Государь - Браун Саймон (полная версия книги .txt) 📗
Малли бросил игральную кость. Та упала пятеркой кверху.
– Вот оно! – крикнул он. – Как раз то, что мне нужно! – Он передвинул свой белый камешек на пять клеток по нацарапанной многоугольной игровой площадке, поставив его на красный камешек. – Твой герцог готов!
Старый солдат хмыкнул, а затем улыбнулся сидящему напротив него мальчику.
– В самом деле. По-моему, ты выиграл войну. Малли ухмыльнулся во весь рот.
– Ты дал мне выиграть, Бреттин?
– Я не стал бы тебя так обманывать, Малли, – заверил его солдат.
Не вполне правдиво. Когда внук только осваивал эту игру, Бреттин не раз позволял ему выигрывать, но уже больше года не поддавался. И Малли выигрывал чаще, чем проигрывал. Он был мальчик смышленый. «Слишком смышленый, чтобы служить солдатом, – подумал Бреттин. – Увы, ничто иное его не интересует. Ну, его бедняга отец пошел в меня, так что это не удивительно».
– А что ты держал в своем замке? – спросил Малли.
– Давай посмотрим. – Бреттин перевернул ракушки, скрывающие последние несколько камешков. – Два копьеносца и лучник. А как у тебя?
Малли поднял одну за другой свои ракушки. Ни под одной из них ничего не оказалось.
– Вот шельмец, – рассмеялся Бреттин. – Я же мог в любое время взять твой замок.
– Но ведь не взял же, – рассмеялся в ответ Малли. – Сыграем еще?
– Мне скоро в дозор, Малли…
– Ну пожалуйста, Бреттин. Это же займет не больше нескольких минут.
– Боже, и кто это вдруг сделался таким самоуверенным? – Он взъерошил Малли волосы. – На этот раз я расставляю первым.
Малли согласился и встал поразмять ноги. Бреттин собрал все камешки и начал развертывать свои войска, выбрав на этот раз построение «тараном» с поддерживающими его мечниками. Отец Малли хорошо владел мечом, вспомнил он. Но не настолько хорошо, чтобы отбиться от четтского улана. Он заставил себя думать о другом. О внуках. Это подойдет. И о своей невестке, которую он любил, словно родную дочь, и которая отвечала ему такой же любовью. О маленьком Сервене, всего двух лет от роду, и о милом Малли, которого он любил больше всего остального в мире. Надо будет поговорить с матерью Малли о настоящей школе и настоящей работе для мальчика – такой, при которой он не вывалит свои кишки на каком-нибудь проклятом пыльном поле боя. Тут на глаза у него навернулась слеза. Он стер ее загрубелым пальцем и сосредоточился на своих фигурах.
А Малли тем временем воспользовался дозволением находиться на стене. Дед его нечасто выходил сюда с дозором, а он любил смотреть сверху на город, на широкую, плавно несущую свои воды реку Барду на юге и на обширные, слегка всхолмленные сельские просторы на севере. В один прекрасный день он станет путешественником, проследует вверх по Барде до ее истока в горах Уферо и найдет золото. А когда разбогатеет, он создаст для великой королевы Кендры армию и поведет ее на север громить Хаксус, а потом в Океаны Травы – отомстить четтам за смерть отца. На север, через все эти лиги ферм, полей и пологих холмов…
– Бреттин!
– Да, Малли.
– Я вижу дым.
– С фермы?
– Нет. Белый дым. Целый столб дыма. А вон еще один, южнее первого.
Бреттин встал так быстро, что уронил копье.
– Твою мать! – произнес он себе под нос. – Они идут.
Малли, хорошо знавший, когда надо притворяться, будто он не слышит, как ругается Бреттин, а когда не надо, уточнил:
– Четты?
Бреттин кивнул и, подобрав копье, рысью бросился к ближайшей башне – поднять тревогу, – сопровождаемый бегущим за ним по пятам Малли.
Этот белый дым наблюдали и другие – но для них он означал нечто иное.
– Сожалею, Линан, – повинилась Коригана. – Разведчики подкачали. Даавис успели предупредить.
Линан устало кивнул.
– Ну, тут уж ничего не поделаешь. На сей раз враг подготовлен лучше. Я не рассчитывал, что они так быстро установят столько сторожевых постов.
– Если поднажмем, армия может к ночи достичь Даависа.
– Нет. Мы прибудем слишком поздно и слишком усталыми для боя. Вскоре стемнеет и городские ворота просто запрут, а от нашей кавалерии будет мало проку. Подождем до завтра.
– Хаксусские солдаты хотят, чтобы мы нарубили леса для их машин.
– Прекрасно. Но не сейчас. Вот когда доберемся до города, тогда и придет время вырубить, если понадобится, целые леса. А пока нам незачем тащить с собой больше необходимого. Эта армия и так движется довольно медленно.
– Ты привык к четтской армии. – Коригана усмехнулась. – А у нас теперь и пехота Салокана.
– Притом деморализованная пехота. Слишком часто ее били в этом году, чтобы сохранилось хоть какое-то рвение.
– Победа это исправит.
– Тогда давай надеяться, что мы им ее подарим.
Коригана изучила взглядом лицо Линана. Она увидела морщины беспокойства, залегшие в уголках его рта и глаз, глубокие складки, казалось, навсегда избороздившие лоб. Кампания в Хаксусе была стремительной, жестокой, но Коригана и не представляла, сколько сил она отняла у него. Королева хотела наклониться и поцеловать его, но сделать это на глазах армии значило поставить его в неловкое положение.
– Ты одержишь свою победу, любовь моя, – прошептала она.
– На этот раз да. Я не позволю Гренде-Лир дважды разбить меня. – Он повернулся к ней и чуть улыбнулся. – Нисколько не сомневаюсь в этом.
Коригана увидела, что это правда, и ощутила укол страха. С той ночи, когда они занимались любовью, она надеялась, что ей удалось что-то узнать о нем. Но при ясном свете дня она понимала, что надежда эта бесплодна. Он был чем-то новым в ее опыте – воином и одновременно невинным мальчиком, и она не представляла, как это понять. В ярости, когда он становился больше чем человеком – или, может быть, меньше, чем человеком, – Линан просто ужасал, и все же в остальное время он казался малышом, почти ребенком – но отягощенным непосильным бременем. Он не хотел сражаться, но только битва раскрепощала его; вся беда в том, что Коригана сомневалась, сможет ли когда-нибудь полюбить Линана, сметающего все на своем пути, Линана, которого невозможно даже ранить, того, кто упивался резней. И все же именно эти качества привязывали к нему тех, кто следовал за ним. Воины-четты считали Линана чуть ли не богом. Если понадобится, они пойдут за ним на верную смерть, притом охотно. И Коригана знала: если это пойдет на пользу его делу, он не колеблясь пошлет их на верную смерть.
«В этом наше отличие», – сказала она себе, молясь, чтобы это было правдой.
Фарбен сделал вид, будто не заметил, что Чариона и Гален вышли из ее опочивальни вместе, быстро застегивая пояса с мечами и натягивая через голову длинные кольчуги. Собственно, он надеялся, что любовник может улучшить печально известный вспыльчивый нрав королевы.
– Два сигнальных огня? – отрывисто потребовала она ответа. Ну, возможно, это СО ВРЕМЕНЕМ улучшит ее нрав.
– Да, ваше величество.
– Только два?
Фарбен вздохнул. Сколькими способами она собирается задать этот вопрос?
– Да, ваше величество.
Чариона и Гален переглянулись.
– Это означает, что разведчики четтов сильно опережают свою армию, – сделал вывод Гален. – Только так они могли внезапно захватить столько сторожевых постов.
– Возможно, нам повезло, что мы вообще получили предупреждение.
– Я немедля отправлюсь туда с подразделением рыцарей. Посмотрим, не удастся ли нам определить, в каком направлении они наступают.
– Нет, – отрезала Чариона.
Фарбен заметил, как на лице Галена промелькнуло раздражение. О, замечательно. У них обоих нрав как у больших медведей в течке. Только этого двору и не хватало.
– Но нам же надо узнать, какие намерения у Линана, – настаивал Гален.
– Ты думаешь как командир полевой армии, а не армии города, готовящегося к осаде. Мы и так знаем, какие намерения у Линана. Он идет прямо на нас. И нам известно, как быстро может передвигаться армия четтов. Если они не будут здесь к вечеру, то уж к завтрашнему дню прибудут наверняка. Что еще ты сможешь узнать, отправившись со своими рыцарями на север от города? Я имею в виду, помимо того, какое ощущение бывает у проткнутого четтской стрелой.
