Собственность короля - Хауэлл Морган (лучшие книги TXT) 📗
— Не уходи!
— Далеко не уйду. Потом тебе понадобится тепло, нужно развести костер.
Лораль умоляла Дар остаться, но та не стала ее слушать и ушла. Шагая к сухим деревьям в глубине рощицы, она радовалась возможности хоть на время отлучиться — и стыдилась этого чувства. Поднявшись на вершину невысокого холмика, Дар увидела, что сухие деревья с серебристыми голыми ветками стоят в воде: их убило болото. Дар спустилась по склону холма и вошла в черную воду.
— Ладно, — утешила она себя. — Хотя бы сучья будут сухие.
Дар стала ломать ветки и относить их на сухое место. После того как она собрала все ветки, до которых смогла дотянуться, она взяла часть хвороста в охапку и понесла к тому месту, где оставила Лораль. Лораль полусидела под деревом. На ее лице застыла маска боли и страха. Дар бросила хворост на землю и бросилась к роженице. Лораль схватила ее за руку и сжала с такой силой, что боль пронзила даже кости Дар. Постепенно хватка Лораль ослабла, сошла гримаса с ее лица.
— Когда же это кончится? — простонала она.
— Надеюсь, скоро.
Но скоро это не закончилось. В промежутках между схватками Лораль Дар старалась донести до стоянки оставшийся хворост. Скоро ей пришлось бегать бегом, потому что промежутки становились все короче. К тому времени, когда Дар разожгла костер, схватки участились. Стемнело. Схватки следовали одна за другой, но больше ничего не происходило. Дар чувствовала себя совершенно бесполезной.
Тянулась ночь. Лораль взмокла от пота, хотя воздух был прохладным. Она простонала:
— О… Моя спина!
Потом она задрала подол платья и села, согнув ноги в коленях. По ее икрам текла кровь.
— Что ты делаешь? — обеспокоенно спросила Дар.
Лораль раздраженно глянула на нее.
— Хочу, чтоб мне было удобно.
Она скривилась, лицо у нее побагровело.
— Лораль…
— Я толкаю! Мне надо толкать!
— Что толкать?
— Может, заткнешься? Уходи!
Дар не ушла. Она надеялась, что желание Лораль тужиться — это знак: что-то вот-вот случится. Но ничего не произошло. Желание тужиться стало приходить к Лораль через равные промежутки времени. Она тужилась изо всех сил, но, насколько могла судить Дар, она лишь понапрасну тратила силы.
Шло время. У Лораль дрожали ноги, дико выпучились глаза Стоны сменились криками. Она еще выше задрала платье. Наконец щель между ее ногами стала шире и в ней появился комок темных мокрых волос. Еще мгновение — и комок волос превратился в половинку шара, а потом — в маленькую головку. Потом появились плечики. Дар подвела ладони под головку. Из утробы Лораль изверглось мокрое тельце младенца, при свете костра кажущееся темным.
Дар забыла о том, что тело ребенка соединено с утробой матери пуповиной. В первое мгновение она не знала, что делать. Держала младенца, боясь натянуть пуповину. Наконец она вспомнила, как кто-то — кто именно, она вспомнить не могла — перерезал пуповину, когда рожала ее мать. Ножа у Дар не было, и она схватила кремень, который ей дала Тарен. Острого края у кремня не было, и Дар пришлось долго давить на пуповину, пока она не разорвалась. Хлынула кровь. Дар в первый момент испугалась, но потом завязала кончик пуповины в узел.
Ребенок родился, но муки Лораль не закончились. Она натужилась снова и исторгла из утробы нечто странное, прикрепленное к другому концу пупочного канатика и с виду похожее на кусок сырой печенки. Дар не могла понять, что это такое. Но стоило Лораль избавиться от последа, как она облегченно вздохнула и улеглась на подстилку из папоротника.
— Мальчик или девочка? — спросила она.
Дар посмотрела на ребенка.
— Девочка.
Лораль, похоже, расстроилась, но попросила:
— Дай мне подержать ее.
Дар вытерла новорожденную лоскутом ткани и положила ее на грудь Лораль. Казалось, крошечная девочка смотрит на мать. Лораль стала нежно трогать маленькое личико, а потом вдруг разрыдалась.
— Что же с ней будет? — проговорила она между рыданиями. — Что будет со мной?
Дар хватило ума промолчать.
15
Дар делала все, что могла, лишь бы только Лораль было легче. Она вымыла ее, дала ей ребенка, укрыла мать и дитя своим плащом. Потом сложила в кучу оставшийся хворост и развела костер. Покончив со всеми делами, Дар легла рядом с Лораль, дальше от костра. Вскоре обе женщины заснули.
Дар проснулась из-за того, что у Лораль начался озноб. Небо на востоке едва порозовело.
— Тебе плохо?
— Мне холод-д-дно, — слабым голосом отозвалась Лораль.
Дар встала. Костер прогорел, едва мерцали уголья. Дар сдвинула в середину не сгоревшие концы сучьев и стала дуть на них. Появились желтые язычки пламени. Потом она вырвала с корнем несколько кустиков вереска и бросила в костер. Огонь разгорелся ярче.
— Так лучше?
— Все равно мне холодно, и я вся мокрая.
Губы Лораль при свете костра казались темными. Дар наклонилась и потрогала ее лоб. Лоб был влажный.
— Ты лежала на сырой земле, — сказала Дар. — Ближе к костру земля суше.
Лораль ничего не ответила. Она только озадаченно смотрела на Дар. Дар все взяла в свои руки и перетащила Лораль поближе к огню. На том месте, где раньше лежала Лораль, осталось черное пятно, похожее на тень. Дар прикоснулась к этому пятну и в испуге отдернула руку. Кровь! Лораль лежала в луже крови.
Это вызвало у Дар отчаяние.
«Она истекала кровью полночи!»
Крови было столько, что Дар поняла: Лораль умирает.
«Она сама это понимает или нет? — думала она. — Сказать ей?»
Дар не могла заставить себя произнести страшные слова.
— Лораль, — проговорила она.
— Что? — спросила Лораль вяло, словно в полусне.
— Я позабочусь о твоей малышке.
Потемневшие губы Лораль тронула жалкая улыбка.
— Спасибо тебе.
— Ты придумала, как назвать ее?
— Фрей.
— Красивое имя.
Лораль пробормотала что-то неразборчивое и закрыла глаза. Дар подумала, что она умерла, но Лораль еще дышала. Дар подняла плащ и взяла на руки Фрей. Малышка проснулась и заплакала Дар разорвала лиф своего платья и приложила Фрей к груди. Девочка начала сосать и затихла.
— Я даю тебе пустую грудь, а сама смотрю, как умирает твоя мать, — прошептала Дар. — Какой от меня прок?
Серое небо посветлело. Губы Лораль были синие, а кожа почти белая. Ее дыхание было еле слышно. А когда взошло солнце, она перестала дышать.
Дар взяла из костра головешку и спалила на лбу Лораль клеймо, говорящее о том, что она — собственность короля. Плащ, заляпанный кровью, Дар забрала — он нужен, его оставить нельзя. Она забросала изуродованную голову Лораль веточками вереска, уложила умершую так, чтобы она выглядела мирно и достойно. Вот и все, что она могла сделать для упокоившейся подруги, — нечем было вырыть могилу, не было камней, чтобы поставить надгробие.
Дар повернула Фрей так, чтобы девочка могла посмотреть на мать.
— Она подарила тебе жизнь, — сказала Дар сонному младенцу, — но подарок стоил ей слишком дорого.
Потом Дар снова прижала девочку к груди, запахнула лиф платья и села. Она поела черствого хлеба, макая его в воду. Подумала — не остаться ли здесь, не начать ли жизнь отшельницы.
«Ребенок в этой глуши долго не протянет, — думала Дар. — Если я вернусь в полк, у нее хотя бы будет надежда выжить».
Надежда была слабая, но Дар решила сделать все, что в ее силах.
Как ни устала Дар за ночь, она знала, что ей нужно поспешить, чтобы догнать солдат.
«Наверное, они уже тронулись в путь».
Дар обвязала лоб тряпицей, чтобы никто из встречных не увидел ее клеймо. Потом взяла котелок, уложила в него все, что принесла с собой, набросила плащ и пошла к дороге, прижимая к груди Фрей.
Дорога змеей вилась по пустынной местности, она еще хранила следы прошедшего здесь шилдрона. Дар шла так быстро, как только могла, но только ближе к полудню добралась до места предыдущего ночлега солдат. Она боялась за Фрей. Думала, что Лораль вряд ли успела хоть раз покормить младенца грудью. Дар налила воды в котелок, намочила палец и сунула в рот малышке. Фрей стала жадно сосать.
