Ночные ястребы - Фейст (Фэйст) Рэймонд Элиас (читаем книги онлайн без регистрации TXT) 📗
Герцог Мигель и его дочери появились из главной башни замка, одетые по-дорожному. Девушки и не Пытались скрыть раздражения от того, что им приходится возобновить путешествие так скоро. Лишь через две недели, а то и больше, они доберутся до Крондора. А затем их отец как один из герцогов должен будет спешить в Рилланон на церемонию похорон Аруты.
Герцог Мигель, хрупкий человек с аристократическими манерами, сказал:
— Нам очень жаль, что приходится покидать ваш замечательный замок при таких печальных обстоятельствах, ваша светлость. Я был бы рад пригласить вас воспользоваться гостеприимством моего дома, в случае если захотите отдохнуть после похорон брата. Родез находится совсем недалеко от столицы.
Первым порывом Мартина было отказаться от приглашения, но, помня о словах Фэннона, сказанных ему прошлой ночью, он ответил:
— Если мне позволят время и обстоятельства, ваша светлость, я буду счастлив навестить вас. Спасибо.
Он взглянул на дочерей герцога и решил, что если Тулли будет настаивать на необходимости союза между Крайди и Родезом, он будет ухаживать за тихой Мирандой: Инее доставит слишком много хлопот.
Герцог и его дочери выехали в коляске по направлению к порту. Мартин подумал о тех временах, когда герцогом Крайди был его отец. Тогда в замке никому не нужны были коляски: им было не проехать по грязным дорогам герцогства, которые после дождей часто становились непроходимыми. Но с увеличением числа гостей Мартин приказал изготовить одну коляску. Вряд ли дамы, приехавшие с Востока, справились бы с поездкой верхом в придворных платьях. Он вспомнил о том, как во время Войны Врат Каролина ездила верхом как мужчина, в облегающих штанах и тунике, как она скакала рядом со сквайром Роландом, приводя в ужас свою гувернантку. Мартин вздохнул. Ни одна из дочерей Мигеля никогда не будет так ездить. Он подумал: а есть ли на свете женщина, которая разделила бы его любовь к простой жизни? Может быть, лучшее, на что он может рассчитывать, это женщина, которая приняла бы эту его любовь и не жаловалась на его долгие отлучки на охоту или к друзьям в Эльвандар?
Размышления Мартина были прерваны появлением сокольничего в сопровождении солдата. Он принес еще один маленький пергаментный свиток.
— Это только что прибыло, ваша светлость. Мартин взял пергамент: на нем был герб Саладора. Он подождал, пока сокольничий уйдет, — скорее всего, это личное письмо от Каролины. Он открыл его и прочел. Потом прочел еще раз и задумчиво положил пергамент в кошелек на поясе. Постояв еще немного в раздумье, он приказал одному из стражей:
— Найди мастера клинка Фэннона.
Через несколько минут мастер клинка стоял перед герцогом.
— Я обдумал твое предложение и согласен с ним. — сказал Мартин. Я предложу пост мастера клинка Чарлзу.
— Хорошо, — ответил Фэннон. — Думаю, он согласится.
— Тогда после моего отъезда, Фэннон, начни вводить Чарлза в курс дела.
— Слушаюсь, ваша светлость. — ответил старик. Он хотел уйти, но опять повернулся к Мартину:
— Ваша светлость!
Мартин, направившийся в башню, остановился:
— Да?
— С тобой все в порядке?
— Конечно, Фэннон. Я только что получил письмо от Лори. Он сообщает, что Каролина и Анита здоровы. Продолжай свою работу.
И, ничего на добавив, он вернулся через большие ворота в башню.
Фэннон немного помедлил. Его удивили тон и голос Мартина. Что-то странное было в его взгляде, когда он уходил.
Бару молча смотрел на Чарлза. Одетые просто, оба они сидели на полу со скрещенными ногами. Слева от Чарлза располагался небольшой гонг, а между ними стояла курильница, наполнявшая воздух сладким и сильным ароматом. Обстановку комнаты, освещенной четырьмя свечами, составляли циновка, которую Чарлз предпочитал кровати, небольшой деревянный сундук и стопка подушек. На коленях у обоих мужчин лежали мечи. Бару ждал, пока Чарлз сосредоточит взгляд в точке где-то между ними. Затем цурани спросил:
— Что есть Путь?
Бару ответил:
— Путь есть верное служение господину и преданность друзьям. Постигая свое место на Колесе Жизни, каждый человек должен знать: Путь состоит в том, чтобы ставить долг превыше всего.
Чарлз коротко кивнул.
— Когда речь идет о долге. Кодекс Воина непреклонен. Долг превыше всего. До самой смерти.
— Это ясно.
— Какова природа долга?
Бару говорил очень тихо:
— Существует долг по отношению к господину. Есть долг перед кланом или семьей. Есть долг по отношению к работе, что дает понимание долга перед собой. Вместе они составляют долг, который никогда не будет до конца выполнен, даже тяжелым трудом в течение всей жизни: это долг стараться достичь совершенного существования — более высокого места на Колесе.
Чарлз опять кивнул.
— Это так.
Он поднял маленький молоток из войлока и ударил им в крошечный гонг.
— Слушай.
Бару закрыл глаза, сосредоточившись, прислушиваясь к звуку, который становился все глуше, удаляясь и слабея. Когда звук гонга совсем затих, Чарлз сказал:
— Найди тот момент, когда кончается звук и начинается тишина. Побудь в нем, так как в нем ты найдешь свой путь. Это твой тайный центр бытия, место совершенного покоя внутри тебя. И вспомни самое древнее учение цурани: долг
— это бремя всего на свете, самое тяжелое, какой только может стать ноша, а смерть — это ничто, она легче воздуха.
Открылась дверь, и в комнату вошел Мартин. Бару и Чарлз начали подниматься, но Мартин жестом приказал им оставаться на месте. Он присел между ними, уставившись на курильницу, стоявшую на полу.
— Извините за вторжение.
— Ничего страшного, ваша светлость, — ответил Чарлз.
Бару сказал:
— Многие годы я сражался с цурани и всегда считал, что они достойные враги. Теперь я узнаю о них больше. Чарлз позволил мне попрактиковаться в постижении Кодекса Воина по обычаю его народа.
Казалось, Мартин совсем не удивился.
— И многому ты научился?
— Они такие же, как и мы, — ответил Бару с легкой улыбкой. — Я мало понимаю в таких вещах, но мне кажется, будто мы два ростка из одного корня. Они следуют Пути и понимают Колесо Жизни, как его понимают хадати. Они понимают честь и долг так же, как хадати. Те из нас, кто живет в Вабоне, взяли многое у Королевства: имена богов, почти весь язык, но хадати сохранили многие древние традиции. Вера цурани в Путь очень похожа на нашу. И это странно, так как до прихода цурани никто не делил с нами нашей веры.
Мартин посмотрел на Чарлза. Цурани слегка пожал плечами.
— Может быть, мы видим одну истину на обеих планетах. Кто знает?
Мартин сказал:
— Это из тех вещей, который следует обсуждать с Тулли и Кулганом. — Он немного помолчал, а затем спросил:
— Чарлз, ты примешь предложение занять пост мастера клинка?
Цурани моргнул, и только этим обнаружил свое удивление:
— Вы оказываете мне честь, ваша светлость. Да, я приму его.
— Хорошо, я очень рад. Фэннон начнет обучать тебя, как только я уеду. — Мартин оглянулся на дверь и понизил голос:
— Я хочу, чтобы вы оба оказали мне услугу.
Чарльз, не колеблясь, дал свое согласие. Бару пристально посмотрел на Мартина. Во время путешествия с Арутой в Морелин между ними завязалась дружба. Бару чуть не умер там, в Морелине, но боги пощадили его. Он понимал, что каким-то образом его судьба переплелась с судьбами участников похода за терном серебристым. Герцог что-то скрывал, но Бару не стал расспрашивать его. В свое время он все узнает. Наконец он промолвил:
— Я готов.
Герцог сел между друзьями и начал говорить.
Мартин поплотнее завернулся в плащ. Вечерний бриз с севера становился прохладным. Он смотрел туда, где за мысом Гроза моряка исчезал берег Крайди. Кивнув капитану судна, он спустился по трапу. Войдя в капитанскую каюту, он запер за собой дверь, Там его ждал один из солдат Фэннона, по имени Стефан, ростом и фигурой очень напоминающий герцога и одетый в тунику и штаны того же цвета, что и Мартин. Рано утром перед самым рассветом в одежде простого матроса его тайно провели на корабль. Мартин снял плащ и передал его солдату.
