Танец с драконами. Книга 1. Грезы и пыль. (Другой перевод) - Мартин Джордж Р.Р. (бесплатные книги полный формат TXT) 📗
— Можешь предложить что-то другое?
— Могу. Вот только сейчас пришло в голову. Тут есть свой риск, и чести мы себе этим не наживем… но к твоей королеве доберемся быстрее, чем по дороге демонов.
— Поделись, — сказал Квентин.
ДЖОН
Он перечитывал письмо, пока слова не начали расплываться. Нет. Не может он подписать это и не подпишет.
Борясь с желанием сжечь пергамент на месте, он допил остатки эля от прошлого ужина. Придется все-таки подписать. Его выбрали лордом-командующим. Он отвечает за Стену и за Дозор, а Дозор ни на чью сторону не становится.
Джон испытал облегчение, когда Скорбный Эдд Толлетт доложил о приходе Лилли. Письмо мейстера Эйемона он на время отложил в сторону.
— Пусть войдет, и найди мне Сэма. — Джон боялся предстоящего разговора. — После нее я поговорю с ним.
— Он, должно быть, внизу, с книгами. Наш старый септон говаривал, что книги — это слова мертвецов, а я скажу, что лучше б они помолчали. Кому охота их слушать. — Эдд вышел, бормоча что-то о пауках и червях.
Лилли, войдя, тут же хлопнулась на колени. Джон встал из-за стола и поднял ее.
— Не надо этого делать, ведь я не король. — Лилли, хотя и успела родить, казалась ему ребенком — худышка, закутанная в старый плащ Сэма. В этой широченной хламиде поместилось бы еще несколько таких девочек. — Как ребятишки?
— Хорошо, милорд, — застенчиво улыбнулась из-под капюшона Лилли. — Я сперва боялась, что у меня молока на двоих не хватит, но они сосут, и оно прибывает.
— Хочу сказать тебе кое-что… не слишком приятное. — Джон чуть не произнес «хочу тебя попросить», но вовремя удержался.
— Про Манса, милорд? Вель умоляла короля его пощадить. Сказала, что пойдет за любого поклонщика и резать его не станет, только бы Манс жил. Небось, Гремучую Рубашку не трогают! Крастер всегда грозился его убить — пусть, мол, только сунется к замку. Манс и половины того не сделал, что он.
«Да… Манс всего лишь хотел захватить страну, которую поклялся оборонять».
— Манс, присягнув Ночному Дозору, сменил плащ, женился на Далле и объявил себя Королем за Стеной. Его жизнь теперь в руках короля Станниса. Мы будем говорить не о нем, а о мальчике — сыне его и Даллы.
— О малыше? — Голос Лилли дрогнул. — Он-то ведь присяги не нарушал. Спит, кричит, грудь сосет, никому зла не делает. Не дайте ей его сжечь. Спасите его!
— Только ты одна можешь его спасти, Лилли, — сказал Джон и объяснил как.
Другая на ее месте раскричалась бы, стала ругаться, послала бы его в семь преисподних. Другая била бы его по щекам, лягалась, норовила глаза ему выцарапать. Другая отказала бы наотрез.
— Нет, — пролепетала Лилли. — Прошу вас, не надо так.
— Нет! — заорал ворон.
— Если откажешься, ребенка сожгут. Не завтра, не послезавтра, но скоро… как только Мелисандре захочется пробудить дракона, поднять бурю или сотворить еще какое-то колдовство, для которого потребна королевская кровь. Манс к тому времени станет пеплом, вот она и бросит в огонь его сына, а Станнис ни слова не скажет ей поперек. Если не увезешь мальчика, он погибнет.
— Давайте я увезу их обоих — и Даллиного, и своего. — У Лилли по щекам тихо катились слезы — без свечи Джон нипочем не узнал бы, что она плачет. Жены Крастера, как видно, учили своих дочерей плакать в подушку — или уходить подальше от дома, где отцовский кулак не достанет.
— Если возьмешь обоих, люди королевы погонятся за тобой и вернут назад. Мальчика все равно сожгут, и ты сгоришь вместе с ним. — Нельзя сдаваться, иначе она подумает, что Джона тронули ее слезы. Он должен проявить твердость. — Ты возьмешь одного мальчика: сына Даллы.
— А мой как же? Мать, бросившая сына, будет навеки проклята! Мы так хотели его спасти, Сэм и я. Прошу вас, милорд. Мы так долго несли его по морозу.
— Замерзать, говорят, не больно, а вот огонь… видишь свечку?
— Да… вижу.
— Протяни над ней руку.
Лилли, чьи карие глазища заняли пол-лица, не двинулась с места.
— Ну же. Давай. — «Убей мальчика», — мысленно добавил он.
Она протянула дрожащую руку высоко над огнем.
— Ниже. Ощути его поцелуй.
Лилли опустила руку на дюйм, потом на два. Когда пламя коснулось ее, она отдернула ладонь и расплакалась.
— Смерть в огне — жестокая смерть. Далла умерла, родив сына, но вскармливала его ты. Ты спасла своего ребенка от холода, спаси ее мальчика от костра.
— Тогда она моего сожжет, красная женщина! Раз Даллиного не будет, она отдаст огню моего.
— В твоем нет королевской крови — Мелисандра ничего не достигнет, предав его пламени. Станнис хочет привлечь вольный народ на свою сторону и не станет жечь невинное дитя без веской причины. С твоим мальчиком ничего не случится. Я найду ему кормилицу и выращу его здесь, в Черном Замке. Он будет ездить верхом, охотиться, научится владеть мечом, топором и луком. Даже грамоту будет знать. — Сэм одобрил бы это. — Когда он подрастет, то узнает, кто его настоящая мать. Захочет найти тебя — вольная ему воля.
— Вы его сделаете вороной. — Лилли утерла слезы маленькой бледной рукой. — Не хочу. Не хочу!
«Убей мальчика», — подумал он.
— Ну так вот тебе мое слово: в тот день, когда сожгут сына Даллы, умрет и твой!
— Умрет, — подтвердил ворон. — Умрет, умрет.
Лилли съежилась, не отрывая глаз от свечи.
— Можешь идти, — сказал Джон. — Будь готова отправиться в путь за час до рассвета, и чтоб никому ни слова. За тобой придут.
Лилли встала и вышла молча, ни разу не оглянувшись. Джон слышал, как она пробежала по оружейной.
Подойдя закрыть дверь, он увидел, что Призрак, лежа под наковальней, гложет говяжью кость.
— А, вернулся? Давно пора. — Джон снова взялся перечитывать письмо Эйемона.
Вскоре явился Сэмвел Тарли с большой стопкой книг. Ворон Мормонта тут же налетел на него, требуя зерен. Сэм взял пригоршню из мешка у двери, и ворон чуть ладонь ему не проклюнул. Сэм взвыл, ворон взлетел, зерно рассыпалось по полу.
— Эта тварь тебя ранила?
Сэм осторожно снял перчатку с руки.
— Ну да. Вот, кровь идет!
— Мы все проливаем кровь за Дозор. Возьми себе перчатки потолще. — Джон ногой подвинул Сэму стул. — Сядь и прочти.
— Что это?
— Бумажный щит.
Сэм медленно начал читать.
— Письмо королю Томмену?
— В Винтерфелле Томмен сражался с моим братишкой Браном на деревянных мечах. Его так закутали, что он походил на откормленного гуся, и Бран его повалил. — Джон подошел к окну, распахнул ставни. Небо было серое, но холодный воздух бодрил. — Теперь Брана больше нет, а пухленький розовощекий Томмен сидит на Железном Троне с короной на золотых кудряшках.
Сэм посмотрел на него как-то странно и хотел, кажется, что-то сказать, но передумал и снова взялся за чтение.
— Здесь нет твоей подписи.
Джон покачал головой:
— Старый Медведь сто раз просил Железный Трон о помощи. В ответ они прислали ему Яноса Слинта. Никакое письмо не заставит Ланнистеров проникнуться к нам любовью — особенно когда до них дойдет весть, что мы помогли Станнису.
— Мы не поддерживаем его мятежа, мы защищаем Стену, и только. Тут так и сказано.
— Лорд Тайвин может не разглядеть разницы. — Джон забрал у Сэма письмо. — С чего ему помогать нам теперь, если он не делал этого раньше?
— Пойдут разговоры, что Станнис выступил на защиту государства, пока Томмен забавлялся со своими игрушками. Дом Ланнистеров это не украсит.
— Смерть и разрушение — вот что я хочу принести дому Ланнистеров. Пятна на его репутации мне мало. «Ночной Дозор не принимает участия в войнах Семи Королевств, — вслух прочел Джон. — Свою присягу мы приносим государству, которое сейчас находится под угрозой. Станнис Баратеон поддерживает нас против врага, обитающего за Стеной, хотя мы и не его люди…»
— Так мы ведь и правда не его люди, — поерзав, заметил Сэм. — Верно?
— Я дал Станнису кров и пищу. Отдал ему Твердыню Ночи. Согласился поселить часть вольного народа на Даре. Только и всего.
