Янтарный волк (СИ) - Нартова Татьяна (бесплатные онлайн книги читаем полные версии txt) 📗
-Нам сюда, - Кузьма поморщился. Просторы малой родины не вызывали в нем никаких чувств, кроме желания смыться подальше. Зоя осмотрелась, зигзагами проводя машину между двух широченных ям, и вывернула руль вправо.
Улицы сменяли одна другую, отличаясь лишь количеством лающих собак. Слева показались золоченые купола местной церквушки. Как сразу же стало понятно девушкам, здание из белого кирпича было одним из двух мест, где население коротало время. Вторым “местом сбора” был сельский клуб, не менее громадный, и словно бы в противовес церкви, выстроенный из темного камня.
-Если бы так везде было! - мечтательно выдохнула Зойка, - Нагрешил - тут же можно пойти и облегчить душу покаянием. Не то, что у нас в городе: два храма и несколько десятков увеселительных заведений. Никакого равновесия! Не удивительно, что мы оказались со всей своей цивилизацией в такой, мягко выражаясь, яме.
Карина устало улыбнулась в ответ на тираду подруги. Вечный мировой баланс - еще одна, по ее мнению, дурацкая идея из разряда земли, покоящейся на трех китах. Если бы таковые существовали, собственно, как и пресловутый баланс, никаких войн и болезней, уносящих тысячи жизней, не было. Как и миллионеров с нищими. Все-таки, несмотря на то, что девушки были одного возраста, видимо, Зоечка впитала в себя коммунистические идеалы равенства и братства. А вот художница, как ни странно, относилась ко всему этому с приличной долей скепсиса. Если какой-то баланс в этом мире и был, то он явно распался с появлением человека. И начался на свете Хаос, беспорядок, в котором кто-то успевал урвать свой кус, а кто-то нет.
В отличие от девушек, Кузьма большую часть дороги молчал, не горя желанием делиться своим мнением. Да и вообще, его сейчас занимали не глобальные вопросы мироустройства, а вполне житейские. Он боялся того, что кто-то из соседей узнает его, боялся показаться на глаза тетке. Как пройдет их разговор с Кариной? Художница казалась ему хрупкой, как пластинка льда: грубо с ней обойдешься, - разломится на части, да и от чрезмерной ласки растаять может. А тетка никогда не отличалась деликатным отношением к людям. Не дай бог, начнет либо кричать, либо на жалость давить. И тогда, вообще, неизвестно чем все может кончаться.
Так или иначе, а пути к отступлению у подростка не было. Зоя продолжала нелегкий путь к дому Кузьмы. Хотя мальчик никогда не считал его своим. Свой дом должен охранять, приносить ощущения защищенности. В него человек возвращается с радостью, а не с мученическим выражением на лице. На какое-то мгновение у Кузьмы возник соблазн ткнуть пальцем в соседнее, пустующее здание. А потом сказать, что, наверное, тетка уехала куда-нибудь. Но совесть не позволила. Обе подруги столько километров сегодня преодолели, столько вечеров просидели, обсуждая план дальнейший действий, что оборванец не мог так поступить с ними.
Зоя не пожалела денег на междугородние звонки, часами разговаривая со своим мужем. Уже по тому, с каким “энтузиазмом” она садилась за телефон, становилось понятно, насколько велика цена будущего материнства. После трех суток переговоров Зойка добилась-таки успеха, но была настолько истощена морально, что даже улыбка победителя вышла у нее какая-то неубедительная (возможно потому, что была несколько перекошенной).
-Так, и где ты живешь? - этого вопроса подросток ждал уже около десяти минут, но услышав его, наконец, все равно затрясся от страха. Не за себя, а за этих двух ненормальных, которых сейчас выгонят взашей, в лучшем случае. А он? Он уже привык жить здесь и не думал, что его жизнь после побега измениться. Те же тычки, подзатыльники и недовольное: “Шел бы ты, погулял!”.
-Вот тот, - палец, словно прутик в руках кладоискателя помимо воли указал на нужный дом. Снаружи тот выглядел вполне прилично. Деревянное основание в свое время обложили кирпичом, чтобы защитить от преждевременного разрушения. Черепичная крыша казалась облитой кровью или вишневым соком и даже поблескивала в лучах солнца. Несколько крепких сараев, как птенцы, сбившиеся в кучу, теснились к жилью. За ровным забором красовался палисадник с множеством цветов. Правда, вид у растений был не ухоженный. Петуньи, розы, люпины и другие культурные растения делили почти на равных территорию с мать-и-мачехой, одуванчиками и мышиным горошком. И, кажется, еще пару лет, и сорняки полностью задавили бы их.
Машина притормозила как раз напротив калитки. Первой из нее выбралась, хлопнув дверцей, Зоя. Художница немного замешкалась, пытаясь вдеть руки в рукава летней кофточки. Не гоже являться пред очи незнакомой женщины в одном топе. Кузя нехотя вывалился из салона, охлопывая себя по всем карманам. Мальчишка ничего не забыл, но надо было срочно хоть как-то замаскировать нервную дрожь, от которой руки ходили ходуном.
Три ступеньки, ведущие к крыльцу, негодующе проскрипели: “Лишний, пришлый, лишний!” Или это только показалось Кузьме? Друзья переглянулись и, не сговариваясь, одновременно вздохнули. Карина неуверенно коснулась ладонью двери, потом осторожно стукнула по ней сжатым кулачком. Долго ждать ее не заставили. На крыльцо, обдав девушек негодующим взглядом, вышла невысокая бабенка старше их не более чем на два-три года. Правда, понять это можно было, лишь приглядевшись к ее глазам: молодым, не подернутым мутной пеленой усталости от жизни. Достающие до плеч не то пепельные, не то плохо вымытые русые, волосы были забраны в пучок. Никаких излишеств ни в одежде, ни в макияже: простое платье, поверх которого был надет засаленный фартук, домашние шлепки, в которых можно и дома ходить, и в огороде копаться. В общем, ничего примечательного, но и ничего ужасающего. Ни на пьяницу, ни на наркоманку женщина похожа не была. И пахло от нее только свежим супом и копченостями. Только вот выражение лица женщины отпугивало лучше всяких миазмов. При виде сведенных бровей и злобной ухмылке Карине захотелось немедленно развернуться и сбежать вниз.
-Здравствуйте, - тетка первой нарушила молчание, скрестив руки на груди и продолжая попытку уничтожить непрошенных гостей взглядом. Не вышло. Зоя приветливо растянулась в самой нежнейшей из улыбок и, протянув руку, представилась:
-Я - Зоя. А это моя подруга - Карина. Мы хотели с вами поговорить насчет вашего племянника, Кузьмы.
-Двоюродного племянника, - скорее по привычке поправила женщина. Стоило хореографу произнести заветное имя, как всякая злость убежала с лица, - Где он? Что вы о нем знаете? Он жив?
-Я здесь, - понуро высунулся из-за спины художницы блудный отрок. Теперь у него не только руки тряслись, но еще и уши начали нестерпимо гореть. По лицу тетки сбежала слеза, а потом она неожиданно плюхнулась на колени, пытаясь одновременно воздеть руки к небу и обнять оборванца за талию.
-Господи, да как же так?! Кузенька, дорогой мой, прости меня! Прости меня, мальчик мой, дуру грешную.
-Да ладно, - затравленно озираясь по сторонам, пробормотал паренек, - За что прощать-то тебя?
-Это из-за меня ты из дома родного сбежал. Слепая я была, словно кто глаза мне закрыл… Прости меня, век прощения вымаливать буду. Я же ведь поверила, что тебя уже в живых нет!
-Погодите, как вас там? Что значит, нет в живых? - непонимающе заморгала глазами Зоя, пока ее подруга старалась поднять на ноги ненормальную бабу. Но та изо всех сил сопротивлялась, цепляясь за вновь обретенного племянника. В итоге не выдержав такого напора, Кузя сам повалился на пол, цепляясь за лавочку.
-Давайте присядем, что ли? - сипя от натуги, предложила художница. Женщина закивала, самостоятельно поднимаясь на ноги и усаживаясь рядом с гостьями.
-Э… - пошла на второй заход Зоя. Кузьма недовольно толкнул ее в бок, привлекая внимание. Девушка наклонилась к нему, внимательно выслушала его шепот и продолжила, - Екатерина Анатольевна, объясните нам, наконец, почему вы думали, что Кузя мертв? Какие у вас были основания так полагать?
-Какие-какие? Обыкновенные. Он же, как сбежал-то, так я немедленно обратилась в милицию. Ну, вы же знаете тамошних людишек, пока им на лапу не положишь, они и чесаться не станут. Особенно здесь, в глуши, где самое большое преступление - кража поросенка у соседа. Развили бурную деятельность, затаскали меня по всем инстанциям, кучу бумаг заставили подписать. На этом их трудовой пыл весь закончился. Пришлось самой за все браться. Мы с мужем начали всех в деревне опрашивать, кто что видел или слышал. Не мог же мальчишка, словно кошка какая, без вести пропасть, и чтоб никто ничего подозрительного не заметил. Выискался тут один свидетель, Хрупыч. У самого руки-ноги целы, здоров, как бык племенной, а только и делает, что целыми днями шляется по деревне, на хлебушек просит. Знаем мы этот хлебушек!
