Заповедник Бессмертных. Осторожно - вымирающий вид!(СИ) - Тьма Анна (книги без сокращений .txt) 📗
Он очистил снегом меч. Коснулся губами клинка, что-то шепнув. И со спокойным, равнодушным выражением на лице, вогнал клинок в живот потомка того, кого не успел убить. Фуад почувствовал как внутри медленно разливается отравленный жар. И боль. Такая боль, что изо рта пошла пена, а мир вокруг перестал существовать -- всё заполнила собой Она...
Последний равнодушно посмотрел на чудовищную пытку. Поднялся. Отошёл на несколько шагов. Раскрыл ладонь. Поглядел на медальон. Выкованные из металла крылья, цветы, драгоценные камни. И кусочек жизни внутри, там, где никто не видит. Всё ещё живой...
Короткая дрожь, стон сквозь стиснутые зубы. Даже ты отвернулся, Мирн! Даже ты не признал... А Мири... и не взглянула.
-- Идём! -- Милана нетерпеливо дёрнула рукав Аарона, старшего из монахов. -- Ему нужно помочь, пока он не истёк кровью.
-- Подожди, пигалица, -- осадил послушницу старший мастер-воин. -- Не нужны мы ему. Пока не нужны, -- уточнил, видя возмущение в глазах девушки.
Из приоткрытой двери Ледяного Храма вышла тень. Постояла, обретая видимость и чёткие черты. Это был высокий, золотоволосый, стройный, очень похожий на "ангела", только бескрылый, мужчина. Похожий как родной брат. Он неотрывно глядел на Странника.
-- Элли?.. -- голос оказался бархатистым, с мягкими переливами, будто урчание большого льва. Немножко ниже, чем у того, кого позвал, но не менее красивый. -- Это правда ты?
Он обернулся грациозным, текучим движением. Замер. Выдохнул, не веря:
-- Мирн... Не лжёт ли мне дар, выдавая желаемое за действительное?..
Мирнари поморщился, откинул за спину золото волос, подошёл и одним резким движением выдернул болт из живота брата. Тот задохнулся от боли, обхватил себя руками, согнулся. Но Мирн придержал.
-- Ты... -- прохрипел Элльри, сплёвывая кровью. -- Обделённое разумностью и состраданием создание света и гор! Больно же...
-- Тебе нельзя умирать, -- произнёс Самоцветный Творец, помогая брату выпрямиться.
-- С чего бы это? -- скривился тот. -- Я сюда шёл, только чтобы умереть! Не мучай меня больше, Мирн... забери в вечный покой.
-- Не могу, Элли, -- качнул головой, отводя взгляд.
Молчание. Тихое, с бесконечной болью:
-- Это из-за того... каким я стал?.. Каким... уродливым?..
-- Обделённое рассудком создание ветра и звёзд! -- с досадой выразился Самоцветный Творец, обняв брата. -- Ты не уродлив, Рождённый Летать. Ты весь изранен. Искажён, изломан. Настолько сильно, что мы тебя не узнали. Не произноси больше таких глупых слов. Ты наш, каким бы ты ни был.
-- Так позволь мне заснуть навсегда, Мирн!..
-- Тебе нельзя... -- голос принадлежал замершей у ворот, так и не обретшей материальности, прозрачной девушке.
-- Мири?..
-- Элли, Мирн верно говорит, -- вступил в разговор, обретая черты, ещё один призрак.
-- Танри... Но почему?!
-- Потому, что ты -- дух этого мира, -- ещё один собеседник проявился. -- Его душа, его жизнь, живое сердце, если хочешь...
-- Какого... При чём тут я, Гэллри?!
-- Мы все были духом мира, -- Мирн взглянул виновато. -- Ты не знал, ведь Странники изначально немного другие. Немного отличные от остальных. Но это уже ничего не значит. Ведь ты -- последний из нас. Единственный. Мы все были тем, что люди, убившие нас, называют Богом. Ты -- последний истинный творец. Живой дух мира.
-- Да за каким... зачем миру такой... такой дух? -- обречённо спросил Элльри. -- Я же...
-- Какой есть, -- сурово прервал Танри. -- Мир сам сделал тебя таким, Элли. Изуродовал, изранил, исказил. Научил такому, о каком никто из нас раньше и не подозревал. Но без тебя со временем умрёт всё. Сначала погибнут чудеса и вера в них. А потом -- всё живое. Готов ты к такому, Элли?
Рождённый Летать отрицательно качнул головой.
-- Мы все живём в тебе, Элли, -- ласково улыбнулся Гэллри. -- Частичка каждого из нас будет с тобой всегда и возродит искру по первому зову. Ты ведь уже пользовался моим даром и даром Танри.
-- Вы все умерли во мне! -- с отчаяньем воскликнул Странник.
-- Нет. Мы живы, пока ты не отпустишь нас навсегда, -- мягко ответил Мирнари. -- А ты не отпустишь, пока не погибнет мир. Мы в вечном ледяном сне смерти, мой брат. Ты пробудил нас ненадолго и скоро мы снова уснём. От нас остались только тени, отблески, которые мы вкладывали в творения. И память в тебе. В Последнем...
-- Нас не хватит надолго. Мы скоро снова растворимся, -- проговорил Танри.
-- Когда поймёшь, что мир готов к вечному сну... к смерти... приходи, -- ласково сказал Гэллри.
-- Тогда мы примем твою смерть, Элли, -- Мирн снова крепко обнял брата. Последний раз... -- Жаль, что ты теперь не летаешь, брат. Прощай...
Три призрака растворились в солнечных лучах. А четвёртый метнулся от двери, вцепился в раненого Странника. Крепко прижался.
-- Прости меня, любовь моя, -- тихий, виноватый голосок. -- Прости, что не смогла дождаться тебя с дороги. Прости себя, Элльри. Ты ничего не мог сделать...
Мири растворилась вслед за остальными.
-- Мог... -- шепнул ей в след Последний. -- Я многое мог...
Опустился на колени. Закрыл лицо руками. Ладони были в крови.
-- Я многое мог... -- повторил он. -- Только не успел!.. Это теперь я уже ничего... ничего не могу!..
Он поднялся на ноги. Обернулся, взглянув на солнце. И упал в снег, потеряв последние силы. Они не разрешили... Но ведь хоть ненадолго можно снова забыться ледяным сном?.. А потом... через пару веков... можно проснуться.
Ты невнимательно слушал нас, Элли! Помнишь детей там, внизу, в долине? Знаешь, почему они такие? Потому, что мы здесь. А мы здесь -- пока они там. Не сдавайся. Не убивай их своим холодом...
Люди обступили раненого чужака.
-- Так он... наш Истинный Бог? -- негромко и скорее риторически спросил Арье, второй по старшинству мастер-воин.
-- Да, -- больше самому себе, чем кому-либо, ответил Аарон. -- Наш искалеченный миром и людьми живой Господь. И мы должны сберечь его.
-- Не умирай, -- попросила Милана, опустившись рядом с ним на колени.
-- Не буду... -- слабо улыбнулся Элли, ненадолго приоткрыв глаза.
Сколько лет прошло? С тех пор, как я здесь -- успело подрасти поколение детей. Первое за много, много лет место, где я смог отдохнуть. Просто отдохнуть. Как же, оказывается, это хорошо!
Солнце улыбалось мне с неба, когда я шёл по улице.
Звонкоголосая стайка детей показалась из-за угла дома и я тут же был замечен.
-- Элли, Элли! -- бросились ко мне эти сорванцы, облепив со всех сторон.
Подхватив на руки Беату, я подкинул девчонку в воздух, и она счастливо заверещала. Если бы не моё вмешательство, этот замкнутая, погруженная в мечтания девочка никогда бы не раскрыла свой Дар и навсегда осталась в стороне от всех. Но как можно оставить в беде такое чудное дитя?
С тех пор, как я пришёл, и без того здоровые, сильные, долгоживущие люди стали ещё сильней. Не было немощных, мерзких и злых. Старики умирали в трезвой памяти и ясном уме. Дети рождались без боли.
Они научили меня заново дышать. Помогли принять себя таким, каким я стал. И каким ещё стану. Разделили мою боль и помогли снова научиться чувствовать радость. Пусть пока ещё призрачную и тусклую, но всё же. Безумие теперь почти не мучает меня.
Я никогда не смогу их убить. А значит -- и умереть.
-- Ты собираешься в Путь, Элли? Ты уходишь, да? -- подёргал меня за рукав малыш Рихард.
-- Собираюсь, -- согласился я, опустившись перед малышом на колени.
-- А ты меня с собой возьмёшь? -- решил подбить клинья этот ребёнок.
-- Когда я вернусь, тебе уже будет столько лет, что ты сможешь уходить из дома без родительского разрешения, -- сказал я. -- Тогда и возьму тебя в следующий Путь.
