Кость Войны - Корнилов Антон (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗
Кому?
Хочешь узнать, кто виноват, – ищи, кому выгодно; так говорили древние. Сет? Сет – всего-навсего мелкий авантюрист, берущийся за любое дело, где пахнет выгодой. Значит, за ним стоит кто-то другой. И этот кто-то наверняка гораздо более могущественный, чем уважаемый многознатец Маргон… Иначе как объяснить тот факт, что многознатец, пылавший нетерпением раздобыть Кость Войны, на следующий день вдруг загадочно и необъяснимо исчез? Не мог он исчезнуть по собственной воле. И откуда у Сета столько золота, что он нанимает целые отряды воинов, арендует корабль не торгуясь? И с каких это пор Сет записался в Ловцы Теней?
Вдруг отчетливо Альберт Гендер почувствовал, что оказался впутанным в какую-то сложную и опасную игру. Тем более сложную и опасную, что лица главного игрока ему никак не угадать. Что же это за существо, сумевшее убрать самого великого многознатца Маргона с игрового поля? Маргона, известного всей Метрополии; Маргона, на советы которого полагается сам Император. Маргона, входящего в Союз Четырех – полумифической организации сильнейших магов всего континента, организации, которая, как считают многие, незримо следит за судьбами смертных, исподволь направляя нить человеческой истории так, как угодно высшим сферам… Насколько же важна эта Кость Войны, если появился некто, ради попытки самому добраться до артефакта не дрогнувший убрать одного из Четырех и – судя по всему – проделавший это без особого труда?! Нить истории натянулась, трепеща, опаляемая жарким дыханием всепожирающего Хаоса… Может быть, Кость Войны – единственное, что отделяет человечество от невнятной, но уже ясно ощущаемой угрозы…
Берт пожал плечами и сдвинул шляпу на затылок. Здесь, под жарким солнцем, в клоаке потных человеческих тел, в густом облаке хриплоголосой ругани, деловой скороговорки, пронзительных выкриков рабов и злобного рычания погонщиков – подобные размышления представлялись настолько абстрактными, что даже смешно было бы воспринимать их всерьез.
«Посмотрим, – решил Берт. – Поглядим, что дальше будет. В конце концов, вся эта череда странных событий вполне может оказаться простым совпадением. Может, Маргон той ночью получил послание от своего Союза и помчался куда-то, к более важному делу, забыв и о Ловце, и об этом полусгнившем черепке? А у Сета ничего не выйдет. Найми он хоть целую армию – без навершия меча Аниса у него ничего не получится. Что мне грозит? Погибнуть? К этой угрозе я уже привык так же крепко, как к своей шляпе. Мне даже неуютно становится, если неделя проходит без того, чтобы за мной кто-то гнался, рубил мечом, метал в меня ножи или дротики, поджигал или топил… Посмотрим…»
Берт оглянулся, выбирая из пестрого калейдоскопа портовой толчеи физиономию поприличнее, чтобы спросить дорогу к рыбацким лодкам – и внезапно заметил, что прямо к нему, подавая рукой знаки: мол, подожди! – пробивается через толпу какой-то человек.
Человек этот выглядел настоящим морским волком. Растрепанные космы цвета красной меди падали на низкий лоб, отмеченный уродливым крестообразным шрамом. Маленькие, похожие на пуговицы глазки помещались очень близко к расплющенному и свороченному набок носу, напоминавшему гриб, на который наступили тяжелым сапогом. Человек был одет в потрепанную голубую куртку, широкие морские панталоны в красную полоску и высокие сапоги с завернутыми голенищами… Вернее – в один сапог, потому что правую ногу незнакомцу заменял деревянный протез. Кроме того, из левого рукава куртки высовывался железный загнутый крюк, левое ухо было превращено давним ударом – видимо, палицы – в бесформенный красный блин, а правое отсутствовало вовсе. На плече незнакомца, крепко держась когтями за ветхую ткань куртки, гордо восседал огромный попугай, черно-красный, с устрашающе загнутым клювом, с массивным серебряным кольцом на лапке.
Приблизившись, незнакомец ухватил Берта за край плаща.
– Господин… – невнятно и тускло выговорил он. – Я слышал, вы ищете судно… которое доставило бы вас… на Каменный Берег…
– Точно, – чуть отстраняясь, подтвердил Берт.
Прерывистая, несвободно идущая речь и пустые, ничего не выражающие глаза незнакомца навели его на мысль, что этот парень тяжко одурманен одним из наркотических зелий, которым наряду с вином, самогоном и пивом щедро угощают владельцы портовых кабачков.
– Отойдемте в сторону… господин…
– Ну, пошли… – помедлив, согласился Ловец. – Тебя как зовут, друг?
В потухших глазах незнакомца шевельнулось что-то осмысленное. Рот его приоткрылся, но тут же губы поползли вкривь и вкось, превратив и без того не блиставшее красотой лицо в отвратительно гримасничающую харю.
– Друг… – словно с большим трудом проговорил незнакомец.
– Не хочешь называть себя? – спросил Берт, глядя на то, как гримаса мало-помалу разглаживается, а глаза снова подергиваются пепельной пеленой. – Понятно… Пусть будет – Друг.
Холода в затылке он не ощущал. Хоть этот тип не внушал ему доверия, но внутреннее чувство опасности пока молчало.
– Пошли, Друг, – сказал Берт. – Быстро же распространяются новости у вас в порту…
На это Друг ничего не ответил.
Они пробрались к припортовой тесной улочке, темной из-за нависающих над головами балкончиков и зловонной из-за ручейков сточных вод, тянущихся по этой и многим другим таким же улочкам, чтобы слиться в океанские волны. Друг молча ковылял перед Бертом, стуча своей деревяшкой по щербатой мостовой, крюком изредка задевая стены домов. Покачивался на его плече нахохлившийся попугай.
Улочка поворачивала то в одну, то в другую сторону, петляла, огибая помойные ямы и мусорные кучи, где ворошились, словно большие уродливые раки, оборванные нищие, разветвлялась в нескольких направлениях. Берт оглядывался вокруг: слепые стены, закрытые ставни. Изредка попадались прибитые на стенах четырехугольные деревяшки с грубо намалеванным рисунком. Деревяшки, видимо, висели давно, краску размыло дождями, но рисунок еще можно было угадать. Какая-то уродливая харя, основной приметой которой являлся чудовищный вертикальный шрам от середины лба до подбородка… «Наверное, местный преступник, – рассеянно подумал Берт, – за поимку которого назначена награда…»
– Ну и рожа, – пробормотал Ловец и тут же забыл об этом.
А Друг все стучал своим протезом не оборачиваясь. И попугай на его плече, распушив перья, точно уснул.
Легкий холодок коснулся затылка Берта.
«Так, – подумал Ловец, – начинается…»
Он испытал не страх, а досаду. Чего уж легче предположить, как развернутся дальше события. Этот одурманенный тип, которому требуются деньги на очередную дозу зелья, очевидно, возомнил Берта легкой добычей. Чужаком, который не знает, к кому обратиться с вопросом в многолюдном порту. Сейчас он заведет его в какой-нибудь переулок потемнее, где ждет пара таких же обалдуев, вооруженных тупыми и ржавыми ножами, и под угрозой этих ножей потребует деньги, которые Ловец собирался выложить за рыбацкую лодку.
Берт в раздражении сплюнул. Надо же было купиться на такой дешевый прием! А может быть, все не так? Может быть, этот обрубок человеческий желает честно заработать свои несколько грошей и впрямь сведет его с капитаном какого-нибудь дырявого корыта? Хочется верить…
Холодок становился сильнее. Краем глаза Берт заметил за углом улочки какое-то движение. Он обернулся, но ничего не увидел. Показалось?
– Эй, Друг! – позвал Берт. – Долго нам еще?
Друг не отвечал.
– Я к тому, что денег у меня при себе нет. Что ж я, дурак, в такую толкотню, как у вас в порту, кошелек тащить? Срежут за милую душу…
Друг все так же молча шел вперед.
– Взял с собой только самое необходимое, – продолжал Ловец, – свой верный нож…
Друг и на этот раз не отреагировал.
А за следующим углом опять что-то мелькнуло. Будто кто-то высунулся посмотреть и тут же скрылся обратно. Ловец вздохнул и распахнул плащ, положив руку на рукоять длинного и прямого обоюдоострого ножа, удобного и для рукопашной драки, и для метания. Этот нож он нашел, разгребая пепелище трактира разбойников в поисках своего меча, оброненного, когда последний из желтолицых сбил его с ног на лестнице. Нож показался ему подходящим оружием, хотя бы на первое время, пока он не обзаведется чем-нибудь еще. Кроме этого ножа, ничего более приличного отыскать не удалось. Сабли степных дьяволов были сделаны из скверного металла, и в раскаленном аду пожара потрескались все до единой, и у мечей разбойников сгорели деревянные рукояти, а точить новые тогда было несколько недосуг…
