый выстрел попал в ребра, — сообщила Анжела.
Он раздраженно взглянул на нее, но не ответил.
Наконец, он поднялся и передал по рации сообщение о том, что обнаружил тело и запрашивает криминалистов и коронера.
Хотя Анжеле претило иметь дело с органами правопорядка, она почувствовала облегчение при мысли, что кто-то, наконец, позаботится о теле женщины.
Шериф, закончив разговаривать по рации, вновь обратил внимание на Анжелу:
— Ты видела кого-нибудь? Или что-нибудь необычное? Ну, кроме тела.
Анжела покачала головой.
— Нет, ничего.
Он опустил взгляд, изучая лицо женщины.
— Знаешь ее?
Анжела видела ее в баре несколько раз, но не знала имени.
— Боюсь, нет.
Он мотнул головой.
— Она проститутка.
Анжела не удивилась.
— Откуда такие сведения?
— Ее звали Кристи... что-то там... — Он задумался. — Кристи Грин, если не ошибаюсь. Несколько раз ее арестовывали за проституцию, и я запомнил ее лицо. Она зависала в районе мотеля «Райли» — шлюхи используют это место для своих дел.
Анжела работала в баре ниже по холму от «Райли», так что знала об этом. Проститутки, которые слонялись у мотеля, не тратили время на общение с посетителями бара «У Барри», где работала Анжела.
Но время от времени они торчали в баре, надеясь подцепить клиента — хотя большинство из них теперь предпочитало использовать интернет, а не привлекать внимание полиции, занимаясь проституцией в барах и отелях.
— Я показала вам, где нашла ее. Больше я ничего не знаю, — сказала Анжела. — Если вы не против, я бы хотела попасть домой до наступления темноты. И я жутко замерзла, пока торчала здесь, — добавила она, пытаясь вызвать в мужчине немного сочувствия.
