Из другого теста. Книга 2 (СИ) - Сергеева Александра (читать полностью книгу без регистрации .txt) 📗
Гранка забралась на высокий валун, уселась поудобней и бдила, запрещая себе посторонние размышления, дабы не углубиться и не профукать опасность. Справа от неё был пост Эйбера, слева — Ульбера. Лунная ночь не давала маскировке медведей никакого преимущества перед оранжевой Грашей — все трое, как на ладони. Казалось бы, их присутствие ясно давало понять: не суйся. И кое-кто поумней не совался, желая пожить подольше. Поэтому караванный путь издавна облюбовали самые безмозглые создания планеты — они же самые опасные. Медведям проще: они и самые умные, и почти самые сильные по оснащённости вооружением. А вот мандаринам те же богомолы не по силам: сожрут и не подавятся.
Граша тихо гукнула, подтверждая мысли подруги — она побаивалась этих мест даже в компании медведей. Поэтому тихой сапой подползала всё ближе и ближе к валуну, пока не плюхнулась рядом с ним на пузо, растопырив коленки. Дубль-Эй одобрительно крякнул, мол, слабакам в первых рядах не место. Он лежал неподалёку и, казалось, дремал. Но хвосты были настороже, подобранные так, чтобы в любой момент выстрелить в сторону опасности. Или добычи — это, как повезёт. Дубль-Уль — жутко важный и готовый на всё — прохаживался туда-сюда, по сути, крутясь на месте. Ульв так же торчал на возвышении и постоянно шикал на неутомимого суетягу, дескать, хорош топтаться, отдохни, пока можно.
«Пока» их баловало недолго. В полночь припёрлись попробовать их на зуб. Граша еле слышно заныла, и Гранка закрутила головой в поисках опасности. Опознавательное зудение под черепушкой никак не желало сконцентрироваться в колкие сигналы, указывающие, откуда она идёт. Как-то незаметно вокруг насеста Гранки нарисовалась небольшая собачья стая — видать, мужики из каравана прислали подкрепление трусливой мандаринке. Один из псов задрал круглую, обтянутую кожей башку и уставился на самку берров четырьмя парами выпуклых глаз. Потешные вертикальные челюсти чуть раздвинулись, выставляя напоказ вогнутые внутрь частые клыки. Эта конструкция работала не хуже мясорубки. Острый плоский рог, торчащий козырьком, добавлял шарма этому кухонному комбайну на двухколенчатых верблюжьих ногах. Гранка кивнула пёсику, и тот, за неимением хвоста, закрутил задницей, грозно покряхтывая.
— Держись за нами, — подходя к ней, велел Эйбер. — Вперёд не лезь.
— Мы похожи на Орлеанских девственниц? — усмехнулась Гранка, продолжая вертеть головой.
Граша одобрительно квакнула
— Эйрик, почему я не могу их нащупать?
Эйбер удивлённо задрал густые брови и поделился с ней прописной истиной:
— Потому что они сзади. Там, где вожак. Ты не оборачивалась — спина-то у тебя прикрыта. Вот и не поймала сигнал.
Гранка мигом сползла с валуна:
— Там же Юлька. Почему мы здесь балду пинаем?
— Потому, что с богомолами притащилась целая стая крыс, — пожал плечами Эйбер. — А эти твари всегда берут стоянку в кольцо.
Тут в лоб прилетела пулемётная очередь уколов, и Гранка убедилась, что их окружают. Крысами были те самые зубастики, которые обрадовали их с девчонками на этой планете в делегации встречающих. До свалившейся с неба добычи паскудные падальщики не добрались — не смогли взобраться на горку, где та развоевалась. Но после постоянно вертелись под ногами, куда не сунься: в лес, в горы, на болота. От медведей, эта пакость шугалась впереди собственного визга. Однако пристроившись в кильватере более солидного хищника, могла здорово подгадить. Шустрые, безмозглые и жутко семейственные — крысы наваливались всем скопом, погребая под собой ослабевшую от ран добычу. Размером с земную овчарку, не трансформеры — для человека, тем не менее, эта дрянь была смертельно опасна.
Гранка запрыгнула на макушку мандаринки, и та моментально вскочила на ноги, чуть не стряхнув пилота — терпеть не могла крыс, что пожирали растущих мандаринчиков. Осознав свою ошибку, Граша замерла, и Гранка привстала на карачки, оглядывая окрестности. Сзади в кругу огромных тюков приготовились к обороне люди: берры-то оно хорошо, но и самим клювом щёлкать не след. Собаки, что отирались около неё, унеслись туда и теперь рыскали вдоль баррикады. Дальше за лагерем виднелись две раздувшиеся медвежьи туши — Нутбер с Игбером кого-то крушили в вихре летающих хвостов. Дубль-Эй уже воевал на правом фланге — она и не заметила, как он туда смылся. Хорошо хоть левый прикрыт отвесной скалой — на целый круг защитников не напасёшься.
Вдруг со стороны Эйрика показалась Машка. Она не телепалась, как обычно, с этакой ленцой, а натурально пританцовывала, метя хвостами вокруг себя. Давит крыс — поняла Гранка и насторожилась. Видать, проблемы нешуточные, если Эйрик турнул Юльку в более безопасное место. Дубль-Уль внезапно ринулся к валуну, на котором торчал столбом Ульбер. Парнишка нырнул в кабину и пришпорил свою машину навстречу Машке, топча по пути крыс — до Гранки эта волна пока не докатилась. Разминувшись с медведицей, Ульбер ринулся на помощь Эйберу, а Юлька подкатила к подруге. Машка была на взводе и явно неохотно ретировалась с места битвы — растащило девку воевать. Она то и дело оглядывалась, порыкивала и лупила хвостами по земле, распугивая охамевших падальщиков, что всё ближе подбирались к мандаринке.
Выскочившая наружу Рыжая обиженно супилась, и с ходу бросилась жаловаться:
— Эйрик нас прогнал! Как недоделанных каких-то! Будто этот сопляк Ульв круче!
Гранка слушала вполуха, напряжённо ловя уколы в голову. Вроде всё нормально: опасность исходит от крыс, потому и колется в башке… Граша вздрогнула, а Машка резко оборотилась к скале и подросла. Гранка тоже обернулась и тотчас схлопотала в лоб сильный укол.
— Богомолы! — выдохнула Юлька, тыча в скалу пальцем.
И мигом пропала. Гранка не стала торопиться, стараясь разглядеть всё человеческими глазами — прибор поточней, чем у некоторых. Пара богомолов сползала по отвесной стене — люди их тоже заметили и предостерегающе заорали. Собаки кинулись, было, к новой опасности, но тут же вернулись к баррикаде — не по зубам добыча.
Одна тварь уже преодолела половину спуска, а вторая была в самом начале. Головы какого-то уродливого насекомого, вытянутые в стороны и сплющенные, как лепёшки. По краям лепёшек несколько пар огромных выпуклых глаз, словно их выдавили из черепушек. На плоских мордах куча каких-то зазубренных усов и отвратительные серпы, усеянные длинными иглами. Долговязые топорные тела из трёх жирных трубчатых сегментов на восьми парах ног — всё в какой-то мерзкой чешуе да в бесконечных шипах. И это кошмарное зловещее уродство лезло вниз с непринуждённостью акробата, выросшего в цирке. Правда, пока что богомолы держали вполне комфортные для скалолазов размеры: метра три в длину — не больше. Букашки по местным меркам.
Гранка запрыгнула в кабину и направила машину вслед за Машкой — та неслась на врага разъярённой фурией. Медведицу моментально разнесло вверх и вширь — она с разгона врезала башкой по нижнему. Отпрянула, и богомол свалился. Но не перевернулся, зацепившись за скалу задними ногами в иглах, а лёг на бок. Его тулово сложилось скобой. Плоская голова развернулась к нападающему, ощетинившись всей своей сплошь ядовитой хренью. Прямо ёж какой-то. Машка развернулась к нему боком и сдвоенным ударом хвостов припечатала растущего богомола к земле, подломив ему несколько ног.
Граша дико боялась эту тварь, но вид поверженного врага её приободрил. Мандаринка прыгнула к башке скрюченной твари — Гранка не вмешивалась, контролируя лишь, чтобы не увлекалась. Громадные челюсти с торчащими во все стороны зубами начисто срезали богомолу затылок — на землю шмякнулось несколько комков сиреневого желе. Этот гад дёрнулся, поднатужился и харкнул в набегающих псов — несколько капель яда разлетелись мелкими брызгами. Граша отчекрыжила мерзавцу его фабрику яда в задней части башки — на мандаринов, как ни странно, эта дрянь не действовала.
Богомол развернулся, пытаясь достать обидчицу — Гранка увела машину в сторону. Машка сменила подружку, повторно хлестнув по чешуйчатому телу хвостами. Почти все ноги гада уже висели плетьми. Нижний сегмент тулова — самый длинный и жирный — вдруг изогнулся в её сторону. Дёрнулся и выстрелил из задницы фиолетовым сгустком ядовитой пакости. Медведица еле уловимо прянула в сторону — смерть пролетела мимо в считанных сантиметрах. Машка презрительно фыркнула и в третий раз приголубила врага хлыстами. Одна единственная задняя нога ещё дёргалась, сгибаясь и разгибаясь в хаотичном ломаном танце. Уполовиненная башка билась о землю, нижний сегмент елозил туда-сюда, но приподняться и плюнуть уже не мог. Машка неспешно подошла к богомолу и расчётливо опустила передние лапы именно на него. Из раздавленной задницы вылезла кучка фиолетовой пакости. Тут уж собаки кинулись терзать недобитка в солидарной ярости растревоженных пчёл.
