Гроза над Элладой (СИ) - Колосов Александр (бесплатные полные книги txt) 📗
— Откуда? — раздражённо спросил Вилен.
— Из Афин, похоже, — осторожно предположил телохранитель.
— Послы?
— Нет, светлейший. Мальчишка туземный, утверждает, что у него к тебе деловое предложение.
— Ты что, шутишь, что ли? — с подозрением полюбопытствовал Вилен.
— Никак нет.
— Ты что — хочешь сказать, что по нашему лагерю свободно разгуливают афинские детишки? — вспылил Флик.
— Я не знаю свободно или нет, но у твоего шатра, светлейший, стоит афинянин и требует, чтобы его впустили. Да ещё лается при этом, как портовый грузчик, — чётко ответил Ассол. — Что ему передать, светлейший?
Полководцы обменялись коротким взглядом. Отчего бы не позабавиться, раз ничего серьёзного в голову не идёт?
— Впусти, — разрешил Вилен, отчаянно махнув рукой.
Ассол, коротко поклонившись, шагнул к входу и обернулся уже у самого полога:
— А впускать с кинжалом, или сначала обезоружить?
— Так он ещё и вооружённый?! — восхитился Онесси, всплеснув руками. — Ладно, веди вооружённым, но Клет пускай его контролирует.
Клетом звали второго телохранителя, статью не уступающего, а кое в чём и превосходящего своего коллегу, кроме того, он неплохо владел ахейским наречием. Он ввёл Кана под своды огромного шатра, уставленного мебелью, обогреваемого двумя жаровнями и освещаемого двумя десятками свечей. В креслах у огромного стола расположились громадный силач в доспехах, щедро украшенных позолотой и драгоценными камнями, и человек средней комплекции, облачённый в пурпурный хитон из тончайшего полотна, расшитого золотыми нитями. За спиной второго стоял пожилой раб с оливковым цветом кожи и чёрными, как маслины, глазами.
Внимательно осмотрев обстановку, оценив вольготную позу человека в хитоне, развалившегося в кресле, как на постели, Кан отвесил ему короткий поклон и произнёс с широчайшей улыбкой:
— Радуйся, царь! — Вилен частично напомнил ему облик дядюшки Изолия, грозного воина, но добродушного человека, и эта деталь помогла Кану взять себя в руки и обрести свою всегдашнюю скрытую иронию, позволявшую дурачить не самых глупых людей.
— Чему ты предлагаешь радоваться, раб? — холодно полюбопытствовал Вилен, помолчал и добавил, безопасности для. — Я не царь, а всего лишь родственник царей великой Империи. Можешь называть меня светлейшим.
— Я, в общем-то, тоже не раб, — улыбнулся хитрый потомок рода Норитов. — А радоваться нужно тому, что я сумел предстать перед твоими грозными очами живым. Меня могли запросто насадить на копьё, когда я пробирался в ваш лагерь. А у меня к тебе очень выгодное для нас обоих предложение.
— Для начала, представься и расскажи кто ты такой.
— Понимаю, — кивнул Кан. — Зовут меня Канонесом. Родителей своих я не знаю, потому что был подкинут на крыльцо храма Деметры, что в Элевсине. Воспитывался при храме в качестве слуги. В возрасте десяти лет был выгнан на улицу, потому что был заподозрен в краже миски с фигами.
— А ты их крал? — перебил Вилен.
— А ты, светлейший, в детстве по полгода без сладкого сиживал? — с вызовом вздёрнув подбородок, огрызнулся младший из братьев Норитов, которому без сладкого оставаться доводилось частенько, а Леону не всегда удавалось вынести часть десерта из столовой. — Одним словом, четыре года я побирался на улице, приходилось временами и подворовывать. А в четырнадцать у меня появился кинжал…
— Так ты разбойник, что ли?! — догадался проницательный Флик.
— Это слишком сильно сказано, господин, — смущённо протянул Кан. — Правильней сказать, уличный грабитель. Пьяные матросы, загулявшие юноши…
— И убивать доводилось? — уточнил Вилен.
Кан кивнул.
— Так тебя вешать надо! — хмыкнул Флик.
Кан нагнулся, развязал узел свёртка и один за другим бросил к ногам Вилена четыре плаща.
— Это плащи афинских воинов, светлейший, — сказал он с вызовом. — А афинские воины свои плащи без боя не отдают, — он искоса взглянул на Флика. — Меня за плащи, снятые с убитых гоплитов, значит, надо вешать, а тебя за то же самое — награждать? Вот и я хочу, чтоб меня наградили! Разве это несправедливо?
— Какой награды ты ждёшь? — усмехнулся Вилен.
Демонстративно набрав воздуха полную грудь, Кан выдохнул его шумно и сказал:
— Позволь, светлейший, рассказать всё по порядку. Когда я узнал, что ваша армия вторглась в Элладу, я поначалу перепугался не на шутку — вы настолько быстро продвигались к Афинам, что участь стать одним из тысяч рабов вырисовывалась в полной красе. Но тут выяснилось, что Коринф способен сопротивляться. А отряд Кэнта мешает его общему штурму, и поймать его в засаду не получается. И я понял, что у меня появилась реальная возможность не просто спастись, а возвеличиться. Короче, я могу сдать тебе отряд Кэнта.
Атланты переглянулись, надежда уже проснулась в их сердцах, но холодный разум полководцев ещё противился ей.
— Каким образом ты предполагаешь сделать это? — пренебрежительно поинтересовался Вилен.
— Знаешь, светлейший, — хитро прищурившись, Кан без спросу уселся на одну из скамей, придвинутых к столу, — меня так часто обманывали, что прежде, чем оказать услугу, я взял за правило сначала получать оплату.
— Что ты хочешь, афинянин?
— Золота хочу! — алчно выплюнул из себя хитроумный представитель честного рода Норитов. — Столько, сколько сам вешу! Коня, какого сам выберу! И полный доспех — такой, как вот у этого верзилы, — и он ткнул пальцем в сторону Флика. — А потом, когда вы захватите Элладу, вам понадобятся помощники из местных. Я хочу править Афинами. Дай слово, что исполнишь мои условия, и я отдам в твои руки отряд твоих опаснейших врагов.
— Я даю тебе своё слово, — после некоторого раздумья решил Вилен. — Доспехи принесут сейчас — Либиант, озаботься!
Раб, низко поклонившись, вышел из шатра.
— Коня выберешь завтра с утра. Золото ты получишь, когда отряд Кэнта прекратит существование. Не пытайся оспорить слова Вилена Онесси! — нахмурив брови, полководец пресёк попытку Кана вставить в монолог противника словечко-другое. — Что касается твоего дальнейшего возвеличивания, то отряда Кэнта для этого мало.
— Есть у меня одна дельная мыслишка на этот случай, — махнул рукой Кан. — Не знаю только, понравится она тебе или нет. А пока ходят за доспехами, нельзя ли покормить меня, светлейший? С утра слоняюсь без крошки во рту.
— Можешь слопать всё, что осталось на столе, — милостиво разрешил Онесси.
И Кан набросился на остатки ужина, стараясь выглядеть при этом жадным до еды уличным грабителем, не больно-то разборчивым в порядке поглощения блюд.
— Я разведал подходы к лагерю Кэнта Аркадца, и знаю с которой стороны подвести конницу на расстояние прямого броска, — проговорил он с набитым ртом. — Я знаю, где хуже всего налажена охрана лагеря, и могу снять дозорных — ведь я же афинянин, а не атлант; меня подпустят вплотную. И — самое главное — удар мы нанесём оттуда, куда Аркадец стал бы отступать в случае надобности. У южан нет ни одного шанса спастись. Поэтому мне нужен конь. И не кляча, а такой, на каком я не постыдился бы предстать перед дозорными.
Полог шатра откинулся, и в проёме показался Либиант, согнутый под тяжестью оружия. Кан издал восхищённый вопль и кинулся ему навстречу. Он жадно разглядывал позолоченные доспехи шестого когопула, исследовал чёрную бронзу меча и кинжала, цокая языком от восторга. Потом, старательно изображая новичка, облачился в доспехи, напялил шлем с белыми перьями, прицепил к поясу оружие, вздел на руку овальный с вырезами щит, растроганно выдохнул:
— Всё по чести. Я твой верный сторонник, светлейший!
— Жить будешь в палатке моих личных телохранителей, — сказал Вилен, насмешливо щурясь. — Клет, присмотришь за мальчишкой. Корми и защищай его. Но ты, Канонес, собирался оказать нам ещё одну услугу.
Кан любовно провёл ладонью по полированной бронзе позолоченного панциря и молвил небрежно:
— Можно попробовать выманить коринфян из города.
— Каким образом? — спросил Флик.
