Я выбираю свободу - Кузнецова Дарья Андреевна (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗
Было неприятно это осознавать, но утраченный вчера по вине этой красавицы самоконтроль до сих пор где-то шлялся. Я мог сколь угодно долго убеждать себя в виновности алкоголя и каких-то еще потусторонних сил, но… Тилль была настолько хороша, насколько вообще может быть хороша женщина, и даже лучше. Горячая, искренняя, способная становиться податливой, словно воск, и безудержно страстной и требовательной. Это, пожалуй, была самая сумасшедшая и самая приятная ночь в моей жизни, и теперь чудовищно сложно вышвырнуть ее из головы.
Уж не в этом ли состояло божественное наказание? Точно знать, что ночь первая и последняя, но вспыхивать от одного только взгляда на эту женщину и со сладкой дрожью вспоминать каждое мгновение?
Тем временем портальщики, кажется, закончили свою работу. Вопросительный взгляд на Валлендора, одобрительный кивок, и над столом вспухла огромная воздушная линза. Поверхность пошла рябью, а через несколько мгновений мутные пятна на ней сложились в яркую четкую картинку, отразившую Гранатовую залу Сводов Древа — дворца Владыки. В высоких плетеных креслах сидело десятка три самых высокопоставленных светлых. Великой скорби на лицах не наблюдалось, да оно и понятно — искренним привязанностям в высокой политике нет места. Были тревога, нервное напряженное ожидание, у кого-то усталая усмешка и раздражение, а у кого-то — и едва прикрытое злорадство.
При виде знакомых лиц в душе поднялось странное ощущение. Никто из этих эльфов не являлся моим другом, некоторые вызывали искреннее уважение, кое-кто был откровенно противен. Но все равно остро и отчаянно захотелось оказаться по ту сторону окна. Всем существом ощутить медленный и ровный пульс жизни Великого Древа, спокойной силой которого пропитаны все Своды. К Владыке можно относиться по-разному, но Древо — основа всего нашего мира, и его корни скрепляют земную кору. Только — увы! — прикоснуться к ним вдали от ствола я не способен, а там сам воздух поет от близости его силы.
Но от острого приступа ностальгии имелась и польза: воспоминания о родном доме перебили воспоминания прошедшей ночи. Я сомневался, что этих эмоций хватит надолго, но сейчас пронзительная тоска оказалась предпочтительней неуместных желаний.
Начало беседы я слушал вполуха. Расшаркивания, громкие слова, официальные извинения и обещания «покарать виновного, невзирая на былые заслуги». Нелепости ситуации добавляло и понимание: по обе стороны окна не было никого, кто желал бы покарать виновного из жажды мести, а не по политической необходимости.
— Кто несет ответственность за проведение всестороннего расследования этой трагедии? — спокойно и почти со скукой в голосе проговорил Амалиор — министр внешней политики, который сейчас вел диалог от имени Светлого Леса.
— Я, с вашего позволения. — Мельхиор поднялся со своего места, коротко, с достоинством кивнул и назвал себя. Собеседник окинул его задумчивым взглядом, медленно кивнул в ответ.
— Но кто обеспечит беспристрастность расследования?
— Я, с вашего позволения, — прозвучавший звонкий голос Тилль оказался для большинства свидетелей происходящего, и меня в том числе, неожиданностью. В интонациях чудилась едва уловимая насмешка; я готов был поклясться, что она передразнивает Миля. — По праву старшинства и крови, разумеется. — Она тоже поднялась.
— Старшинства? — Бровь Амалиора красноречиво взлетела, отражая удивление, но больше ни один мускул на лице не дрогнул, а выражение глаз оставалось спокойно-пронзительным.
— Мии галь Ивиталь Индал-эль из корней Белого Ясеня, — с вежливой ироничной улыбкой представилась эльфийка.
Замерли все.
Инородцы растерянно хмурились, не понимая, что так удивило Перворожденных. Валлендор и его товарищи выглядели удовлетворенными и явно довольными произведенным эффектом, то есть — для них это новостью не стало. А вот все остальные таращились на Тилль, кажется, едва борясь с желанием протереть глаза, прочистить уши и ошарашенно потрясти головой.
Я же с некоторым недоумением поймал себя на мысли, что это известие меня совсем не шокирует. Удивляет, озадачивает, да, но в глубине души я был уверен, что босая целительница в рваном платье — фигура гораздо более значительная, чем может показаться на первый и даже на второй взгляд. Не настолько, но… Мелькнула ироничная мысль, что способных оспорить право старшинства этой светлой нет не только по эту сторону окна, но и по другую, и вообще во всем Зеленотравье едва ли найдется кто-то старше и высокородней первой дочери первого эльфийского Владыки.
Покойный Владыка и его наследник происходили из рода Золотого Бука, вот только первым правящим родом на заре мира, в момент рождения эльфов, был назван Индалор Белый Ясень. Увы, боги не дали ему сыновей, только трех дочерей, а потом он вовсе умер, и род на том прервался. Почему умер — версий было много, за столько веков это событие обросло балладами и преданиями и выяснить правду не представлялось возможным. Кто-то обвинял нового Владыку в свержении прежнего, кто-то настаивал на романтической версии, что за Грань он ушел вслед за женой, которая вроде бы погибла по нелепой случайности. Кто-то утверждал, что Белого Ясеня не существовало вовсе, а существовал один из богов, который, наладив быт своих любимых детей, продолжил свое божественное существование, оставив власть в руках наиболее достойного. С тех легендарных времен минуло что-то около семидесяти тысяч лет, а эльфы, хоть потенциально и бессмертны, но даже для нас это огромный срок, и в среднем поколения сменяются раз в сотню-другую лет.
Право старшинства, равно как и весь вопрос о «контроле за беспристрастностью» — пустая формальность. Просто потому, что дело происходит на чужой территории и нужен номинальный представитель старого светлого рода, считающийся тем самым беспристрастным наблюдателем. Ирония судьбы, конечно, что этот представитель — лицо более чем заинтересованное, но оспорить право старшинства здесь действительно оказалось некому. Оно формально означало наибольшую мудрость и рассудительность, обычно так и бывало. Кто мог знать, что старшей вдруг окажется безалаберная девчонка? Юридический казус, неожиданная лазейка. Забавно, для моих сородичей еще и немного обидно, но не более того. Все это лишь слова, и большинство присутствующих понимали, что в конечном итоге светлые примут того виновного, которого назначит Валлендор.
В остальном же никаких особенных привилегий древний род Тилль не давал: женщины не наследуют, поэтому угрозы титулу Владыки она нести не могла. Но, с другой стороны, я хорошо понимал, почему она в последнее время не проявлялась официально. Женщины, конечно, не наследуют, но прибрать к рукам такое сокровище, как последняя из корней Белого Ясеня, почтет за честь и удовольствие любой род. И несмотря на всю лояльность к брачным узам, в этой ситуации вряд ли кто-то поинтересовался бы ее мнением. Вероятнее всего, Владыка взял бы ее себе, и стремление светлой избежать подобной участи становилось более чем понятным.
Гораздо интереснее было, где и почему она пропадала тысячелетия до этого?
Задумавшись, я бросил взгляд на Тилль — и неожиданно рассмеялся, причем даже не очень нервно, а вполне искренне.
— Что смешного я сказала? Нужно поклясться на Великом Древе? — недовольно сверкнула на меня глазами целительница, а я в ответ качнул головой и проговорил:
— Да я просто подумал, что для своего возраста ты удивительно неплохо сохранилась.
Реакция на эти слова последовала… странная. Что все посторонние отмерли и зашушукались, было ожидаемо — я, что называется, разрядил обстановку. А вот все соратники Тилль уставились на меня с недоверчивым удивлением. Сама же эльфийка глядела растерянно, даже почти испуганно, а потом щеки ее окрасились легким смущенным румянцем.
— Всего лишь неплохо? — ворчливо уточнила она, раздраженно хмурясь, явно недовольная собственной реакцией.
— Ну я же не знаю, что было раньше, сравнивать не с чем. — Я спокойно пожал плечами. Тилль бросила на меня какой-то совсем уж несчастный затравленный взгляд и резко села на свое место. Причем на обиду эта реакция походила меньше всего.
