Драконы подземелий - Уэйс Маргарет (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
– Делаем привал.
Рейстлин пытался возразить, но ему снова помешал приступ кашля. Взглянув на солнце, которое вот-вот должно было достигнуть зенита, он сдался и опустился на поваленное дерево. Карамон вытащил пробку и, приподняв, придерживал флягу так, чтобы брат мог напиться. Тут он и заметил, что золотистая кожа Рейста порозовела. Решив ничего не говорить, чтобы не вызвать приступ гнева, Карамон, опуская флягу, дотронулся до его руки. Кожа его близнеца всегда была необыкновенно теплой, но теперь она просто горела.
– Стурм, собери немного хвороста. Нужно разжечь костер, – сказал Карамон и добавил, обращаясь к брату: – Я заварю тебе чай, а ты пока можешь вздремнуть.
Рейстлин бросил на него такой взгляд, что слова застряли у Карамона в горле.
– Вздремнуть! – злобно повторил Рейст. – Ты что, брат, думаешь, мы здесь на увеселительной прогулке?
– Нет, – протянул расстроенный Карамон. – Просто ты…
Рейстлин поднялся. Глаза сверкали из-под низко надвинутого капюшона.
– Давай, Карамон, разводи костер. Еще устройте пикник. Может, порыбачите с рыцарем, поймаете форель. А когда закончите, присоединяйтесь ко мне. Вы легко догоните меня по следам на снегу.
Он закашлялся, но утер губы рукавом мантии и двинулся вперед, опираясь на посох.
– Клянусь богами, рыбная ловля есть более благородное занятие, – сказал Стурм. – Если он сгинет в волчьей утробе, я не заплачу.
Карамон ничего не сказал в ответ и, подняв поклажу, двинулся вслед за Рейстлином.
– Гроша бы ломаного не дал за поганую его жизнь, – продолжал ворчать рыцарь.
Однако, закинув за плечи мешок, Стурм поплелся за братьями.
Танис нисколько не был удивлен, когда Флинт отыскал прорубленный в горном склоне потайной гномий ход, скрытый от глаз. Пока они шли, Флинт то смотрел в землю, то обследовал поверхность горы в поисках знаков, оставленных его сородичами. Гномы жили в окрестностях Харолисовых гор с тех пор, как Реоркс, их бог, выковал этот мир. Однако Полуэльф принялся клясться, что думал, будто они безнадежно заплутали. Флинт зарделся от гордости, хотя, в свою очередь, притворился, будто ничего особенного не сделал. Танис окинул взглядом тропу, извивавшуюся между скал.
– Узкая и крутая, – сказал он, думая о том, что по ней придется подниматься беглецам.
– Это точно, – согласился Флинт. – Она предназначалась для ног гномов, а не людей. – Он указал наверх. – Видишь тот перевал у самых вершин? Туда она и ведет. Так гномы перебираются через горы.
Ущелье было таким узким, что образовывало почти правильную букву V. Находясь на значительном расстояний, Танис не мог с точностью сказать, какой оно ширины, но отсюда казалось, что два человека едва ли разошлись бы там. Внизу по тропе в некоторых местах можно было идти по двое, но кое-где пробираться пришлось бы по одному.
Флинт и Танис двинулись наверх. С одной стороны дорожка вилась вдоль отвесной скалы, а с другой зияла пропасть. Карабкаться по таким тропкам было обычным делом для гнома. Маленький гном ходил по ним, сколько себя помнил, шаг его был твердым, башмаки не скользили. Танис подумал о Золотой Луне, которая страшно боялась высоты, и готов был уверовать во вновь обретенных богов хотя бы ради того, чтобы от чистого сердца помолиться им и попросить их избавить дочь вождя и все ее племя от такого ужасного путешествия. Но на это оставалось только надеяться, и надежда эта была призрачной.
Он и Флинт продвигались вперед медленно, гном, правда, шагал довольно бодро, а вот Полуэльф ступал более осторожно. К счастью, горы заслонили тропу от снега, так что она не обледенела. И все равно Танису приходилось осмотрительно выбирать место, куда поставить ногу, и, хотя высоты он не боялся, всякий раз, когда воин бросал взгляд в пропасть, его пробирала дрожь.
Только к вечеру они добрались до перевала, который и вправду был именно таким узким и труднопроходимым, каким казался снизу.
– Давай заночуем здесь, горы защитят нас от ветра, – предложил Флинт. – А на ту сторону перевалим утром.
Пока Танис выбирал местечко, где им предстояло провести холодную ночь в каменистом ущелье, Флинт стоял, уперев руки в бока, и, поджав губы, оглядывал возвышавшуюся над ними вершину. Наконец после длительного размышления он удовлетворенно хмыкнул.
– Думаю, стоит оставить Речному Ветру знак, – сказал он.
– Я оставлял знаки, – ответил Танис. – Ты же видел. Ему не сложно будет найти дорогу.
– Я хочу указать ему не дорогу. Иди сюда, взгляни. – Старый гном показал на большой валун. – Как ты думаешь, что это?
– Камень, – ответил Танис. – Такой же, как и все прочие.
– А вот и нет! – произнес Флинт, торжествуя. – Этот камень в рыжую и красную полоску. А вокруг камни серые.
– Значит, он скатился с вершины, сразу видно, камнепады здесь не редкость.
– Этот валун не упал, кто-то его сюда положил. И как ты думаешь – зачем? – Флинт усмехнулся. Он был явно собой доволен.
Полуэльф только покачал головой.
– Это ключ, – заявил Флинт. – Толкни его, и он заденет вон тот камень, а тот валун заденет другой и так далее, пока все они не скатятся вниз кому-нибудь на голову.
– Значит, нужно предупредить Речного Ветра, чтобы он не трогал этот камень, – сказал Танис.
Флинт фыркнул:
– Верно, ты совсем отморозил мозги, Полуэльф. В случае преследования он сможет завалить тропу, когда все люди благополучно перевалят через горы.
– Вот зачем ты посоветовал прихватить топоры! – Танис вспомнил утренний разговор. Он задумчиво посмотрел на камень над головой. – Знаки здесь не помогут, придется оставить ему записку. Тебе следовало сказать об этом утром.
– Я не был уверен, что найду его. Гномы далеко не всегда оставляют такие камни, к тому же он мог быть уже использован, а мог и скатиться сам по себе.
– И это значило бы, что тропа непроходима, – сказал Танис. – И мы проделали бы весь этот путь напрасно, если только здесь нет другой дороги.
Флинт пожал плечами:
– Судя по меткам, которые оставили мои родичи, здесь только одна тропа. И единственный способ узнать, проходима ли она, – прийти и посмотреть.
– И все же тебе стоило сказать Речному Ветру про этот камень.
Гном нахмурился:
– Я и так нарушил верность своему народу, показав его тебе, Полуэльф, и уж мне вовсе не по душе разбалтывать тайны людям.
Рассердившись, он ушел прочь, оставив Таниса ломать голову над этой трудной задачей. Наконец Полуэльф взял топор и положил его острием к камню. Юноша надеялся, что вождь Кви-шу вспомнит совет гнома захватить топоры, а догадается ли он, что таким образом можно в случае преследования завалить дорогу, – это был уже другой вопрос.
Он обнаружил Флинта удобно устроившимся между камнями и жующим кусок вяленой оленины.
– Я тут думал над твоими словами насчет верности своему народу. Знаешь, если бы все мы считали себя одним народом, мир от этого стал бы только лучше.
– Чего ты там ворчишь, Полуэльф? – спросил Флинт.
– Говорю, что это стыд и позор – не доверять друг другу.
– Если бы мы все друг другу верили, то превратились бы в кендеров. Как тебе такая перспектива? Я собираюсь спать, ты сторожишь первым.
Старик закончил ужин, завернулся в одеяло и улегся на спину между валунами.
Танис прижался к отвесной стене и, то и дело ерзая на твердых камнях, принялся смотреть на звезды.
– Если из долины нет иного пути, как Рейстлин доберется до Черепа? – спросил он.
– Перелетит на помеле, – пробормотал Флинт, зевая. Он вытащил камешек из-под лопатки, закрыл глаза и удовлетворенно вздохнул.
– Здесь я чувствую себя как дома, – сказал он, складывая на груди руки.
Скоро он уже храпел.
Рейстлин, Карамон и Стурм продолжали свой путь по долине, весь день они шагали без отдыха. Рейстлина, казалось, переполняла сверхъестественная энергия, не дававшая ему передохнуть и гнавшая дальше и дальше. Карамон неоднократно повторял, что необходимо сделать привал, но только попусту сотрясал воздух. Рейстлин присаживался лишь на несколько минут, снова поднимался и продолжал неустанно двигаться вперед, то и дело поглядывая на солнце, уже начинавшее клониться к закату. «Закат» – это было единственное слово, которое он твердил на ходу.
