Императрица и ветер (СИ) - Чурсина Мария Александровна (мир бесплатных книг TXT) 📗
Со Шредером что-то случилось, но невозможно представить его побеждённым, он так уверенно расписывал все прелести это плана. Маша прыгнула с помоста, и толпа расступилась перед ней.
- Куда ты так быстро? - она видела на круглых камнях его тень: Орден подошёл совсем близко к краю помоста.
Её горло сжало обручем - и его тень отразила взмах рукой, не так изысканно-неторопливо, как Руана в исполнении Маши, а резко, рвано, выдавая, что, несмотря на скучающий тон, он нервничает. Его выводит из себя, доводит до дрожи в руках возродившаяся императрица, даже если она не Руана.
- Убирайся в нижний мир, сумасшедшая.
Невидимый обруч на шее сжимался сильнее, и Маша царапала камни, которыми была выложена площадь, но они оказались такие гладкие, там было не за что уцепиться. Тут обруч стал слабнуть.
И сжимался снова.
- Луксор...
Кто-то боролся за её жизнь, не давая Ордену довести дело до конца. Вот бы подняться с колен. Но ногти скребутся по гладким белым камням. И по камням гремят уверенные шаги.
- Отпусти её, - пришелец остановился совсем рядом, справа от Маши, словно раздумывая, потом сделал ещё шаг вперёд, разделяя их с Орденом.
Обруч отпустил, и Маша зашлась в кашле - императрица на коленях перед толпой. Она поднялась на дрожащих ногах.
- Кто явился, - голос Ордена едва слышен, и сначала ей кажется, что это вовсе не его голос - наваждение. Что его вовсе не Шредер стоит между Орденом и ею, что перед глазами мелькают кадры фильма - страшного, ненастоящего. - Истемир. Добро пожаловать, сынок.
Он выговорил последнее слово как ругательство, которое запрещено произносить при дамах - Маша, конечно, не в счёт.
- Кого ты защищаешь сейчас, иуда?
- Свою сестру. Единственного человека, который не плевался презрительно при каждой встрече, - его голос изобразил улыбку. - Извини, мага.
Орден рассмеялся - сделал вид, что ему очень весело и радостно видеть на площади казни почти всю свою семью, да ещё и фантом погибшей тётушки в придачу.
- Ты был отлучён от престола, бастард, а теперь пришёл убивать за это отца?
- А был ли он у меня, этот отец? - дёрнул плечами Шредер. И достал из ножен меч.
Только сейчас Маша увидела, как они похожи - отец и сын, как одинаково кривятся с жестокой, закостеневшей усмешке их губы, как похоже звучит голос - насмешливо и устало.
- Уходи, - совсем тихо сказал ей Шредер, совсем по-другому, без насмешки. Обычным голосом, которым произносил когда-то ночью слова признания. - Бери своих магов и уходи. Вход в Храм запечатан. Ты мне ничем не поможешь.
Она не стала противоречить, ведь абсолютно ясно, что Шредеру она ничем не поможет, а только превратиться в его слабое место - пытаясь защитить её, он может пропустить удар. Её магия не возвращалась, даже тошнотворное чувство предстоящей опасности, которое гналось за ней по пятам по всему междумирью.
И её больше не боялись - это Маша поняла по тому, с какой озлобленностью схватили её за локти сзади.
- Это не Руана, у неё даже магии нет!
Маша отчаянно дёрнулась, на секунду увидела своего противника, мага в мантии демонолога. Потом ей пришлось приложить много усилий, чтобы удержаться на ногах. Её чёрные одежды, наспех скроенные и наспех сшитые, треснули под руками кинувшейся к лже-Руане толпы. Легче было закрыть глаза, потому что вырваться или просто сделать так, чтобы не ныли выворачиваемые суставы, она не могла. Маша повисла на его руках, потому что стало уже всё равно: вдруг она осознала, что не бьётся больно сердце, что не темнеет от ненависти перед глазами, а значит она всё-таки победит.
"Ты ищешь смерти или думаешь победить Ордена?" - сказал Шредер давным-давно. В прошлом мире.
"Разве это не одно и то же?" - дёрнула плечами тогда Маша.
Он усмехался так, как будто уже знал, что её схватит разъярённая толпа, а он будет стоять перед Орденом, не имея ни единого шанса на победу. И она понимала его. Потому что сама бы поступила точно так же. Пришла бы и встала перед его лицом, зная, что всё равно не выиграет этот бой с собственной памятью. Императрица, ты же хотела смерти?
- Нет, - сказала Маша и тут же закричала: - Нет! Орден, оставь его в покое. Я пришла за тобой.
Шредер обернулся на неё, а Орден по-прежнему стоял на краю помоста, сложив на груди руки, и свет солнца не давал всмотреться в его глаза. Маша опешила от застывшего, каменного выражения лиц обоих - слишком похожих, слишком красивых в этой иллюзии противостояния.
- Значит, ты будешь смотреть на это, - спокойно откликнулся Орден.
Он не сомневался в своей победе, он уже уничтожил почти все препятствия на пути к желанной власти. Что стоит убить ещё пару путающихся под ногами людишек. Маша видела, как сверкают на его пальцах камни в перстнях, когда он показательным жестом остановил стражников, ринувшихся было защитить императора.
У неё пересохло в горле, стало так жарко, словно в летнюю ночь её застигла лихорадка, и простыни, подушка, всё показалось бы раскалёнными углями. Она ещё помнила, как Орден убивал Мифа. Просто отступил на шаг и сказал: "Убрать его".
Как камень с дороги императора.
Но он молча протянул руку к ближайшему стражнику, чтобы тот вложил в ладонь императора меч. Странно было слышать, как в тишине над площадью пела птица. Вот она смолкла. Орден спрыгнул с помоста.
Не как владыка огромной империи, не как самый сильный маг. Спрыгнул, как мальчишка, и встал напротив Шредера. Попробовал взмахнуть мечом, разминая мышцы, вспоминая забытые порядком навыки.
- Ты же драться пришёл. Хочу узнать, что ты умеешь.
На секунду Маше показалось, что вся сцена казни, попытки её убить и разговор о предательстве - хорошо поставленный спектакль, в который она имела глупость поверить. Что на самом деле, Орден снял маску зла, а за маской засияла добродушная улыбка. Но в следующее мгновение он ударил мечом.
Короткий, резкий выпад, от которого Шредер едва успел закрыться, напугал её до вскрика. Посыпались искры на круглые камни.
- Слабовато, - прокомментировал Орден, ударил ещё раз.
Искры и ещё один вздох - Маша вздрагивала от каждого удара мечей, словно он приходился по ней, но глаза не закрывала: становилось страшно, что отпусти она Шредера в своих мыслях, и он уйдёт навсегда.
- Уже лучше, - Орден развлекался. В его голосе беззаботная весёлость граничила с ожесточением демона. - Я хочу посмотреть, способен ли мой сын хоть на что-то.
- Смотри, - ответил ему Шредер, и мечи сшиблись снова. Искры умирали на белой мостовой.
Какое-то движение произошло сзади, Маша обернулась: на землю плавно оседал демонолог, раньше заломавший ей руки. Инстинкты сработали быстрее разума, и Маша бросилась в сторону - здесь схватить её не успели, а может, не решились, а там уже и не помнили, что надо хватать. Все внимание толпы было занято небывалым представлением - битвой между новым императором и его сыном. За руку её поймал Луксор, она узнала тепло его пальцев. Он обнял её - на мгновение - и завернул в свою мантию, спрятал от посторонних глаз шрамы.
За ними никто не погнался.
- Подожди, мы не можем его бросить, - Маша остановилась, придерживая белую мантию на груди: слишком большая, она норовила соскользнуть с плеч.
- Орден его не станет убивать, - Луксор, сам того не зная, выдал то, на что боялась надеяться она сама. - Какой бы ни был скотиной. Сын же... Ну поссорятся, помашут мечами.
Солнце блестело в круглых камнях, которыми была выложена площадь, и Маша очень верила Луксору. Она сама не смогла бы объяснить, почему оглянулась ещё раз.
Вспышка стали разрезала воздух - солнечные зайчики запрыгали под ногами - два меча крест-накрест вспыхнули в пространстве, и теперь битва шла на равных, как будто императору надоела забава. И тогда очередной выпад остался без ответа.
Замерев на секунду, все ожидали продолжения, но Орден опустил меч, а меч Шредера, занесённый, дрогнул в воздухе. Он прижал руку к животу.
